«Будь моя воля, я бы закрыл заповедники на замок»

Врагов нужно искать в своём стане

- Владимир Евгеньевич, вы проводите много кампаний, направленных на охрану дикой природы Украины. Выступаете в защиту украинских зубров и волков, занимаетесь поиском и заповеданием вековых деревьев, ведёте борьбу с браконьерскими орудиями лова. Теперь взялись за проблемы последних уголков дикой природы - заповедников. В чём заключается идея кампании «Заповедникам - заповедность» и почему ключевое внимание уделено именно крымским заповедникам?

- Заповедники - это прежде всего научные учреждения, которые создаются для охраны и изучения этих территорий, тамошней флоры и фауны. Это аксиома. Но на деле в заповедниках творятся вещи, далёкие от благородных научных целей. Мы обследовали все 23 природных и биосферных заповедника Украины, состояние дел в них плачевное. Больше всего нарушений происходит в заповедниках, подчинённых Национальной академии наук Украины, а по регионам печальным лидером по числу нарушений в заповедниках оказался Крым. Считается, что больше всего вреда природе приносят браконьеры, которые пробираются в заповедник и творят там, что хотят. Мы же пришли к выводу, что главный нарушитель - это сам директор заповедника, который организовывает на вверенной ему территории хозяйственную деятельность: туризм, охоту, рыбную ловлю, заготовку леса под видом санитарных рубок, сенокошение, места для пьянок начальства и так далее. Такие вещи происходят в основном по инициативе администраций заповедников, которые законно или полузаконно оформляют их при помощи лимитов.

- Экологическая проблематика близка нашей газете. Но сколько бы мы ни писали на эту тему, всё равно находятся люди, которые вообще не понимают, зачем нужны заповедники, и не видят ничего плохого в том, что там, к примеру, катают на лошадях, водят экскурсии и ведут активную коммерческую деятельность.

- Мнение, будто природа создана для нужд человека, ошибочно. Часто люди, которые идут в заповедник, не понимают, что по сути это территория, запретная для посещения, но они считают эти зоны своего рода развлекательными комплексами в природе. Наши заповедники, прежде всего крымские, сами воспитывают такой стереотип, рекламируя развлекательную индустрию. Это опасно для самой природы, ведь разлагается общественное мнение, идёт подмена понятий. Например, масса людей, катающихся на катерах в акватории Карадагского природного заповедника, уверена, что это место ничем не отличается от других мест, где можно купаться, ловить рыбу, горланить песни и глушить водку. Здесь тяжело что-либо объяснять. Обычно говорим: есть закон, запрещающий это делать. Это наиболее веский аргумент. Есть ли во время отпуска отдыхающим дело до природы? Вопрос риторический. А ведь на скалах Карадага живут, к примеру, краснокнижные хохлатые бакланы, которые в июне-июле выкармливают своих птенцов, ныряя за рыбой в прибрежной зоне. А там постоянно плавают катера! Также от шума туристов и мегафонов страдают и летучие мыши, живущие в скальных полостях.

- Как тогда соблюсти баланс интересов человека и природы?

- Будь моя воля, я бы закрыл заповедники на замок! Запасники музеев, операционные в больницах, научные лаборатории ведь закрыты для посторонних, и никто не задаёт вопросов, почему. Заповедник - это та же научная лаборатория под открытым небом, а экологическое просвещение можно оставить на базе интернет-сайтов и музеев природы. Ну если уж позволить туристам гулять по экологическим тропам, то разве что в охранной зоне заповедников, ограниченными группами и под присмотром гидов. Я понимаю, что нельзя резко закрыть всё и сразу - народ не поймёт такого тотального запрета, но к этому нужно постепенно и долго приучать, начав с самых кричащих примеров. В прошлом году мы добились запрета на ведение экскурсий в каменоломни Опукского заповедника, где живёт одна из самых больших колоний летучих мышей на Украине, также запретили морские прогулки в акватории у Карадага.

- По этому поводу, кстати, руководство Карадагского заповедника выразило гневное возмущение на своём сайте. Там утверждают, что за 20 лет существования морской экологической тропы негативного воздействия на флору и фауну Карадага не выявлено.

- Разумеется, они будут всё отрицать. Речь ведь идёт о солидных суммах. По нашим подсчётам, Карадагский заповедник благодаря катерам, незаконно катающим людей, за сезон получает 25,5 миллиона гривен прибыли. Однако согласно официальному письму региональной экоинспекции Крыма в прошлом году заповедник получил всего 258 тысяч гривен. Почему такая колоссальная разница в данных? Мы подсчитали количество катеров и кораблей, пассажиров, число экскурсионных прогулок за день и стоимость билета. В среднем вышло 27 плавсредств, совершающих 135 ходок в день, в каждом находилось по 50 пассажиров, заплативших за экскурсию по 80-100 гривен. Если администрация заповедника не согласна с нашими заключениями, этот вопрос можно будет рассмотреть в суде.

- Но давайте возьмём наши реалии. Нередко администрации заповедников заявляют, что их серьёзно недофинансируют из госбюджета и они вынуждены сами зарабатывать «на поддержание штанов», пусть и полулегальными путями.

