Женя. Всегда 19

Поколение верности

У Жениного поколения судьбой заложено - побеждать. Дети отцов, героев Первой мировой, у папы мальчика, Георгия Саввича, три «солдатских Егория», Георгиевских креста за смелость; дети, рождённые в первые годы становления Советского Союза, страны, что величием и мощью должна была продолжить (и продолжала) величие и силу Российской империи; смена эпох, крушение идеологии, но земля-то одна. И Победа в Великой Отечест­венной силами поколений заслужена, ещё имперских, уже советских; силами ребят рождения начала двадцатых, со школьной скамьи на фронт уходивших, и, увы, очень часто не возвращавшихся, лишь похоронки, лишь «без вести»…

На Женю не было ничего - по молодости лет не взяли на фронт: когда война началась, ему 16, только в десятый класс перешёл, отправили и его, и товарищей, Колю Долетова, Борю Хохлова, из военкомата, «придёт ваш черёд». А они не могли ждать, ведь Родина в опасности: кто-то из их поколения метрики украдкой подправлял, возраст прибавляя, кто-то «детьми полка» становился… Эти ребята, пока не оккупировали фашисты полуостров, помогали противотанковые рвы копать, а потом борьбу начали, настоящую, рискованную - подпольщики молодые, листовками веру у жителей поддерживали, диверсиями врагам мстили. Женя за диверсионную работу отвечал в организации. Она появилась спонтанно, в эти дни в 1941-м, три друга, Коля, Женя и Боря собрались в пристройке во дворе на Пушкинской, 4. Николай, что, по совету папы партизана Григория Яковлевича, работал в радиомастерской при немецкой комендатуре, передал друзьям радостную весть, украдкой услышанную сводку Совинформбюро о разгроме немцев под Москвой. Вскоре рукописные листовки о том появились на стенах домов, а к подпольной группе, созданной тремя мальчишками, прибавились ребята из их 14-й школы, потом из первой, девятой… «Кто выстоит в дни тяжёлых испытаний? Только люди сильные духом, люди твёрдых убеждений и устремлений», - записал в дневнике 22 июня 1941-го Борис Хохлов. Ребята, юные, пионеры, комсомольцы, выстояли, смогли: Женя Семняков, Коля Долетов, Боря Хохлов, Зоя Жильцова и Зоя Рухадзе, Люся Сероичковская и Вера Гейко, Юра Рожков и Володя Соколов, Сеня Кусакин и Толя Косухин, Володя и Лёня Боронаевы, Вася Бабий и Шамиль Семирханов, Владлен Ланский и Толя Басс, Лёня Тарабукин и Коля Досычев, Володя Дацун и Игорь Носенко, Лида Трофименко и Митя Скляров, Володя Цурюпа и Володя Енджияк, Костя Панусис и Витя Долетов, Вася Алтухов и Владлен Батаев, Боря Еригов и Эрик Стауэр, Петя Бражников и Ваня Нечипас… Мощное молодёжное СПО, но выжить повезло не всем. Вначале погиб Коля и его бабушка, дедушка, мама, маленькая сестрёнка Томочка, потом Сеня, потом Боря (его умение подправлять документы многим патриотам жизнь спасало), Зои, Шамиль, Женя, Володя, Лёня… Победители, так и не услышавшие залпы салютов 9 мая 1945-го.

- Женя, Коля, Боря, их товарищи по СПО, для нашей семьи - герои Отечества, хоть нет у них официально этих званий, не считаются они почётными гражданами Симферополя, они всё равно такие, для нас, для города, - спасшие его, защитившие, ценой жизни, - говорит Ирина Мордвинкина. - Счас­тье, что имена друзей, Коли, Бори и Жени, чьи юные порт­реты у нас на штендере в «Бессмертном полку», всё же есть на карте города, в названиях улиц. Их нельзя забывать, патриотов, всё равно победителей.

Дарил бы небо…

Имя Женя, Евгений, для мальчика, родившегося 12 декабря 1924-го на Ставрополье, придумала мама, рукодельница Анна Семёновна, папа, Георгий Саввич, большевик, из-за работы которого семья часто переезжала, думал назвать первенца Вил - в честь ушедшего в тот год Владимира Ильича Ленина, но принял мнение любимой. Мальчуган рос приветливым и добрым, легко сходился с людьми, всегда был готов помочь, с гордостью, ещё с детсада в Хабаровске носил октябрятский значок, а пионером, комсомольцем стал в Крыму. Сначала, с 1932-го, жили в Ливадии, потом в Севастополе, там в 1941-м, в начале июня, получил в школе №8 документ об окончании девяти классов. И перебрался в Симферополь, где с января жили папа, мама и сестрёнка Светлана, о которой мальчик трогательно заботился, настоящий старший брат.

