Бороться любой ценой

Мир и война

Они не были коренными крымчанами, родившись в белорусском городке Горки, переехали в Симферополь в 1936-м. Отец, Елисей Яковлевич, окончивший Московскую сельскохозяйственную академию, преподавал в Крымском институте специальных культур. Евгения Ивановна работала на швейной фабрике, Володя учился в 1-й Симферопольской школе, в 1938-м первоклассником стал и Лёня.
Володя, как вспоминал позже отец, был старостой группы, редактором классной стенгазеты. Да и учился с лёгкостью, всегда помогал одноклассникам с трудными задачками. Не отставал от брата и Леонид. По воспоминаниям друзей, - спокойный, выдержанный, он всегда придумывал интересные занятия и был авторитетом в компании. Братья зачитывались книгой о Павке Корчагине, бегали купаться на Салгир, заботились о сестрёнке Надюшке, родившейся в 1940 году. Планы дружной семьи нарушила война.
Елисей Яковлевич ушёл воевать, семья осталась в Симферополе, чтобы отнять у фашистов уже ставший любимым город. Вначале 16-летний Володя действовал в одиночку, срывая немецкие приказы, агитируя знакомых сопротивляться. Вскоре удалось связаться с подпольщиками. Теперь на месте приказов стали появляться листовки, с переписанными сводками Совинформбюро, призывом к борьбе и заверением - «Крым был и будет Советским». Часто вечерами у Боронаевых - на конспиративной квартире - собирались подпольщики, приходили партизаны из леса, унося не только важные сведения о расположении вражеских частей и количестве техники, но и тяжёлые свёртки с продуктами и оружием. Хлеб, консервы, папиросы Володя доставал в немецком железнодорожном магазине, куда устроился работать в 1942-м. Оружие помогал доставать десятилетний Лёня, часто вместе со школьными друзьями Лёней Архиповым, Димой Новиковым и Геной Клейтманом (во время вой­ны еврейский мальчик носил другую фамилию). Потайным ходом забирались в вагоны на вокзале, в подвал мединститута. В здании эвакуированного института фашисты хранили бое­припасы. Кинжалы, мины, патроны, автоматы, газету «Красный Крым» (так называлась в то время «Крымская правда») семья Боронаевых прятала в ямах, вырытых во дворе, и под полом одной из комнат. Здесь же для сбежавших военнопленных хранились паспорта - их Володя делал с другом Юнусом, у них был фотоаппарат.
Владимир Боронаев в совершенстве знал немецкий язык, возможно, именно поэтому начальство магазина доверило сопровождать в Севастополь вагон с продуктами. Симферопольские подпольщики не преминули воспользоваться возможностью связаться с «коллегами». Во все поездки, через каждые пять дней, парень брал оружие, литературу, листовки, а из Севастополя привозил другие. Нередко в вагоне удавалось провезти сбежавших пленных. По дороге распространял листовки, узнавал места расположения и количество немецких сил, закладывал мины. Враги недоумевали, когда то под Альмой, то под Бахчисараем вдруг взлетали в воздух эшелоны с боеприпасами и живой силой. Скромный парень никогда не хвастался совершённым, лишь иногда, возвратившись из поездки, спрашивал у тёти Таси, тоже работавшей в магазине: «Слышали, опять взорвали? Это наши ребята дают жару». А ещё комсомолец Володя мечтал после освобождения полуострова «добровольцем уйти на фронт», пионер Лёня - «громить врага до Берлина». Мальчишки, как могли, приближали освобождение. Пока старший брат был в поездках, младший с друзьями брал тележки для чистки обуви и отправлялся по городу. Никто не догадывался, что у тележек двойное дно, куда засовывают сорванные немецкие приказы, где хранят листовки и самодельные «ежи», которые надо разложить на пути вражеских машин. Лёня с друзьями не просто бродит, а собирает сведения о немецких расположениях.
Мальчишки не играли в войну, они в ней жили. Подпольщик Леонид Архипов вспоминал первое «дело». «Когда эвакуировали завод «Серп и молот», не успели вывезти со склада бутыли. Мы с Лёней Боронаевым пришли на берег Салгира, на нашу любимую полянку недалеко от склада и вдруг увидели эти бутыли. Лёня предложил их уничтожить, чтобы фашистам не достались. Разбили бутыли камнями. Это был как салют маленькой победы».

Наградить посмертно

Услышать настоящий салют Победы братьям не пришлось. 6 февраля 1944-го Владимир Боронаев сопровождал вагон, вёз мины, чтобы выполнить задание по подрыву немецкого эшелона с боеприпасами, отправляемого к Перекопу. Но кто-то предал парня, полевая жандармерия арестовала подпольщика в Севастополе. Очевидно, предательство было не одним: утром следующего дня симферопольская тайная полиция приехала арестовывать Владимира в магазин, где он работал. По воспоминаниям очевидцев, фашисты были удивлены севастопольскому аресту - у них парень проходил по другому делу. По нему уже были брошены в гестаповскую камеру на улице Студенческой мама, брат и крохотная сестрёнка Володи. Предатель указал и место, где патриоты прятали оружие и литературу. Маленькую Надежду вскоре отпустили, её взяла к себе одна из вышедших женщин. Два месяца жесточайших пыток не сделали Евгению Ивановну, Владимира и Леонида предателями. Их молчание спасло многих подпольщиков. А маму и сыновей фашисты расстреляли в лагере совхоза «Красный» за считанные часы до освобождения Симферополя. В мае 1944-го вернулся с фронта Елисей Боронаев, но встреча с семьёй не принесла радости - тела родных как раз достали из ямы, куда фашисты сбрасывали патриотов.
Члены Симферопольской комсомольско-молодёжной подпольно-патриотической группы Владимир, Леонид и Евгения Боронаевы посмертно награждены медалями «За отвагу».
О том, что в военной судьбе Симферополя были юные подпольщики Владимир и Леонид Боронаевы, горожанам напоминает мемориальная доска на фасаде школы - сейчас это гимназия имени И. Курчатова. На доме по улице Казанской, 32, где была явочная квартира, склад оружия, откуда в вечность ушли подпольщики, памятной доски нет. Впрочем, жильцы всё же знают, что во время войны здесь жили «братья-подпольщики».

Наталья ПУПКОВА.
Фото автора.