Долг человеческий

Погибли, спасая

Их, кадровых, из запаса, и срочников, вчерашних школьников, курсантов, отправляли туда, уверяя в необходимости «интернационального долга». О том, что предполагает он бои и гибель - не говорил никто. Солдаты, есть приказ, долг. Повинуясь ему, быть, где трудно, отправлялись в Афганистан вольнонаёмные, добровольцы, медсёстры и связистки, сотрудницы частей обеспечения. Война не разделяет на мужчин и женщин, просто бойцы. Память войны, поступки, человечность.

Перевал Саланг, высота почти четыре тысячи мет­ров, 60 лет назад советские специалисты построили там тоннель. Трагичное место, там и при строительстве наши погибали, и в войне. Первым, 26 декабря 1979-го, погиб Владимир Никитонов из 4-го десантно-штурмового батальона Леонида Хабарова. 23 февраля 1980-го - 16 наших ребят задохнулись выхлопными газами при аварии. 3 ноября 1982-го - 64 советских солдата и 112 афганцев погибли при взрыве бензовоза. И бои за горную дорогу - регулярно. Этот валун на перевале в какой-то мере памятник всем погибшим, в память о них звёздочка выбита. Но обелиск - именной, «Мальцин Сергей В. 1965-85». 19-летний парень погиб неподалёку, не в бою, но геройски, поступок человеческий, спас афганских детей. Памятник сорок лет назад создал Рафик Хачатурян, камнетёс, что вместе с нашими солдатами в 1985-м трудился на реконструкции тоннеля, там познакомился и с Сергеем Мальциным, «он мало жил, но был Человеком с большой буквы». Сергей, единственный ребёнок в семье электрика Виктора Константиновича и провизора Екатерины Фёдоровны, родился 15 декабря 1965-го в городе Бор Горьковской области. Рос добрым, отзывчивым, «рукастым», мечтал быть похожим на папу, «помогать людям», после школьного выпускного работал на заводе, потом армия, Афганистан. Служил в автороте, на КамАЗе (тоже выгравирован на обелиске) возил военные грузы через Саланг. Как и все, писал в Союз добрые письма, школьной учительнице Ирине Мелковой, говорил «остаётся мне служить совсем немного - каких-то 6-7 месяцев», обещал прийти в родную школу. А родителям писал, что «всё нормально… днём только очень жарко, а по ночам приходится накрываться всем, что есть, чтобы не замерзнуть».

Ему немного оставалось до демобилизации и чуть больше месяца до 20-летия. 2 ноября 1985-го Сергей вывел КамАЗ из тоннеля, а на узкой горной дороге навстречу мчала «барбухайка», грузовой афганский автобус, заполненный женщинами, детьми. Солдат принял решение мгновенно, крутанул руль, уткнув на скорости свою машину в скалу. Очень тяжёлые травмы, а в семье остались орден Красной Звезды, посмертно, и медаль «От благодарного афганского народа» - у многих воинов-интернационалистов такая, особо не любят её «шурави», испытавшие «благодарность». Но у Сергея Мальцина она именно от благодарных, спасённых.

Быть может, такую медаль передали Августе Яковлевне и её внуку - семье медсестры Татьяны Кузьминой. Одной из 54 «афганушек», оставшихся в той войне. Татьяне Ивановне навеки 33 года, спасала наших раненых, а погибла, спасая афганского ребёнка. Она родилась в Чите 17 января 1953-го, после школы окончила медучилище, работала в районной больнице, а за день до 32-летия добровольцем уехала служить в Афганистан. Медицинская сестра 66-й отдельной мотострелковой бригады, потом перевелась в боевой агитационно-пропагандистский отряд. Рискованная служба в подразделении, доставлявшем в горные кишлаки, простым афганцам, продукты и лекарства, помогавшем, да и разведку проводили члены отряда, что скрывать.

