Севастополь. Последний рывок

Дождалась земля

Наша земля ждала их почти три года: с рассвета 22 июня 1941-го, когда в ещё необъявленной войне фашистские мины упали на Севастополь, забрав первые жизни - жителей улицы Подгорной; ждала, проводив детей на фронты, отправив с заводами в эвакуацию, оставив здесь, дома; ждала с осени того года, когда, как ни старались, не смогли наши бойцы сдержать натиск врага на Перекопе; ждала, когда в 1942-м не получилось развить успех Керченско-Феодосийского десанта, воплотить надежды Евпаторийского, Коктебельского, Судакского, когда пал Крымский фронт и державшийся из последних сил Севастополь не смог... Крым помнит усилия бойцов родной 51-й армии Фёдора Кузнецова, Павла Батова, Владимира Львова, 44-й, Алексея Первушина, Степана Черняка, 9-го стрелкового корпуса Ивана Дашичева, 47-й, Константина Колганова, Приморской, Ивана Петрова, армий, Керченской военно-морской базы Петра Васюнина, Александра Фролова, Черноморского флота, Филиппа Октябрьского, Азовской военной флотилии, Александра Александрова, объединённых войск, Гордея Левченко, Крымского фронта, Дмитрия Козлова, фронтовой авиации, Евгения Николаенко, 4-й, Константина Вершинина и Николая Науменко, 5-й, Сергея Горюнова, воздушных армий, пехоты, лётчиков, танкистов, моряков… И всех народных героев не забыл полуостров, партизанский и подпольные штабы, центры - Алексея Мокроусова, Серафима Мартынова, Ивана Сметанина, Михаила Лобова, Георгия Северского, Рефата Мустафаева, Ивана Генова, Николая Лугового, Ивана Козлова, Владимира Булатова… Помнит всех, кто не сдавался и верил, помнит партизан, подпольщиков (как много их погибло перед самым освобождением) - они помогали Крыму держаться тогда. Держаться, когда казалось не устоять, не вернуться; когда захлёстывало отчаяние, и виселицы на улицах не пустовали; когда автоматные и пулемётные очереди скашивали крымчан; когда чёрный дым над сожженными домами, сёлами, над плахами и концлагерем «Красный» застил всё; когда земля стонала рвами и колодцами, переполненными погибшими, а море покраснело от крови… Но появлялись лис-
товки, гремели взрывы диверсий наших народных мстителей, звучали выстрелы родных «папаш» - ППШ, пистолетов-пулемётов Георгия Шпагина, и украдкой подбирали крымчане разбросанные с самолёта четвертушки нашей газеты, «Красного Крыма», Евгения Степанова и Абрама Райчука… Возрождалась, не угасала надежда - «наши солдаты придут», вера крепла - «Победа будет за нами». И случились осенью 1943-го Керченско-Эльтигенский десант и форсирование Сиваша, плацдармы на Перекопе, первый Крымский мост - кровью, тысячами жизней добытые, но уже невозвратные точки грядущего освобождения. И оно пришло 79 лет назад. Дождалась земля, дождались крымчане! Увы, не все - память.

Немногим более месяца понадобилось нашим бойцам, чтобы победно завершить начатую 8 апреля 1944-го Крымскую наступательную операцию, третий из десяти победных «Сталинских ударов». Решение о нём Ставка верховного главнокомандования во главе с Иосифом Сталиным приняла 16 марта, сразу осуществить планы помешала суровая погода, но как только чуть прояснилось, заговорила на плацдармах, занятых прошлой зимой, артиллерия. И войска 4-го Украинского фронта Фёдора Толбухина - 19-й отдельный танковый корпус, Ивана Васильева (после его ранения - Ивана Поцелуева), 51-я, Якова Крейзера (в десанте - Алексея Первушина) и 2-я Гвардейская, Георгия Захарова, армии. Отдельная Приморская, Андрея Ерёменко, позже Кондрата Мельника (с 18 апреля армия вошла в состав фронта - для наступления на Севастополь), 4-я, Константина Вершинина, и 8-я, Тимофея Хрюкина, воздушные армии, Черноморский флот, Филиппа Октябрьского, Азовская военная флотилия, Сергея Горшкова, Керченская военно-морская база, Владимира Рутковского, перешли в наступление. Им активно помогали крымские подпольщики и партизаны Северного, Павла Ямпольского, Восточного, Владимира Кузнецова, Южного, Михаила Македонского, соединений. Долгожданные добрые сводки «От Советского информбюро» голосом Юрия Левитана и 6 салютов Родины - возвращённому, спасённому Крыму. И последний майский рывок - Севастополь.

