Словно ангел крылом . . .

16 Июль 2019 752
По просьбе родных девушку, похороненную в городе-герое, перезахоронили в Симферополе.
По просьбе родных девушку, похороненную в городе-герое, перезахоронили в Симферополе.

Уже давно закатана в асфальт брусчатка на симферопольской улице Калинина, по которой стучали её туфельки, изменился дом №32, где младшую дочь так ждала мама Мария Андреевна. Школа, в которую девушка спешила каждое утро, сменила и номер, и адрес. На Сапун-горе в Севастополе, где она так и не дописала письмо домой, теперь мемориал и Вечный огонь. Одесса, которую защищала, теперь заграница… Многое изменилось в мире за те 75 лет, что нет на свете Жени, Евгении Филипповны Дерюгиной, санинструктора, отдавшего жизнь за наш полуостров.

Мечтала о море

«На высотку ползёт, стиснув зубы, девчонка-сестрица, словно ангел, крылом укрывая упавших солдат» - эти строки Анатолий Пшеничный, полковник Службы внешней разведки в отставке, награждённый медалью «За возвращение Крыма», написал о фронтовых медсёстрах, часто совсем юных девчатах, спасавших раненых на поле боя. Под вражескими обстрелами и бомбёжками, порою ценой собственных жизней.
Небольшой памятник из серого гранита. Подобных много на первом гражданском - старом симферопольском кладбище, что за Центральным рынком. Но обелиски, надгробные плиты на окраине погоста, почти над обрывом кажутся какими-то особенными. Быть может, потому что здесь покоятся защитники. Те, кто в далёкие и страшные годы Великой Отечественной встали на защиту города, Крыма, Советского Союза. Те, кто, споткнувшись о смерть, шагнули в вечность. Те, кто так и не узнали о весне 1945-го. Почти все, похороненные здесь, погибли молодыми. И на этом памятнике тоже лишь двадцать лет уместились в чёрточке между датами жизни и смерти. Почти на всех надгробиях нет портретов. Нет, снимки павших с такими живыми глазами и добрыми улыбками на лицах, конечно, сохранились. В музеях, семейных архивах. Сохранились бы здесь, на памятниках, во времена разгула вандалов - воп­рос. Но на этом есть портрет, хотя его тоже неоднократно оскверняли. Девушка в чёрном берете с красной звёздочкой (портрет, конечно, не цветной, но и так понятно). Застенчивая улыбка. Пронзительный взгляд. Озорные искорки в глазах. Тельняшка, выглядывающая из-под матроски с наградами. Ордена Красной Звезды и Оте­чественной войны, медали «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За отвагу», «За боевые заслуги». В жизни на матроске старшины II статьи (соответствует сухопутному младший сержант. - Ред.) так не случилось - орден Отечественной войны I степени, к примеру, - посмертно.
Севастополь. Полвека назад здесь появилась улица имени Жени Дерюгиной (в крымской столице - в 1975-м). Она не только погибла за город-герой, но отсюда и уходила на войну. Симферопольская девушка, окончив полную среднюю школу №98 Сталинской железной дороги (ныне - школа №35), поступила в Севастопольский судостроительный техникум  воплощать детскую мечту о море и больших кораблях. Помешала война. Едва узнав о ней, о первой бомбёжке города, Евгения отправила маме телеграмму, прося разрешить уйти на фронт. Не могла Мария Андреевна ответить отказом, ведь воспитывала детей в любви к Родине. И вот наша землячка - медсестра-сандружинница Российского Красного Креста на теплоходе «Молдавия», ставшем санитарным транспортом, вывозившим мирное население и раненых из Одессы. 14 сентября 1941-го фашисты разбомбили сантранспорт у Тендровской косы. Спустя месяц в штаб флота ушло представление к медали «За отвагу» на Евгению Дерюгину, оно сохранилось в Центральном архиве Министерства обороны страны. «За геройскую и самоотверженную работу по оказанию медицинской помощи раненым во время гибели кораб­ля и выноса их из-под огня на катера для эвакуации на берег. За собрание на сантранспорте «Молдавия» боевого оружия, брошенного бойцами, полевых сумок с секретными документами и картами. До последнего находилась на корабле».

