Курская победа

Сорванная «Цитадель»

Курская битва длилась полсотни дней, с 5 июля по 23 авгус­та, три крупные стратегические операции: 5-23 июля, Курская оборонительная; 12 июля - 18 августа, Орловская «Кутузов» (в честь победителя Отечественной войны 1812-го полководца Михаила Кутузова) и 3-23 августа, Белгородско-Харьковская «Полководец Румянцев» наступательные. Наш окончательный перелом войны, после которого уже никто в мире не сомневался, что Победа в Великой Отечественной будет на стороне Советского Союза. О том, что фашисты попытаются взять реванш за поражение в Сталинградской битве и наши наступления, в которых уничтожено около сотни отборных дивизий вермахта, понимали все. В начале марта 1943-го гитлеровцы перешли в контрнаступление на Харьковском направлении, мы не смогли удержать позиции, большими потерями не смогли… А 12 апреля 1943 года на стол верховного главнокомандующего Иосифа Сталина легло донесение разведчиков - переведённый с немецкого точный текст директивы №6 «О плане операции «Цитадель», зарезервированный всеми службами вермахта, не было только подписи Адольфа Гитлера (на оригинальном документе она появится через несколько дней). Директива подтвердила опасения: планы фюрера летом под Курском взять реванш, окружить и уничтожить обороняющиеся там войска Центрального и Воронежского фронтов, расширить территорию наступления, чтобы весь мир поразился германской силе.

В Ставке верховного главнокомандования в Москве понимали, что от будущей битвы зависит исход войны - ведь фашисты бросали в бой около миллиона солдат, тысячи самолётов, орудий, танков, самых новейших. Мы сможем пробивать их броню, уже в победном сражении под Прохоровкой 12 июля того года - разведчик Ким Филби секрет её технологии выяснил. Понимали важность битвы наши полководцы, а вот общего мнения - наступать первыми или обороняться - не было. Командующий Цент­ральным фронтом Константин Рокоссовский предлагал перей­ти к обороне, чтобы измотать и обескровить наступающего противника, а потом начать контрнаступление для окончательного разгрома. Командую­щий Воронежским фронтом Николай Ватутин настаивал на наступлении сразу, без попыток обороняться и изматывать.
И хотя Иосифу Сталину понравилось предложение «атаковать», он прислушался к мнению коллег, в первую очередь, фронтового представителя Ставки Георгия Жукова, поддержавшего идею «измотать в обороне». Решили сначала обескровить ударные группировки врага в оборонительных сражениях, а затем ударить. Как рассказывал друг «Крымской правды» участник Курской битвы, кавалер двух медалей «За отвагу», трёх орденов Красной Звезды, ордена Отечественной войны первой степени, генерал-лейтенант танковых войск Алексей Черевко, тогда ещё Алёша, 19-летний старший сержант наводчик танка «Клим Ворошилов»: «С апреля (когда узнали о планах) до июля (когда враг планировал бой) создавали максимально устойчивую оборону Курского выступа. Цент­ральный фронт оборонял его северный фас, имея во втором эшелоне 2-ю танковую армию, в резерве 9-й и 19-й танковые корпуса. С воздуха прикрывала 16-я воздушная армия. Южный фас Курского выступа обороняли войска Воронежского фронта. Во втором эшелоне - 1-я танковая и 69-я армии, в резерве 2-й и 5-й танковые корпуса и 35-й стрелковый корпус. Ставка весь свой резерв свела в Степной фронт под командованием Ивана Конева, восточнее Курска, на случай среза выступа фашистами».

Точное время наступления, 3 часа утра 5 июля, вновь помогли узнать наши резиденты-разведчики. Накануне ударные группировки врага плотно сосредоточились в траншеях, на каждом километре - сотни орудий, тысячи снарядов и мин, танки на переднем крае, и артподготовка в плане в половине третьего… Наш контрартудар начался на 10 минут раньше - 2460 орудий, миномётов и реактивных установок ударили мощно и для врага внезапно: настрой моральный сбит… Но важно было именно наступление, чтобы вымотать окончательно. Ждали: через несколько часов ещё сильные гитлеровцы начали атаки на позиции Цент­рального фронта Константина Рокоссовского, чуть позже - на позиции Воронежского фронта Николая Ватутина. И был звонок Рокоссовского в Москву: «Товарищ Сталин! Немцы начали наступление!». «А чему вы радуетесь?». «Теперь победа будет за нами, товарищ Сталин!». Вся страна верила в эту победу, сделала для неё всё.

