«Колыма - это дико красиво . . .»

- Анатолий, расскажите, почему именно это направление - Колыма и Магадан?
- Очень хотел увидеть медведей в живой природе. (Улыбается). Вообще, мотопутешествия - это моя давняя история. Это не первый мотоцикл и не первые дальние поездки. В этот раз решил выбрать сложный путь. Например, есть знаменитый маршрут по Транссибирской магистрали Москва - Владивосток. Да, это 12 тысяч километров, но везде асфальт, есть связь, заправки, инфраструктура. Федеральную трассу «Лена», от Усть-Неры до Якутска, а это 1000 км, уже на 50% «закатали» в асфальт, а «Колыма» - это 2000 км от Якутска до Магадана - вообще не асфальтирована. Отсутствует не только асфальт, но и хоть какая-то инфраструктура. Трасса «Колыма и маршрут на Магадан - один из сложнейших.
- Иностранцы любят ездить по Колыме, потому что для них это прежде всего то, что связано с периодом сталинских репрессий... А для вас?
- Лично у меня не было какого-то тягостного ощущения, что это «дорога костей». Всех этих лагерей, что у дороги, уже давно нет. Какие-то пеньки. Если что-то где-то и осталось, то в труднодоступных местах. Но для них, для иностранцев, да, это - road of bones - «дорога костей», сталинские лагеря. Посмотреть такую Россию и медведей очень любят немцы, французы, итальянцы. Едут на джипах, на мотоциклах, на кемперах («домах на колёсах»). В этом году границы закрыты, так что всего этого не было. Были, конечно, мотопутешественники и джиперы, но немного, все - граждане России. С кем-то даже ехал несколько дней. Дорога-то одна. Современная федеральная трасса «Колыма» построена в 80-х, она идёт чуть выше колымского тракта, когда-то построенного «зеками». Кстати, по ней я тоже немного проехал, но на тяжёлом мотоцикле, да ещё гружёном до 400 кг, всю её преодолеть невозможно, нужна техника полегче. Прежде всего, хотел посмотреть, чем живёт и как развивается край. И снять об этом небольшой фильм. Съёмки начал, доехав до Байкала, до этого был технический перегон, в день преодолевал до 1200 км. Позволял себя только одну остановку на обед. Доехав до Иркутска, уже уменьшил нагрузку и стал делать по 400-500 км в день, чтобы было время снимать. По «Колыме» шёл от 300 до 500 км в день. Сегодня люди смотрят короткие видео, поэтому хочу сделать 7-10 коротких серий по 10-15 минут, а потом можно из них - полуторачасовой фильм. Дальний Восток не зацепил так, как Колыма. Безумно красиво. Дикостью своей привлекает.
- Как разрабатывали маршрут? С какими сложностями столкнулись в пути?
- Подробную карту маршрута я разрабатывал на основе отчётов людей, которые там уже были. Даже в одиночном путешествии тебя должны сопровождать близкие люди. Не физически, конечно, а отслеживать по точкам передвижения. Есть специальные спутниковые треккеры, их работа не зависима от покрытия и связи. И тот, кто следит, всё время знает, где ты находишься. В этой поездке за мной «следили» два близких мне товарища-мотоциклиста и путешественника. Им были доступны все ссылки, карты, мы заранее обговорили определённые условные обозначения, разработали легенды на разные критические случаи. Но я стараюсь не допускать экстренных ситуаций. Самая большая опасность - это люди. Можно предугадать поведение диких животных, можно знать, как действовать в грозу или в пожар, можно всё суметь починить, если что-то сломалось. Но действия человека никак не предсказать. Однако есть определённые правила, которые нужно соблюдать: не лазить по пивнушкам, не кричать, что у меня есть бутылка водки, не пить с местными жителями. Если стоишь и видишь, что к тебе направляется компания из пяти выпивших человек, надо сразу уезжать. Если в посёлке нет безопасного места для ночёвки, то для мотоцикла, который должен быть под чехлом, чтобы не привлекал внимания, надо найти охраняемую огороженную территорию. Или ночевать за населённым пунктом, в палатке. Тогда надо, съезжая с трассы, убедиться, что оттуда тебя не видно, не слышно, и что никто не видел, как ты съезжаешь. Но в 95% случаях люди, проживающие в дальних уголках нашей страны, всегда очень добродушны и отзывчивы. Они не испорчены нашей действующей реальнос­тью, что ли. Там просто человека увидели - уже радуются.
