Если бы не Крым . . .

Севастопольский мыс

Он разделяет Камышовую и Казачью бухты и носит имя Манганари - человека, отдавшего флоту 70 лет жизни и
65 из них - Черноморскому. Отец нашего героя - грек Панайота Манганари перебрался в Евпаторию в конце XVIII века, став Павлом Михайловичем и женившись на местной девушке Александре Тимофеевне. Разница в 12 лет не помешала им жить счастливо, воспитав шестерых детей: старшего Егора (Георгия), две пары близнецов - Марию и Ивана и Екатерину и Михаила, младшую Анастасию. Девочек в то время ждало только замужество, а вот парни сделали карьеру на флоте, став известными гидрографами. Младший Михаил, в честь которого и назван Севастопольский мыс, был даже главным командиром Черноморского флота и портов.
Мальчик родился 6 ноября 1804-го в Евпатории, в 11 лет поступил на службу на Черноморский флот - гардемарином. Спустя 13 лет уже лейтенант Михаил Манганари - участник русско-турецкой войны. За бои по взятию Варны награждён орденом Святого Георгия IV степени, за сражения в Пендераклии - орденом Святого Владимира IV степени с бантом. После войны переведён с боевых фрегата «Рафаила» и линейного корабля «Пармен» на гидрографическое судно «Голубка», которым командовал старший брат Егор. Российской империи нужны были не только войны, но и наука. На «Голубке» братья с экипажем составляли опись Румельских (Балканы) берегов, побережья Чёрного и Азовского морей. Позже Михаил Павлович становится капитан-лейтенантом, недолго командует той самой «Голубкой», а потом получает назначение на новый пароход «Колхида», Россия купила его у Великобритании для охраны абхазского побережья. Научные изыскания наш земляк тогда умело совмещал с боевой службой. Об испытаниях и использовании новинки для страны - бомбических пушек, что могли стрелять не только цельными шарами-ядрами, но и разрывными бомбами с зажигательными трубками, способными не только разрушить, но и устроить пожар, - докладывал Михаилу Лазареву, командующему Черноморским флотом. Адмирал сумел добиться, чтобы подобные пушки появлялись на строящихся для флота новых русских кораблях, к примеру, на «Двенадцать Апостолов». Как помогали эти бомбические пушки, снятые с затопленных кораблей и установленные на бастионах и батареях сражавшегося в Крымскую войну Севастополя.
Потом у Михаила Манганари была служба командиром шхуны «Забияка», когда описывались берега Абхазии и Крыма, проводились замеры глубин Чёрного моря. И новый орден - Святого Станислава II степени, а потом будет Константиновская золотая медаль от Русского географического общества - за ту самую лоцию, первую в мировой истории, составленную для Мраморного моря. Лоция - описание моря, океа­на, побережья, с указанием рельефа дна, каких-то особых примет, путей безопасного прохождения - карта для моряка незаменимая. Россия верила, что её корабли будут беспрепятственно ходить за пределы Чёрного моря, а потому стремилась к изучению ближнего Мраморного моря. Гидрографическую экспедицию в 1845-м организовал Михаил Лазарев, правда, планировалось, что его тёзка Михаил Манганари займётся этим на русской шхуне «Забияка», но Османская империя решила иначе. Пропустить русских в море между Малоазиатской и Европейской частями своей страны султан согласился только при условии, что наукой заниматься они будут на турецких судах. Корвете «Гюлы-Сефид» и шхуне «Мистика», с турецкими матросами и тремя их офицерами. Российских офицеров было 11, а ещё - художник Моисей Меликов, которого, по просьбе Михаи­ла Лазарева, нашёл Иван Айвазовский. Сохранились его воспоминания о том, как «Забияка» пришла в Константинополь, как перешли на турецкое судно. «Матросы без устали бросали лот для измерения глубины. Гидрографы записывали и вели свои журналы. Там, где нужно было определить место, - моя обязанность была снять береговой вид <> Работали в тёплое время суток, зимой возвращались на «Забияку». Итогом почти трёх лет работы стали топографические карты Мраморного моря, его проливов Босфора и Дарданеллы и изданная в Николаеве первая в истории лоция Мраморного моря. Топографические карты его издавались в Санкт-Петербурге, куда евпаторийца командировали в гидрографический департамент Морского министерства.
Потом была Черноморская штурманская рота (училище), которое новый управляющий в юности окончил сам, чин контр-адмирала и орден Святого Владимира III степени с мечами - его вручали за участие в боевых действиях. Должности командира Севастопольского и Николаевского портов, звание вице-адмирала, орден Святого Станислава I степени, крест за службу на Кавказе, орден Святой Анны I степени за исследования восточного побережья Чёрного моря, ордена Святого Владимира II степени, Белого Орла, Святого Александра Невского. Уже адмирал был главным командиром Черноморского флота и портов, а также военным губернатором Николаева, многое сделав для этого города. Затем служба в Санкт-Петербурге, член Адмиралтейств-совета, где участвовал в разработке программы по строительству нового флота страны - мощные броненосцы предполагалось создать для Черноморского в течение двух десятилетий. Михаила Манганари не стало 3 февраля 1887-го, похоронили его в ставшем родным Николаеве, а в Крыму в память о земляке и его знаменитых братьях, военных моряках, гидрографах, появился мыс между двумя бухтами города-героя.

Следи за погодой

Это указание французский император Людовик Наполеон III дал в 1854-м своему сенатору, известному в стране астроному Урбен Жан Жозефу Леверье, предсказавшему существование планеты Неп­тун. Поводом для создания службы погоды во Франции, строительства метеостанций и оперативного сбора метео­рологических наблюдений, с данными, передаваемыми телеграфными сообщениями, стал Крым.
Балаклава, Евпатория, у побережья, которых 14 ноября 1854-го разыгралась страшная буря. Наши учёные-метеорологи смогли тогда её предсказать (ежедневные наблюдения за погодой в России начались в середине XVII века по указу царя Алексея Михайловича, отца Петра Великого), а вот противник - нет. Флот коалиции Великобритании (в том числе будоражащий кладо­искателей пароход «Принц»), Франции, Османской империи и Сардинского королевства понёс тогда большие потери. «Моряки, подвергавшиеся опасностям во всех морях, не помнят, чтобы им приходилось быть свидетелями подобной бури, - вспоминал командир уцелевшего английского корабля. - Представьте страшный ветер, угрожающий опрокинуть горы, потоки дождя, наводняющие атмо­сферу, частый град, с ожесточением ударяющий во всё, что встречается на пути, и, наконец, взволнованное море, валы которого равняются горам, - и вы будете иметь ещё не полное представление об ужасном урагане, свирепствовавшем 14 ноября». Корабли союзников мотало по морю, они сталкивались между собой, сцеплялись мачтами, повреждая друг друга, какие-то тонули, выбрасывались на мели, разбивались о скалы и подводные камни. Наиболее пострадали французские корабли. Командующий Русской армией Александр Меньшиков докладывал в Санкт-Петербург о том, что у «французов выброшено на берег у Евпатории и в других местах более 25 судов, в том числе два мощных военных фрегата. С высот, господствующих над Балаклавой, замечены два неприятельских фрегата с изломанными мачтами». Спустя несколько месяцев во Франции появилась первая прогнозная карта, в 1857-м Париж стал получать метеонаблюдения не только со своих станций, но и от зарубежных - появилась Европейская служба погоды, а спустя 10 лет все порты Европы стали получать предупреждения о надвигающихся штормах.
Это лишь некоторые крымские события и люди, без которых мировая история развивалась бы иначе. Знаете о других? Пишите, ждём ваши письма.

Михаил Манганари.