Душа и имя флота

Память жива

Кинопродюсер в Севастополе уже второй раз, впервые приехал в прошлом году. Хотя в России после распада СССР бывал часто, в Крым, Севастополь решился приехать лишь, когда они вернулись на Родину. «Это Россия, я у себя дома.
Я - русский. Француз - на бумаге. И Севастополь - русский. Обожаю Крым и Севастополь». Его бабушка и дедушка эмигрировали из Москвы после Октябрьской революции, но память о России, русский язык, традиции, кухню, быт в семье хранили свято. И себя Дмитрий Евгеньевич считает русским, «всегда, с самого детства».
И вспоминает, как отец часто повторял последние слова прапрадедушки, смертельно раненного на Малаховом кургане: «Благослови, Господи, Россию и государя, спаси Севастополь и флот! Отстаивайте Севастополь!».
А Владимир Павлов в Севастополь старается приезжать ежегодно, чтобы поклониться памяти сразу двух Корниловых: своего тёзки, героя Крымской войны, и героя Великой Отечественной - тёзки своего деда.
- Для меня интерес к судьбе Владимира Корнилова начался с рассказов деда о совсем другом Корнилове, - признаётся мужчина. - В школе задали подготовить сообщение о героях первой обороны Севастополя. Мой дедушка Михаил Николаевич посоветовал рассказать о вице-адмирале, погибшем в первый день жестокой вражеской бомбардировки города. Поведал, как с восторгом в минуты затишья слушал на фронте иной войны, Великой Отечественной, рассказы своего однополчанина из 936-го стрелкового полка Михаила Корнилова об адмирале. Двадцатилетний сержант Михаил Семёнович, для деда просто Миша, был земляком флотоводца, а может, и дальней роднёй. Дед вспоминал, как во время форсирования Днепра сержант подбадривал их словами: «Сто лет назад Корнилов Ионику брал, чем мы хуже?» (имелось в виду Наваринское сражение 1827 года в Ионическом море. - Ред.). Как и знаменитый однофамилец, Михаил Корнилов скончался от тяжёлого ранения, правда, далеко от моря - в Полтавской области. Но, по иронии судьбы, 5 ноября 1943 года, через 89 лет и один месяц после гибели вице-адмирала. Посмертно солдату Великой Отечественной присвоили звание Героя Советского Союза. А дед мой в какой-то мере исполнил мечту друга, хотевшего назвать сына в честь адмирала. Правда, у деда родились три дочки, в итоге Владимиром стал я, внук. И хотя моя фамилия не Корнилов, но судьба его мне с тех пор интересна. К примеру, знаете, что будущий герой Севастопольской обороны в своё время был назван «недостаточно бодрым» для фронта?
Владимир был вторым, младшим (старше - Александр и Анна), сыном иркутского и тобольского губернатора Алексея Михайловича и Александры Ефремовны Корниловых. Он родился 1 февраля (по старому стилю) 1806 года в родовом имении в Тверской губернии.
- В роду Карниловых (так одно время писалась фамилия) немало воинов, верой и правдой служивших Отечеству, - говорит тёзка адмирала. - К примеру, один из двоюродных дядей был героем Отечественной войны 1812 года, а отец вице-адмирала до того, как стать губернатором и сенатором, почти 30 лет воевал на море со шведами, командуя фрегатом. Понятно, что и сыновья не могли пройти мимо воинской службы. Александр Алексеевич, правда, был сухопутным, но зато сражался в Русско-Турецкую войну 1828-1829 годов, ранен под Варной. Владимир Алексеевич решил стать, как и отец, моряком. Окончил на «очень хорошо» Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге и стал служить на шлюпе «Смирный», что направлялся на Дальний Восток для охраны торговых судов, шедших в русские колонии Америки. Но в Северном море корабль попал в шторм, получил повреждения, команду распустили - мичмана Корнилова зачислили в сухопутный Гвардейский экипаж Петербурга. Береговая служба, плац-парады были не по нутру Владимиру, в итоге его отчислили «за недостаток бодрости для фронта». Помог отец, просивший для сына перевода на флот.
И оказался 21-летний парень на новеньком линейном корабле «Азов» под командованием первооткрывателя Антарктиды Михаила Лазарева. Кстати, в экипаже были и другие будущие герои обороны Севастополя - лейтенант Павел Нахимов, гардемарин Владимир Истомин.