Горный штурм

По стратегии, разработанной комфронтом Фёдором Толбухиным и поддержанной представителем Ставки Александром Василевским, отвлекающий удар наносила 2-я гвардейская армия под Бельбеком, а потом силами 13-го гвардейского и 55-го стрелковых корпусов прорывалась к Мекензиевым горам и Северной бухте. Через два дня - 51-я и Приморская армии прорывали оборону на Сапун-горе и высоте у села Карань. В апреле, 19-го и 23-го, сходу не удалось, решили подкопить силы, обучить пополнение, что пришло из освобождённых регионов Крыма. И сводки Совинформбюро сообщали об успехах наших авиации и флота, наносивших бомбардировочно-штурмовые и торпедно-артиллерийские удары… 5 мая 2-я гвардейская армия сделала отвлекающий удар по Мекензиевым горам, а 7-го при поддержке всей авиации и артиллерии фронта начался прорыв 9-километрового участка фашистской обороны и штурм Сапун-горы. Сводка за
8 мая 1944-го сообщала: «За два дня ожесточённых боёв наши войска заняли Любимовку, Мекензиевы горы, маяки Восточный Инкерманский и Западный Инкерман, горы Сахарная Головка, Каябаш, Инкерман, Сапун-гору, Гайтани (Монастырка), колхоз Большевик, совхоз №10, Карань (Флотское) и завязали бои на ближайших подступах к Севастополю». 

Бои за Сапун-гору, что наши герои заняли к ночи 7 мая, были страшные, порой в рукопашной приходилось отбивать каждый клочок земли. Более ста тысяч наших солдат погибли в том штурме, земля скользила от крови, словно ливень её пролился на склоны… Теперь красными маками расцветает - память. Три года назад не стало участника тех событий полковника в отставке Ивана Патука - среди множества наград два ордена Отечественной войны у него за Крым. Первый - за плацдарм под Керчью в 1943-м, второй - за разведку на подступах к Севастополю. Наш герой, тогда гвардии капитан разведчик 32-й гвардейской Таманской Краснознамённой ордена Суворова (за Крым) стрелковой дивизии, вспоминал: «У фашистов была на Сапун-горе очень мощная оборона, да и огневые их точки мы вначале не знали. Встали у безымянных высот на подступах, расстояние около 600 метров. Провели разведку боем, когда вызвали огонь на себя, наша и немецкая артиллерии, смели те высоты. После снова наблюдали, ночами проводя поиск. К началу мая смогли вскрыть всю систему обороны врага. Перешли в наступление - в основном по-пластунски, под огнём миномётов фашистов. Но и наши бойцы хорошо обрабатывали огнём позиции противника. Вышли туда, где теперь Вечный огонь на Сапун-горе - наша пехота встретилась с соседними частями». На Сапун-горе погиб и Владимир Викторович, автоматчик той дивизии Приморской армии, папа нашего читателя Валерия Романова. Семья долгие годы жила в Казахстане, но потом перебралась в Крым - так пожелала Анна Дмитриевна, Аннушка, что восемьдесят лет назад проводила на фронт любимого.

- Папа был лучшим трактористом колхоза, бронь у него была, а он так рвался на фронт, - вспоминает рассказы мамы наш читатель. - Мы всего полгода узнавали друг друга, я, первенец, и, как оказалось, единственный, родился в июне 1943-го, а в декабре папа всё же ушёл на фронт - добился. Сказал маме, что дети должны жить, зная о Победе. И мне кажется, до сих пор слышу папин голос, поющий любимую «Три танкиста».

Валерий Романов поднимается на Сапун-гору и тоже поёт для отца эту песню, обязательно в мае приносит охапку сирени - его любимые цветы, и рассказывает, как гордится прадедушкой юный Владимир, воспитанник Московского кадетского корпуса, решивший стать военным. Они не знают, где точно погиб родной человек: однополчанин Степан рассказывал, что Владимир Романов полз в атаку впереди, а потом на том месте разорвался фашистский снаряд…

Но все наши герои, оставшиеся на той высоте, на иных, даже безымянных; все, кто погиб защищая, освобождая Крым, просто не дожил в ту
войну до весны 1944-го - остались здесь, с нами, отблесками Вечного огня, слезами весеннего дождя, первым снегом, алыми маками и седым ковылём, щебетом птиц и дыханием ветра. А 10 мая 1944-го над Москвой, от имени Родины, раздались 24 залпа салюта из 324 орудий - Севастополю, Крыму. Не забываем, крымчане!