- Географическая среда и природные условия, так или иначе, но влияют на национальный характер. К примеру, принято считать, что горцы в обыденной жизни более замк­нуты и молчаливы, чем жители равнин. Как просторы Колымы влияют на характер человека?
- Да, регион влияет на черты характера. Суровые условия меняют людей. Сейчас расскажу историю. За 500 км до Магадана я разрубил покрышку заднего колеса. Как? Там скальный грунт, дорога, будто ёжик, утыкана острыми кусками скал, надо ехать медленно, а я увлёкся, пошёл сто. Переднее колесо подняло острый камень, и он порезал заднее. У меня была запаска. Начал ремонт. По времени на это надо 40 минут, менял три часа. Каждый останавливается, предлагает помощь.
И вот, когда я уже почти поменял, смотрю, летит навстречу чёрный «Gelandewagen» тонированный, пыль столбом. Про­мчался мимо, но вернулся. Выходят два товарища кавказской национальности. «О, брат, как дила?». Но поскольку за время ремонта они уже были пятнадцатые с таким вопросом, то я уже не выдержал и говорю: «А вы тут что делаете, судя по вашему акценту, вы тут глубоко не местные». Смеются. Оказалось, они из Владикавказа, здесь уже четвёртый год. Добывают золото. Рассказал, что из Крыма. И в финале разговора - они достают 10 тысяч рублей, я отказываюсь, тогда открывают сумку мотоцикла, кладут в неё деньги и говорят: доедешь до Магадана - выпей там за Владикавказ. Я это к чему? Сегодня на любой дороге никто не даст и ста рублей. Но жизнь на Колыме изменила этих двух осетинов. Они стали открытыми, не было и намёка на негатив, они стали добрее и отзывчивее к чужим посторонним людям.
- С осетинами, которые добывают на Колыме золото, всё понятно. А чем там занимаются те, кто не задействован в золотодобыче?
- Работают в народном хозяйстве: разводят лошадей, доставляют конину якутской диаспоре в Москву. Там жеребячья печень особо ценится. Я пробовал. Как говяжья. Ещё рыбу ловят - омуль, ленок, а щуки там вообще валом. Там у людей другие ценности и задачи, что ли. Мы здесь, когда нам устанавливают новую детскую площадку или кладут асфальт, придираемся ко всему, а там это вообще не нужно. Не потому, что они этого не хотят. Там новый телевизор - это не ценность. Но ценность имеет табун лошадей. Коров в этих суровых условиях, где морозы в среднем 55-65 градусов, не держат. Когда я выкладывал в сеть фотографии местных обветшалых домиков, многие комментировали, мол, не могут купить банку краски, чтобы привести всё в порядок? Не могут. Человеку, чтобы съездить за краской на маршрутке, нужно заплатить за билет 9 тысяч рублей. Там эта краска не нужна. А здесь этого люди понять не могут. Там за школьной формой для ребёнка на автобусе двое суток едут. А школьный автобус там нужен, чтобы дитя по дороге на уроки волки не съели.
- Наверняка вас спрашивали о Крыме…
- В 90% случаев первый вопрос: реален ли референдум и действительно ли люди хотели в состав РФ? А второй: что стало лучше, а что - хуже? Там люди не могут понять, что если бы в нашей крымской истории к власти пришли националисты, то непонятно, чем бы это всё обернулось. Они не понимают, как это - убить по национальному признаку, и им невозможно это объяснить.
- Люди там пьют?
- Да везде пьют. Но там это вообще жидкая валюта. Деньги там не имеют особого значения, а вот на спирт можно выменять всё, что угодно.

Ирина МЕЗЕНЦЕВА.
Фото из личного архива А. ЦУРКИНА.