Губернаторская память

Не заслужили?

В общем-то, никакие не сохранились, по большому счёту. Ведь мало кто увязывает название улицы Каховская с первым правителем области Василием Васильевичем Коховским (Каховским), в чью честь назвали населённый пункт на Херсонщине, а уже в честь той Каховки - нашу улицу. И новый микрорайон Жигулина роща с Семёном Семёновичем Жегулиным (Жигулиным), вторым правителем области, редко кто связывает - его земли, тоже Жигулина роща с садами были напротив. Не отблагодарил город своих устроителей, заботами которых развивался в первые годы существования. И других, «родителей» своих, мало отблагодарил. Да, на некоторых зданиях на улице Карла Маркса указано, что историческое название её - Екатерининская, в честь Екатерины Второй-Великой, Екатерины Алексеевны Романовой, но жители города на эти таблички внимание особо не обращают. Официально-то улица не в честь императрицы, заботами которой полуостров стал Российским и появились на нём Симферополь и Севастополь, а в честь не терпевшего Россию автора «Капитала» и теории марксизма Карла Маркса. Какие всё-таки два разных немца в своём отношении к нашей стране: София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, в крещении Екатерина Романова, и родившийся почти через век после Карл Генрих Маркс. Первая заботилась о России, ставшей ей, шестнадцатилетней жене наследника престола Петра Третьего, второй Родиной, расширяла границы, присоединяя новые земли, реформировала систему госуправления, поощряла культурное развитие страны…. Она говорила: «Я никогда ничего не предпринимала, не будучи глубоко убеждена, что то, что я делаю, согласно с благом моего государства: это государство сделало для меня бесконечно много; и я считаю, что всех моих личных способностей, непрестанно направленных ко благу этого государства, к его процветанию и к его высшим интересам, едва может хватить, чтобы отблагодарить его». Он отзывался о России, как о «варварской, рабской стране, достойной только презрения», во время Крымской войны призывал «разрушить Севастополь, уничтожить русский Черноморский флот. Надо добиться, чтобы Россия очистила Крым, всё Закавказье и Кавказ до Терека и Кубани, чтобы была сожжена Одесса, разрушена гавань в Николаеве и очищен Дунай до Галаца (город в Румынии. - Ред.)». Тем не менее улица, одна из центральных в городе, носит имя второго, а для первой после многих лет борьбы удалось отвоевать только название Екатерининского сада, где императрице восстановили памятник.
Рядом с ней на монументе - Григорий Александрович Потёмкин-Таврический, благодаря заботам которого Крым присоединён к России, обустраивался, чьим решением появился наш город именно здесь, кто покровительствовал области, будучи Екатеринославским и Таврическим генерал-губернатором. Его именная улица тоже, как и императорская, исчезла 20 мая 1924-го, хорошо, хоть переименовали в честь отечест-
венного героя, руководителя Севастопольского восстания моряков в 1905-м Петра Пет-
ровича Шмидта. В наши дни сподвижнику императрицы «подарили» Потёмкинский сквер. Тогда же, в 1924-м, исчезла с карты города и названная именем Михаила Семёновича Воронцова, единственного из восьми Новороссийских и Бессарабских генерал-губернаторов, в чью честь наши предшественники поименовали столичную улицу. Ныне Воронцовская носит имя Вацлава Вацловича Воровского, большевика, ставшего одним из первых советских дипломатов. О дея-
теле императорской России в Крыму напоминает лишь название дворца в Алупке - Воронцовский, да старинное название университетского ботанического сада в Симферополе - Воронцовка.

