Россия недомобилизованная

1. «Уже не первую неделю мы читаем в сводках, что украинский фронт на Покровском направлении «прорван» или «посыпался». Но затем узнаём о продвижении на километр-другой и о занятии одного-двух сёл или квартала в пгт. Почему-то мы не узнаём о прорыве на оперативную глубину в 10-20 километров и окружениях группировок противника. Хотя при прорыве фронта именно этого мы могли бы ожидать: перехода к манёвренной войне, глубоких рейдов, охватов и окружений. Почему же так? 

Дело в том, что по военной науке, когда прорыв осуществ­лён, в него» надо немедленно вводить резервы развития наступления, которые должны быть под рукой наготове. Вот они и начинают манёвренную войну, совершают рейды и охваты и перерезают коммуникации противника, заваривая котлы. То есть, для развития наступления нужно иметь большие мобильные механизированные резервы. Как это делали ВФУ совсем недавно в Курской области: какой-то батальон прорывал нашу тонкую оборону, и сразу в прорыв входила целая бригада, продвигаясь на 10-20 километров, захватывая или обходя десятки населённых пунктов. В результате чего за первую неделю украинского наступления мы потеряли 700 (?) квадратных километров территории.

Что же происходит на Покровском направлении? Мы прорываем фронт, а дальше... а дальше ничего. Резервы не вводятся. Видимо, потому что их нет. «Развивают наступление» всё те же подразделения, что и прорывали. То есть, враг после «прорыва» просто отходит на следующие позиции, которые мы опять «прорываем». Потому что у нас нет на Покровском направлении достаточных резервов. И на Курском нет. И на Харьковском нет. И нигде нет.

Четыре месяца назад я сказал, что нам для победы нужен резерв из 40 дивизий. Но, похоже, у нас и 4 дивизий в резерве нет. Но мобилизация, конечно, не нужна».

2. «Есть только одно важное возражение против увеличения нашей армии, с которым я и сам согласен. Всё остальное - хрюканье, которое я буду просто удалять. У нас и в действующей армии не хватает современного вооружения, техники, транспорта, РЭБ, БПЛА, связи. Если набрать много новых солдат (по мобилизации или добровольцев, в этом смысле неважно) - то чем их вооружить, кроме автоматов? На какую технику их посадить?

Если для быстрой решительной победы нам необходимо 40 новых дивизий, то только бронетехники необходимо 40000. А наш ВПК производит в год 4000 примерно. Это 10 лет надо производить, даже без учёта потерь. А ещё нужны арта (разговорное название самоходной артиллерийской установки. - Прим. ред.), РСЗО, РЭБ, БПЛА. И, помимо количества войск, нужен, конечно, переход на более высокий технологичес­кий уровень.

Поэтому мобилизация - это не просто призвать солдат, одеть в форму и раздать автоматы. Это прежде всего мобилизация всего общества, всей экономики, перевод на военные рельсы. В том числе массовая закупка оружия и транспорта за рубежом. Напряжение всех сил государства и общества - быстрая решительная победа с минимальными потерями. Иное - затяжная война с непредсказуемым результатом.

А теперь подумайте, сколько, например, за 5 лет войны будет убито и покалечено наших граждан, военных и мирных? Сколько будет разрушено домов и объектов промышленности? Ведь это происходит каждый день. Каждый день затягивания войны = увеличение потерь. Их почему-то нашим нетвойнистам и нетмобилизантам не жалко.

Для быстрой и решительной военной победы нужно напряжение всех сил. Зато потери будут меньше. Одной левой ногой, продолжая жить в режиме мирного времени, мы войну не выиграем, это уже понятно. А те, кто вопит: не надо нам напряжения, иначе экономика рухнет и всё население сбежит из страны - ципсо, хохлы и свиньи. Потому что именно такую методичку даёт ципсо».

3. «Мобилизация общест­ва - это не только подписать контракт и уйти на фронт. Крепкий тыл не менее важен. Без крепкого тыла фронту никак. Мобилизация общества - это сотрудники предприя­тий ВПК, работающие в три смены. Это «гаражные производства», собирающие РЭБ и БПЛА. Это деятели культуры, активно поддерживающие свою Родину. Это военкоры, рассказывающие правду. Это женщины, плетущие сети в свободное от работы время. Это гуманитарщики, помогающие мирному населению. Это волонтёры, собирающие и везущие помощь в войска. Это жертвователи, несущие посылки на пункты сбора и отдающие свои кровные рубли на покупку всего необходимого для фронта.

Жертвователи особенно важны. Без народных сборов в войсках было бы гораздо меньше РЭБ, БПЛА, тепловизоров, средств связи и прочего. Волонтёрские поставки закрывают огромные бреши в снабжении фронта. Я вообще не понимаю, как бы мы воевали без народной поддержки! Сейчас чуть ли не каждая пятая единица небоевого транспорта куплена на народные деньги! А сколько жизней спасает народный РЭБ, собранный в гаражах и купленный на народные деньги?

Все эти люди уже мобилизовали себя, даже если не ушли добровольцами на фронт. И каждый должен спросить себя: а что я сделал для Победы? Я плёл сети, я собирал гуманитарку, я жертвовал деньги? Или только писал язвительные комментарии в каналах военблогеров и волонтёров? Так стоит вопрос.

Захар ПРИЛЕПИН.

Источник: блог автора.