Вернулась навсегда

Приказ о награждении появился 8 мая 1942-го, когда Женя уже вновь была в Севастополе. После гибели сантранспорта она встала в ряды защитников Одессы, воевала в морской пехоте, не только спасая раненых, но и уходя в разведку. Первое ранение, госпиталь в Севастополе, боль от того, что оставлена Одесса, а родной Симферополь заняли фашисты. И снова в бой, в ту же бригаду, что прибыла на защиту города русской военно-морской славы. 250 кровавых дней и ночей. Сестрёнка Женя вновь склонялась над ранеными, вновь с оружием в руках защищала Родину. Одной из последних она покидала город, когда Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение временно оставить Севастополь. Вплавь, несколько суток в море, пока не подобрала наша подлодка. Они уходили, но точно знали - вернутся. И город, свою землю вернут. Обязательно.
Так и случилось. В Крым Евгения вернулась с ударным батальоном 83-й бригады морской пехоты, с которой участвовала в освобождении Кавказа, заслужив весной 1943-го орден Красной Звезды. В августе того же года наградили и сразу двумя медалями - за Одессу и Севастополь. С боевыми товарищами сражается за город, где мечтала строить корабли. За несколько дней вынесла с поля боя 80 раненых. Откуда в этой 20-летней девушке было столько мужества и выносливости! Штурм Сапун-горы. Ожесточённое сопротивление врага. Вновь и вновь склоняется над ранеными Женя, храня в кармане матроски письмо домой: «Жива, всем боевой привет». Вот она на миг поднимает голову, смот­рит, как рвутся в бой товарищи, кому ещё нужна помощь. Такой Евгения Дерюгина и запечатлена на полотне диорамы, что теперь часть мемориала на Сапун-горе. По одним данным, там, 7 мая 1944-го, она погибла от пули снайпера. Хотя в архиве Минобороны страны есть несколько документов о безвозвратных потерях, согласно которым «санитарка 588-го отдельного офицерского штрафного взвода убита в боях за Севастополь 12 мая 1944». Штрафников, с которыми воевала, всегда бросали на самые сложные участки фронта, в лобовые атаки, в смертельные разведки боем. Кстати, офицеры ведь попадали в штрафные части не только за серьёзные преступления и проступки, иногда было достаточно сильного неуступчивого характера, чьего-то навета, расхождения во взглядах со старшим по званию… И санинструкторы на поле боя таким тоже полагались. Что за задание выполняла их группа в день, когда последних фашистов уже уничтожали на мысе Херсонес, а Москва ещё два дня назад отсалютовала освобождённому Севастополю? Вряд ли мы узнаем. Просто будем помнить. Чёрный берет с красной звёздочкой. Озорные искорки в глазах. Пронзительный взгляд 20-летнего санинструктора Жени Дерюгиной, чьё имя в Севастополе носит и медицинский колледж.
Могилы защитников на самом краю кладбища. Хотя некоторые старожилы Симферополя утверждают, что многие из захоронений на нынешней аллейке - кенотафы, то есть могилы без останков. А настоящие захоронения находятся чуть дальше, в гуще кустов, куда уже трудно добраться. Просто якобы часть памятников перенесли сюда, а какие-то сделали заново (после разгула вандалов), чтобы хоть как-то сохранить память о защитниках. Так ли это - неизвестно. Но всё равно нынешние надгробия у обрыва словно какой-то символ. Будто герои по-прежнему в строю. Взирают на мир с этой высоты и в случае опасности готовы ринуться вниз - в бой. Чтобы вновь заслонить собой Родину. Кстати, была у нашей Жени на фронте и тёзка, тоже санинструктор - Евгения Пет­ровна Дерюгина. Она на год младше, но тоже ушла добровольцем на фронт из родного Мелитополя. Пропала без вести в одном из боёв в феврале 1944-го… Вот такие они, юные медсестрички времён Великой Отечественной. Словно ангелы, крылом укрывавшие упавших солдат.

Евгения Дерюгина, награждённая весной 1943-го орденом Красной Звезды.

Фото автора и с сайта victory.rusarchives.ru

Наталья ПУПКОВА.