Спасибо за жизнь, наши герои!
Как рано они повзрослели тогда, ребята, лишь недавно сдававшие экзамены в школе. Как враз постарели их мамы, понимая, что не удержать уже детей дома. Да и не стали бы удерживать! Как ни болело сердце, как ни душили слёзы, не стали - ведь Родина-мать позвала их на защиту. И они, вчерашние школьники, уходили на войну вслед за отцами и старшими братьями, обещали вернуться с Победой, стеснялись крестного знамения, которым украдкой осеняли мамы и бабушки. Теряли в боях друзей, принимали на себя вражеские пули и осколки снарядов, мёрзли, голодали, сражались. Несмотря ни на что, шли к весне 1945 года. Им, выстоявшим, победившим, подарившим нам возможность жить, сегодня уже за 90. Время, пожалуйста, не торопись, не спеши менять календарные листки. Дай им ещё много лет под этим мирным небом, на родной земле, за которую они ничего не жалели - ни молодости, ни жизней. Чтобы успели мы, потомки, поблагодарить, оценить, прочувствовать их подвиг во имя Родины.
Танкист Ашот Аматуни
Ему не было 18 лет, когда принял боевое крещение - курсантские батальоны 2-го Орджоникидзевского пехотного училища везли на фронт, на одной из станций эшелон попал под бомбёжку - сколько молодых парней погибли, даже не попав на передовую. Что могли они, имевшие одну винтовку на троих…
Герой Советского Союза Ашот Апетович Аматуни вспоминает, как в первом же бою потом схватил один из немногих батальонных ручных пулемётов Дегтярёва и с боями пронёс его до Сталинграда.
«В том самом первом бою в сотне километров от Суровикино под Сталинградом мы всё-таки задержали немцев, на полторы недели заставили их топтаться на месте!». В боях за Сталинград он был дважды ранен, после госпиталя в Саратове стал курсантом местного танкового училища. И дальше громил врага уже в составе 107-й (49-й Гвардейской Вапнярско-Варшавской Краснознамённой, орденов Ленина, Суворова и Кутузова) танковой бригады.
Победу Гвардии лейтенант встретил в госпитале в Варшаве, куда эвакуировали после ранения в Берлинском парке Тиргартен 30 апреля 1945 года. «Из горящего танка меня вытащили тяжело раненым, с перебитыми ногами и рукой. Было ужасно обидно, что это случилось в конце войны и не смог радоваться вместе с боевыми товарищами её победному завершению». В августе 1945-го в Карлхорсте, где 9 мая был подписан акт о капитуляции фашистов, в том самом зале Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков вручал ему орден Ленина и медаль «Золотая Звезда». Но для Ашота Апетовича, награждённого в войну ещё 3 боевыми орденами, самый дорогой всё-таки первый орден Красной Звезды, полученный в боях за Сталинград.
Лётчик Фёдор Гаврилов
У него на фронте погибли все братья: Фёдор-старший - под Сталинградом, Пётр - на Кавказе, Никандр - в Польше. Парня, успевшего возглавить колхоз, призвали в 17 лет, хоть и рвался сразу на фронт, направили во 2-ю Ленинградскую военно-авиационную школу авиамехаников, эвакуированную в Омскую область. А через 10 месяцев - первый боевой вылет Фёдора Лаврентьевича Гаврилова, стрелка-радиста 873-го (188-го Гвардейского Будапештского орденов Кутузова и Александра Невского) штурмового авиаполка - под Смоленском, чтобы поддержать наше наступление, атаковать вражеские танки.
Кавалер двух боевых орденов Отечественной войны, ордена Красной Звезды вспоминает, что их «Ил-2» фашисты называли «чёрной смертью», а наши - «летающим танком». «Атаковали цели, расстреливая их из пулемёта, а в бомбовом отсеке часто несли противотанковые авиабомбы кумулятивного действия. Всегда сильно волновался, когда получал боевое задание, а уже при взлёте боролся со страхом, запевая какую-нибудь песню». За полтора года войны - 127 боевых вылетов, каждый раз их штурмовик встречали залпы вражеских зениток. Но выжил, хотя уже и отправили маме похоронку на него, младшего сына.
День Победы он встретил неподалёку от Вены, но «война для нашего полка тогда ещё не окончилась - продолжали в небе над Прагой уничтожать фашистов, не захотевших капитулировать».
А 24 июня 1945-го года Фёдор Лаврентьевич чеканил шаг по брусчатке Красной площади в составе сводного батальона авиаторов 2-го Украинского фронта на Параде Победы.
И навсегда запомнил, как принимали победителей москвичи, буквально забрасывая цветами, благодарили.
Сапёр Азат Григорян
Восьмиклассник рвался на фронт, особенно после того, как получил похоронку на брата Левона, погибшего в битве за Москву. Но его, 17-летнего добровольца, отправили в Краснодарское миномётно-пулемётное училище, эвакуированное в Ереван. Боевое крещение принял в ночной атаке на деревеньку в Ворошиловградской (Луганской) области: «Там мы не меньше полусотни врагов убили или тяжело ранили, там же встал на ночёвку целый немецкий батальон».
Награждённый медалью «За отвагу», Азат Артёмович Григорян вспоминает, что в составе 161-го стрелкового полка 87-й Гвардейской стрелковой дивизии воевал на Донбассе, в Запорожской области.
«И из окружения под Волновахой довелось выходить, и под снайперским огнём побывать. А первое ранение - осколочное - получил под Мелитополем». Из госпиталя - в сапёры-штурмовики 60-го отдельного батальона (12-я штурмовая инженерно-сапёрная Мелитопольская Краснознамённая орденов Суворова, Кутузова и Красной Звезды бригада). «Осенью 1943-го по горло в 8-градусной воде Сиваша под бомбёжками возводили почти 3-километровый мост для переправы транспорта и пехоты, потом удерживали занятый плацдарм в Крыму».
Победу Азат Артёмович встретил в Австрии. «Ночью началась страшная стрельба. Думали, враг порывается, вдруг крик: «Братцы, я из штаба, войне конец! Германия капитулировала!» На радостях я стрелял из пулемёта в небо, пока не кончились патроны. Там, на фронте, мы верили в правое дело. Поднимались в атаку с криками: «За Родину! За Сталина!». Хотя были случаи, кричали: «Славяне!» И все поднимались, русские, армяне, грузины, узбеки, белорусы. Это был наш общий призыв к атаке».
Вы рано повзрослели, ребята военной поры, прожили за 4 года войны целую жизнь. Спасибо вам всем за Победу! И только здоровья! Ведь силы духа вам не занимать. Именно она, а ещё огромная любовь к Родине помогли выстоять и победить.
Симферополь меняется