- В Симферополе мой будущий дядя поступил в 14-ю школу, замсекретаря (Лиды Трофименко) комсомольской организации выбрали, - открытый, честный, как все они, будущие герои города, - продолжает племянница подпольщика. - Наверное, если бы не начавшаяся вскоре война, дядя Женя был бы и в редколлегии школьной газеты, вместе с Борей Хохловым, они ценили слово, творческие ребята, стихи писали. А Женя ещё на виолончели играл прекрасно, музыкальный очень, улыбчивый, наверное, романтик, любивший жизнь и людей. «Мамочка, мы с тобой, как рыбка с водою, слить сольёшь, а разлить - никогда не разольёшь» - часто повторял до войны…

И мечтал подарить людям небо, радость полётов: стать авиаконструктором, а Боря Хохлов лётчиком мечтал стать, Коля Долетов - инженером. Мальчики-мужчины, чьи планы и жизни война оборвала - Коли 6 мая 1942-го, Бори - в конце декабря 1943-го, Жени и ушедшего с ним в лес Шамиля Семирханова - в конце декабря 1943-го - начале января 1944-го. Женя, Коля и Боря не подвели родителей-патриотов, Георгия Саввича и Анну Семёновну Семняковых, Григория Яковлевича и Татьяну Петровну Долетовых, Ивана Алексеевича и Софью Васильевну Хохловых. Родину не предали. «Мамочка, очень люблю тебя, как и раньше, мамочка, но прежде Родину, потом тебя», - говорил маме Женя, обещая, что всё наладится после войны. Он не дожил «до после», сполна выполнив клятву, придуманную Борей: «Быть до последнего своего дыхания преданным великому делу освобождения моей Родины от немецко-фашистских захватчиков, отдать этому делу все свои силы, а если потребуется, и жизнь». Наверное, понимал это, все ребята понимали риск, но иначе не могли, их так воспитали: прежде - Родина, люди, кто в опасности.

- Бабушка Аня вспоминала, особо тревожно стало, когда Женя показал ей брошюрку о подвиге героев-краснодонцев из «Молодой гвардии», - говорит Ирина Викторовна. - Всё повторял: «Вот настоящие комсомольцы! Пытали их страшно. Все погибли, но Родине не изменили, друзей не предали. Мы тоже так будем бороться». И просил: «Ты не плачь, мама, если не будет от меня вестей даже десять-двадцать лет.
А то мне будет очень тяжело». Бабушка старалась не плакать, но в душе…. Она всё ждала, что Женя вернётся, после освобождения Крыма искала по госпиталям, расспрашивала людей… И вспоминала, как в последний раз обняла сына в день его 19-летия. Женя, Шамиль и Костя Панусис должны были уйти в лес к партизанам, но наткнулись на облаву, пришлось заночевать дома. «В тот день и дедушка Георгий из партизанского отряда пришёл в город на разведку. Тайком смог семью навестить. Поздравил любимую и сына, маму мою будущую, Светланку, спящую поцеловал. Сказал, что будет ждать Женю в отряде - бороться совсем немного осталось, наши уже на подходе, десант был, сражается…

Женя, Шамиль, Костя к партизанам пришли через несколько дней, а вскоре вместе с отрядом (интернациональным, с крымчанами и чешские антифашисты сражались, Вацлав рядом с ребятами от врагов отстреливался, погиб) бой приняли с превосходящими по численности карателями у горы Яман-Таш. Женя смело сражался, метко стрелял, наверное, жалея, что нет под рукой мины или гранаты. Он в СПО за диверсии отвечал: или разрабатывал план, или сам осуществлял - 16 крупных с лета 1943-го, фашистский самолёт на аэродроме, штабной автобус, автобаза со складом бензина… мальчишеские салюты Победы. В том бою юный патриот был тяжело ранен в ногу. Дальше - неизвестность. Позже кто-то рассказал Анне Семёновне, как избитых и измождённых Женю и Шамиля фашисты из тюрьмы на расстрел вели. Шамиль ещё пытался поддерживать ослабевшего Женю, лицо которого при каждом шаге искажалось от невыносимой боли, но он молчал. Никого парни не выдали. Мы не знаем, где в тот раз расстреляли пленных, может в Дубках, может на Петровской балке, во рвах на Алуштинском или Феодосийском шоссе, на Красной горке… Много, увы, таких мест с войны осталось. Но помним героев, ребят, девчат - всё равно Победителей. Евгения Семнякова, навеки 19-летнего, даже в год своего столетия. Помним!