- Точные цифры вам не приведу, но поверьте: зарабатывают и финансируются наши заповедники очень хорошо, особенно те, что входят в сферу управления администрации президента Украины. Другой вопрос, что бюджетные деньги или доход с экскурсий обычно не доходят на науку и охрану, и тратятся отнюдь не на природоохранные мероприятия, - гостевые беседки, рыбалку, охоту...

С классической охотой возиться неохота

- Недавно Киевский эколого-культурный центр в пятый раз отбил попытку народных депутатов протолкнуть законопроект, разрешающий охоту в заповедниках. Почему сильные мира сего так стремятся туда, ведь только на полуострове 2 миллиона гектаров отдано под охотничьи угодья?

- Речь идёт пока о биосферных заповедниках, а инициатива разрешить в них охоту исходит от одесских депутатов, которые всю жизнь охотились в Дунайском биосферном заповеднике.
В 2010 году с моей подачи охота в биосферных заповедниках и национальных парках Украины была запрещена; с этим согласились все, кроме одесситов, продолжающих лоббировать соответствующий законопроект. Их порывы понятны: охотничьими хозяйствами как таковыми нужно заниматься - вкладывать деньги, разводить дичь, содержать егерей, а у нас хотят идти на всё готовенькое. Такие люди хотят взять угодья, отстрелять там всю охотничью фауну и идти дальше в другие заповедники, где ещё осталась хоть какая-то дичь. Как вы понимаете, стреляют все эти «крутые» не ради пропитания, а ради удовольствия. В нашей стране богатый и именитый охотник, будь он сто раз браконьер, выходит сухим из воды. Мне рассказывали, что на Южном берегу Крыма в природных заповедниках до сих пор проводятся полуофициальные «царские охоты». Полуофициальные - потому что стреляют копытных под видом селекционного отстрела. И, заметьте, только в Крымском природном заповеднике работают до 10 егерей и охотоведов, чего не должно быть по определению.

- Расскажите, каков он, современный браконьер?

- Мы делим их на несколько категорий. Первая группа браконьеров - сельские жители, которые десятилетиями добывают дичь возле своих сёл без всяких документов. Причём не столько оружием, сколько с помощью петель. Поставил петлю на звериной тропе - заяц засунул туда голову и лапу, петля затянулась, пришёл, снял труп животного, затрат минимум. Вторая категория - браконьеры по незнанию. Это охотники, которые в силу дефицита охотничьих знаний или воздействия алкоголя не могут отличить обычную утку от краснокнижной. Третий вид - браконьеры, заготавливающие дичь для ресторанов и охотклубов.
И, наконец, четвёртая категория - браконьеры из власти. Прежде всего это милиционеры, работники прокуратуры и судов, чиновники и депутаты мелкого и высокого масштаба.

С инертностью общества нужно бороться

- После вашей последней пресс-конференции, посвящённой нарушениям в Ялтинском горно-лесном природном заповеднике, на плато Ай-Петри выехал симферопольский природоохранный прокурор. Прогулки на снегоходах в заповеднике признали незаконными, организатора «покатушек» оштрафовали, изъяв снегоход. Также по требованию прокурора демонтировали конструкции под роуп-джампинг. Как видим, пока не всё безнадёжно с контролирующими органами!..

- Конечно, правоохранительные органы больше реагируют на нарушения после широкой огласки в прессе, и на уровне Крыма я хочу отметить в этом плане большой вклад «Крымской правды».
В правовом поле нас также поддерживает Генеральная прокуратура Украины, и это не может не радовать. Хотя большая часть проблем, связанных с заповедным плато Ай-Петри, пока остаётся.

- Вы имеете в виду шалманы возле канатной дороги Мисхор - Ай-Петри?

- Не только, и прилегающую к ним территорию заповедника. Если вопрос сноса шалманов, как это предпринимали раньше, уже не стоит, тогда стоит исходить из существующих реалий. Есть канатная дорога, есть плато, есть шалманы и пешеходный маршрут «Зубцы Ай-Петри». Торговцев на плато нужно спросить: они хотят, чтобы всё плато было превращено в мусорник?
В таком случае никто туда не поедет. Разумно поставить вопрос ребром: если уж использовать территорию шалманов в том виде, в котором она есть, то нужно договориться, чтобы там не было никаких канатных дорог и конных прогулок. Пусть туристы гуляют по периметру этого местечка, едят в этих кафе, а в заповедник - ни ногой, прогулка строго по отведённой для этого тропе! Далее - никаких лыжных трасс, снегоходов, багги, квадроциклов и посещения пещер.

- Как известно, воспитывать любовь к природе нужно с малых лет. Насколько сейчас этому учат подрастающее поколение?

- Всегда есть отличия между тем, что человек знает, и тем, что он будет делать. Все знают, что подснежники внесены в Красную книгу, но их всё равно продолжают покупать. Везде есть приятные исключения, но современные дети становятся безразличными к природе. Они читают учебники, пользуются Интернетом, могут получить высшую оценку по природоведению, но никто из них не пожелает самостоятельно смастерить скворечник. В таких условиях сложно прививать какие-либо природоохранные ценности, но кто-то же должен этим заниматься и бороться с инертностью общества.