Он видел даль в голубоватой мгле

- Так мы подготовились к Году семьи, которым объявлен в Российской Федерации наступивший год, - отметила заведующая отделом музея Марина Гаврилюк. - Обновлённая экспозиция гармонично вписалась в концепцию мемориального музея, открытого в доме семьи Сельвинских, в Бондарном переулке, в Симферополе, пятнадцать лет назад. Мы лишь дополнили уже существовавшую экспозицию новыми семейными фотографиями, документами и печатными изданиями из фондов Центрального музея Тавриды. А также обновили стенды, посвящённые творчеству дочери поэта, известной театральной художницы и поэ­тессы Татьяны Ильиничны и падчерицы Цецилии Александровны Воскресенской - театральной актрисы и режиссёра, мемуаристки. Обновлённую экспозицию украсила инсталляция Татьяны Сельвинской «Ретро». Живопись и поэзия Татьяны Сельвинской, чьё первое стихотворение названо «Моему отцу», всегда посвящались любимым родителям. В фондах музея вместе с её живописными полотнами хранятся и подаренные ею книги. 

Не секрет, что во многом благодаря усилиям и настойчивости детей и внуков Ильи Львовича был фактически заново отстроен дом, в котором поэт вырос, а также установлена мемориальная доска на здании евпаторийской гимназии, где он учился и которая теперь носит его имя. Для его потомков, как и для самого Сельвинского, семья - главная жизненная ценность. 

 Экспозиция, в которой центральное место, как и прежде, занимает кабинет поэта, дополнена новыми предметами, среди которых помогающие вникнуть в психологизм произведений поэта. Как, скажем, шёлковый свиток с изображением тигра, которому он посвятил целую балладу, заканчивающуюся словами: «…вдруг схватился с тигром стих в сознании моём».

Привлекает внимание книжная полка со сборниками произведений коллег по поэтическому цеху, среди которых Владимир Маяковский, Максимилиан Волошин, Вера Инбер. А проигрыватель воспроизводит с виниловых пластинок голос Ильи Сельвинского, исполняющего свои произведения. И теперь каждый может убедиться в правдивости слов современников, отмечавших, что делал он это «великолепно, восхитительно; в его распоряжении был уникальный голосовой аппарат - то сильный, то нежный по звуку - замечательный по тембру и редкий по красоте». 

 - Не впервые посещающие музей наверняка заметят появление стенда «Мечта моей ты юности, легенда моей старости» - так поэт назвал свою супругу и музу Берту Яковлевну, которой посвятил поэму «Улялаевщина», - отметила методист по музейно-образовательной работе Анна Пронина. - Обращают на себя внимание также переводы, отмеченные почётными грамотами республик Советского Союза. Не обошли мы и сотрудничество с известным композитором Максимом Блантером: представили ноты популярной песни «Черноглазая казачка». И как итог творческого пути - витрина с печатными изданиями, рукописями, статьями, подчёркивающими многогранность таланта «поэта-оркестра», как назвал Илью Сельвинского Максимилиан Волошин.

 Кстати, мало кто знает, что в содружестве поэта и композитора родились песни «Кони-звери», «Эй, буран», «Цыганские напевы», «За высокими горами», «Что взгрустнулось тебе?», которые исполняли Елена Образцова и Муслим Магомаев. А бард Эмилия Сушко написала музыку и исполняет песни на стихи Сельвинского «Душа, как цветок» и «Мостик в осень». И это говорит о том, что поэ­зия нашего выдающегося земляка ушла в народ.

 В стенах дома, «таком крошечном, уютном и занятном, что кажется архитектурной иллюстрацией к сказке Андерсена», в «залитом звоном колоколов переулке», как писал выросший в его стенах поэт, в любую непогоду тепло и комфортно. 

Это отмечает евпаторийский педагог, исследователь творчества Ильи Сельвинского Людмила Никифорова:

- А всё потому, что здесь работают люди, одухотворённые мощной силой - сохранить память о Сельвинском, донести его творчество до всех, ведь оно нужно, как глоток воздуха. 

 Заместитель Центрального музея Тавриды Елена Вишневская считает, что единственный в Симферополе литературно-мемориальный музей может и должен стать литературной гостиной для творческих встреч. 

 Сотрудники музея выполняют завет Татьяны Сельвинской, данный на открытии первой экспозиции: «Музей должен быть живым». Во время одного из следующих посещений она произнесёт: «Здесь ощущается дыхание времени. Дом стал обитаемым». И это было оценкой усилий коллектива, многие годы возглавляемого Людмилой Дайнеко, «заселить» дом свидетельствами жизни не только самого поэта, но и его эпохи. Неоценимую помощь оказывали в этом филологи Александр Петров, Владислав Гаврилюк, Раиса Горюнова, Леонид Кацис, Лидия Пастухова, Татьяна Ященко. 

Поэт остаётся с нами свои­ми бессмертными произведениями, в числе которых стихотворный цикл «Крымская коллекция», стихами, посвящёнными разным уголкам полуострова от Перекопа до Коктебеля, которые долгое время не публиковались и появились вновь в 1999 году во втором сборнике «Крымские пенаты», когда в Симферополе отмечалось 100-летие Ильи Львовича.

Коллективная монография, вышедшая к 120-летию поэта в симферопольском издательстве «Ареал», неслучайно названа « За горизонт зовущий» с подзаголовком «Художественный мир Ильи Сельвинского». Один из авторов этого исследовательского труда, известный московский кандидат культурологии, доктор филологических наук, наш земляк Александр Люсый назвал Сельвинского «чемпионом поэтической крымскости». И это не оспоришь. Особенно, если читал автобиографический роман «О, юность моя!», в котором Крым не просто место действия, а самостоятельный образ. 

А в одном из стихов, вошедших в этот роман, автор признаётся: «Я вижу даль в голубоватой мгле. Там, за пес­ками, солнце в океане». Это и есть взгляд за горизонт, и приглашение заглянуть в неведомую даль.