Алексей Черевко вспоминал: «На нашу оборону обрушились тысячи бомб, снарядов и мин, врезались сотни немецких танков, за ними - пехота, над ними - сотни самолётов. Трудно было поверить, что в этом шквале войны останется что-то живое, способное оказать сопротивление врагу. Но нет! Советские вои­ны не дрогнули. Они проявили колоссальную выдержку и стойкость, мужественно встретили фашистские танковые дивизии. Огонь открыла артиллерия, миномёты и «катюши» по боевым порядкам немцев. Советская авиация контратаковала немецкие танки с воздуха. Борьба была жестокой и велась с предельным напряжением сил. С севера в направлении Курска немцам удалось сделать вмятину в нашей обороне глубиной до 12 километров. Но на командном пункте Центрального фронта стояли два полководца - Георгий Жуков и Константин Рокоссовский. На командном пункте Воронежского фронта - начальник Генштаба Александр Василевский и Николай Ватутин. Войска об этом знали, верили им и стояли насмерть».

«Подняться не дадим»

Среди таких и дивизия под командованием друга нашей газеты генерал майора Героя Советского Союза кавалера пяти орденов Красного Знамени (один из них и орден Суворова второй степени - за личную храбрость в Курской битве) Андраника Казаряна - 74-я стрелковая 13-й армии Брянского фронта. Она занимала оборону в районе Малоархангельска Орловской области, на северном фасе Курской дуги, первый удар фашистов приняла на рассвете 5 июля и сдерживала натиск весь день. Не только на командном пункте довелось быть комдиву, но и вести солдат в атаку, когда в одном из полков, принявшем главный удар, погибло большинство бойцов и командование, остатки полка под натиском танков дрогнули, всё оборона оказалось под угрозой - прибывший комдив смог восстановить позиции, личным примером вдохновил солдат. Устояли. Смогли выполнить приказ удержать оборону, измотать врага. Герой Советского Союза генерал-полковник Иван Людников, командовавший 15-м корпусом, куда входила 74-я стрелковая, сохранил для истории фразу комдива Андраника Казаряна: «Главное - положить немца, а уж подняться мы ему не дадим».

В первую неделю фашистского наступления наши вой­ска не дрогнули, мужественно встретив лавины танков и пехоты врага. 12 июля в районе Прохоровки мы выиграли крупнейшее в истории встречное танковое сражение. Враг начал отступать, а войска Западного (командующий Василий Соколовский) и Брянского (Маркиан Попов) фронтов сразу начали операцию «Кутузов» на Орловском направлении, через несколько дней наступление начали войска Центрального фронта Константина Рокоссовского. На Белгородско-Харьковском направлении операцию «Полководец Румянцев» начали войска Воронежского (Николай Ватутин) и Степного (Иван Конев) фронтов во взаимодействии с Юго-Западным (Родиона Малиновского). Успеху Курской битвы помогали партизаны, проведя более 1000 диверсий и боёв. Битва на Курской дуге, прозванной огненной, победоносно завершилась, но, увы, мы потеряли в тех боях почти 900 тысяч человек, тысячи танков, орудий и самолётов… Алексей Черевко говорил: «В этом гигантском сражении в воздухе и на земле тысячи советских воинов совершали бессмертные подвиги. Курская битва показала, до какого массового героизма, величайшей стойкости и самопожертвования могут подняться армия и народ, защищающие честь, свободу и независимость Родины, ведущие справедливую Отечественную войну.
И правильно писал потом маршал бронетанковых войск Павел Ротмистров - «Каждый солдат, который сражался на огненных рубежах Курской дуги, - уже герой!». Не забываем!

В тему

В честь юбилея Победы в битве на Огненной дуге в Поныровском районе Курской области заканчиваются работы по созданию первой очереди мемориального комплекса (вторая появится к 2025-му - году 80-летия Великой Победы). По итогам творческого конкурса определены 2 финалиста - проект Андрея Коробцова и Константина Фомина, выпускников Российской академии живописи, ваяния и зодчества имени Ильи Глазунова и нереализованный при жизни мастера проект скульптора Евгения Вучетича, решено воплотить оба.