Служить России

Сын Михаил в семье Екатерины Алексеевны и Семёна Романовича Воронцовых родился 19 мая (по старому стилю) 1782 года, спустя год появилась сестра Екатерина, а ещё через год дети остались без мамы. Пережить смерть любимой отцу будущего генерал-губернатора помогла работа - его направили послом в Англию, в Лондон забрал и детей, стараясь при этом, чтобы они Родиной считали Россию, готовил сына к службе ей, записав ещё грудного Мишу в лейб-гвардию Преображенского полка. В двадцать лет, вернувшись в Россию, он реально поступил на службу - воевал на Кавказе, с турками, французами. В Отечественную вой-
ну 1812-го сражался в Бородинской битве, был ранен, а в его домах, вначале в Москве, позже в имении Андреевское Владимирской губернии размещались раненые, как офицеры, так и простые солдаты, которых после выздоровления снабжали деньгами и одеждой. Боевые ордена, в том числе - три Святого Георгия, две золотые шпаги с надписью «За храбрость» - лучшие свидетельства доблести Михаила Воронцова. В Крымскую войну он в силу возраста уже не мог сражаться, но всё равно это была его война: в обороне Севастополя участвовал сын Семён, был тяжело ранен, а, увы, по другую сторону, в Великобритании, был его племянник Герберт, сын сестры Екатерины, военный министр. Это очень тяготило 72-летнего русского офицера, ещё больше переживал он падение Севастополя, понимая, что эта война истощает силы России, у которой нет союзников, но сразу четыре противника. Ратовал за заключение мира: «Сколь ни тяжелы для нас настоящие его условия, но продлением войны мы не получим лучших. Опасности отторжения подвергнутся Крым, Кавказ и даже Финляндия и Польша. Лучше заключить мир, прежде чем мы будем к тому вынуждены полным истощением наших сил и пока ещё возможно сопротивление».
Он любил Крым, хотя никогда особо не выделял его, Таврическую губернию, из всего Новороссийского и Бессарабского генерал-губернаторства, во главе которого на долгие три десятилетия, с небольшими перерывами, назначен в 1823-м. Михаил Семёнович приобретал здесь обширные земли, в Симферополе, на Южнобережье, но не застраивал их, а засаживал - виноградниками (благодаря ему начато промышленное производство крымского вина), садами, лесами, собирая уникальные растения.
А ещё в Воронцовскую эпоху в Крыму началось производство оливкового масла, новый рывок получили коневодство и овцеводство - лучшие породы завозили его стараниями.
И пароходство, гражданское, на Чёрном море началось благодаря Михаилу Семёновичу, и дорога Ялта - Симферополь - Севастополь, первая в центре и на юге страны «насыпная искусственная». И изучение
прошлого полуострова, спасение Ханского дворца в Бахчисарае, археологические исследования Ивана Павловича Бларамберга в Керчи, биологические, естественные изыскания Христиана Христиановича Стевена на Южнобережье и в Симферополе, новая карта полуострова, появление мусульманских и православных храмов, училищ, школ, музеев, библиотек - всё это заслуги генерал-губернатора. Как и мирное многонациональное существование народов полуострова: ему неоднократно предлагали то ввести налог на крымских татар, то воинскую повинность - отказывался, понимая, что не надо будоражить Крым. Ради службы России, когда в Севастополе в 1830-м
разгорелся чумной бунт, и надо было быть в городе, Михаил Воронцов, как было ни тяжело, но даже ребёнком пожертвовал, не смог вывезти маленькую Александру на лечение в Европу. У него с любимой Елизаветой Ксаверьевной было шестеро детей, повзрослели только Семён и София, а Катерина, Михаил, Александра и Александр умерли совсем маленькими… Самого Михаила Семёновича, генерал-фельдмаршала, не стало 6 ноября 1856-го, супруга пережила его на 24 года. Их похоронили в Спасо-Преображенском соборе Одессы (в городе размещалась резиденция Новороссийского генерал-губернатора), в 1936-м
в разгар антирелигиозной борьбы большевиков собор уничтожили, могилы разграбили - жителям тайком удалось перезахоронить останки на кладбище. 15 лет назад их вновь потревожили, перезахоронив в возрождённом храме.
В Симферополе, в университетском парке имени ректора Николая Васильевича Багрова, сохранился «Дом на Салгире» - столичная в губернии резиденция Михаила Воронцова, а в Алупке - летняя, Воронцовский дворец. И неизменные любимые львы покровителя полуострова в бытность вхождения Таврической губернии в Новоросийское и Бессарабское генерал-губернаторство.