Учитель и ученик

Настоящим морским офицером Владимир Корнилов стал именно благодаря Михаилу Лазареву. Как любил рассказывать сам Владимир Алексеевич, однажды у них состоялся разговор по душам. Командир, почувствовавший, что из мичмана, уже расслабленного сухопутной службой, может быть толк в море, выкинул за борт французские романы, которыми увлёкся парень, и принёс ему нужные книги из своей библиотеки.
- И уже после Наваринского сражения с турецко-египетским флотом, состоявшегося 8 октября 1827-го в Наваринской бухте Ионического моря, - продолжает Владимир Павлов, - когда в борьбе за признание автономии Греции «Азов» вышел победителем в сражении с пятью судами противника, превосходившими его по числу орудий, командир писал: «Корнилов (он командовал тремя орудиями на нижней палубе. - Ред.) действовал, как деятельный и храбрый офицер». Когда Михаил Лазарев стал командующим Черноморским флотом, добился перевода ученика в Севастополь. Там он командовал бригом «Фемистокл», позже корветом «Орест», фрегатом «Флора», линейным кораблём «Двенадцать апостолов». Сделал их образцовыми, потом стал контр-адмиралом начальником штаба флота. Михаил Лазарев писал, что соединил мой тёзка «познание морского дела и просвещение», без опасения ему можно доверить и «честь флага, и честь нации». В ученике и друге Михаил Пет­рович не ошибся: Владимир Алексеевич добился перевооружения флота, организовывал его постоянные учения, создал школу юнг, работал над проектом Морского устава, стал одним из создателей Севастопольской военно-морской библиотеки. Неудивительно, что когда в апреле 1851-го не стало Михаила Лазарева, многие считали, что именно Корнилов командует флотом. Хотя официально командующим был Мориц Верх.
- Не покинул Севастополь уже вице-адмирал Корнилов и в тяжёлую пору, - продолжает собеседник. - Знаменитый призыв Владимира Алексеевича: «Позади нас море, впереди - неприятель, помни: не верь отступлению!». Контр-адмирал Владимир Истомин, тоже крещённый боем на «Азове», писал: «Вся беспримерная оборона Севастополя была создана Корниловым». Военный инженер Эдуард Тотлебен был уверен, что именно Корнилов дал «душу начинавшейся обороне». Владимир Алексеевич получил смертельное ранение на Малаховом кургане. Теряя сознание, завещал и товарищам, и потомкам: «Отстаивайте же Севастополь!». Адмирал Павел Нахимов, тоже со знаменитого «Азова», писал: «Владимира Алексеевича не существует. Не знаю, что будет с Севастополем без него - и на флоте, и в деле на берегу».
Владимира Корнилова похоронили в склепе Владимирского собора рядом с Михаилом Лазаревым. Пройдёт время, и там похоронят Владимира Истомина, погибшего 7 марта 1855 года, и Павла Нахимова, получившего смертельное ранение на Малаховом кургане 30 июня 1855-го. Учитель и ученики с «Азова» снова были вместе в любимом Севастополе. Император Николай I писал Елизавете Васильевне, вдове Владимира Алексеевича: «Россия не забудет. И детям вашим переходит имя, почтенное в истории русского флота».

Кстати

В 1885-м заложен крейсер «Адмирал Корнилов». Он входил в состав эскадры Тихого океана, совершал походы в Японию, на Камчатку. В 1907-м стал учебным судном, а через четыре года списан. Второй крейсер «Адмирал Корнилов», уже для Черноморского флота, заложили в 1915-м, но из-за Первой мировой, революции, Гражданской войны так и не достроили, разобрав в 1927-м. В 1951-м заложили ещё один крейсер Черноморского флота «Адмирал Корнилов», но и его не закончили.

Наталья БОЯРИНЦЕВА.
Фото с сайта mitropolia-simbirsk.ru