Татьяна должна была уже возвращаться в Союз; боевые товарищи, не желая рисковать почти гражданской, отправились в рейд, 16 июня 1986-го, без неё. А она, помня о долге, догнала их, вместе двинулись. И привал устроили у горной речки, на берегу которой сидели несколько афганских женщин с детьми - жара ведь, под 60 градусов. Она отошла чуть в сторону, чтобы немного ополоснуть в воде руки, и вдруг прямо на неё водный поток выхлестнул маленького мальчика, не удержавшегося на каменистом берегу, Татьяна Кузьмина смогла его подхватить, не дала попасть в бушующий дальше поток, оттолкнула к уже бежавшей на помощь афганке. Спасла, а сама не удержалась, мощный поток сорвал, подбежавшие товарищи уже ничего не могли сделать. Река, ледяная, от горных ледников, несла женщину, била об острые камни. Татьяну выбросило на берег вдали от места трагедии, нашедшие афганцы похоронили там же, по мусульманским законам, думая, что из местных. Её искали свои, нашли спустя две недели захоронение, опо­знали… «Груз-200» увёз в Союз Ан-12… Служащая Советской Армии Татьяна Кузьмина выполнила долг, человеческий в Афгане, спасла ребёнка.

Алый цвет крови

Но спасти, удавалось, увы, не всегда. Владимир Шватченко из Симферопольского района в Афгане был командиром миномётной батареи 180-го мотострелкового полка. Лишь события и имена в памяти: «20-летний Вася Лёвин, погибший 8 июля 1984-го. Володя Курцев, которому
6 февраля исполнилось бы 73, а он навечно 31-летний - погиб 8 июня 1983-го. Саня Дудкин, день рождения которого 1 марта - 72 года, но погиб
11 сентября 1983-го. Саня Музыка, погибший 23 июля 1983-го, через 13 дней, после того как отметил 26-летие. 25-летний Женя Хоменко, погибший 20 января 1984-го. Саня Телков, погибший в 23 года - 8 марта 1984-го. 37-летний Гриша Надюк, умерший от ран 16 июля 1984-го. Тысячи других, до конца выполнивших долг в Афганистане». Долг трудный, когда помощь ребёнку нужна и почти ничего невозможно сделать, Владимир Анатольевич прочувствовал там, ведь чужих детей не бывает. «...Они вошли в кишлак утром. Накануне здесь был бой с мятежниками. Нужно сделать зачистку, чтобы двигаясь вперёд, не оставлять за спиной опасность. Он подошёл к хижине. Оттуда доносились тихие звуки, похожие на причитания. Он осторожно вошёл и сразу присел - инстинкт войны. В угол метнулась женщина и тоже присела на корточки. Старик продолжал стоять и смотреть на него. Прямо перед ним на матрасе лежала девочка лет семи-восьми. Лежала тихо, с закрытыми глазами. Покрывало, прикрывающее ребёнка, было откинуто. На груди у девочки, с правой стороны, была дырка, через которую пузырилась, стекая на матрас, пена. Пена была алая - кровавая. Он подошёл, присел на корточки, тихо сказал: «Доктора». Старший лейтенант - военный врач осмотрел девочку, послушал пульс, повернулся к нему и отрицательно покачал головой: «Её в больницу надо, операцию». Здесь и сейчас это было невыполнимо. «Помоги», - он не приказывал, не просил. Он умолял. Старлей открыл сумку, наложил повязку, сделал укол. Упаковку от лекарства положил у изголовья девочки - доказательство того, что введён антибиотик и обез­боливающее. Закончив, ушёл. Он присел над девочкой, достал барбариску и вложил в ладошку, осторожно сжал её в кулачок. Девочка открыла глаза. В этих чёрных глазах была покорность и обречённость. В них был написан приговор, страшный приговор войны. Он вышел. Все вместе они зачистили кишлак, пошли дальше, выполнили боевую задачу без потерь. А девочка осталась. Но она постоянно приходит к нему во сне и смотрит, как тогда, с болью и укором. И, просыпаясь, он как молитву повторяет: «Я никогда не получал от своих командиров приказа и никогда не отдавал своим подчинённым приказа стрелять в женщин, стариков и детей»...

Солдаты нашей державы во все времена старались без таких приказов, очень жестоких. Старались, если удавалось, спасать тех же женщин, стариков, детей… Детей особенно, чтобы у них было будущее и, помня добро, они старались бы поступать так же, чтобы светлее становился мир, лучше. Помним!