«Вы страдаете некоторою необузданностью»

Вот пишет преданная мать, по совместительству императрица Екатерина II, своему незаконному сыну, графу Бобринскому, 26 лет, когда он разорился в юношеских безумствах: «Я предаю забвению прежнее поведение Ваше. У Вас доброе сердце; Вы умны и одарены бодростию духа. Вы любите справедливость и уважаете истину. Вы принимаете горячее участие в общественном благоденствии и ревностно желаете служить Вашему Отечеству. В сущности, Вы бережливы, но не бережёте порядком и часто действуете без оглядки. В настоящую минуту безучастное равнодушие и отчаяние попеременно владеют Вами, потому что Вы страдаете некоторою необузданностью. Дела Ваши очень расстроены, и нельзя ещё сказать, как и насколько можно будет спасти значительное состояние, которое Вы имеете (от меня)».

Похвалить, пожалеть, наставить на путь истинный - затем сослать в Ревель (Таллин), дать ещё капиталу, но опеку над ним отдать в чужие руки. Пусть живёт тихо, смирно и вразумляется. «Я очень хорошо знаю, что Ревель не то что Париж или Лондон, и что Вы в нём скучаете; но Вам полезно пожить так. Придите в себя и несколько поисправьтесь, и Вам будет лучше» (Русский архив, 1876).

Он так и сделал, прожив потом вполне благополучную жизнь. Кстати, а как он отвечал матери? «Удостойте принять пожелания многих лет, питаемые сердцем, которое проникнуто сознанием Ваших милостей и бьётся только для того, чтобы постоянством и усердием заслужить их вновь».

Вряд ли мы получим от наших детей подобные письма. Мы просто отучились так писать и разговаривать. А может быть, никогда особенно и не умели, ибо кого только нет в наших корнях - крепостные, разночинцы, священники, люди Востока, иммигранты из бедной тогда Европы и даже графы - князья, хотя и в большой редкости.

Михаил Сперанский - выскочка, реформатор, вдовец, великий. То взбирался на самые вершины империи, то падал в ссылку, чуть ли не в казнь. Кого он желал сделать из своей единственной дочери Елизаветы, оставшейся у него на руках после смерти жены - тоже единственной, любимой? Кажется, что просто человека.

Он писал ей множество писем, они сохранены с любовью и донесены до нас. «Глупо иметь ум, не обращая его на добро; а добро сие состоит в том, чтобы приводить людей к миру и взаимной любви, смотреть на всё с лучшей и доброжелательнейшей стороны, извинять слабости и исправлять заблуждения, не оскорбляя заблуждающих: словом, представлять правду и добродетель в самом привлекательном виде без злословия и пересудов. Злословие есть зараза нашего времени и величайшая язва истинного разума» (Русский архив, 1868).

Добро, любовь к людям, лучшие стороны жизни! Пусть судьба приведёт к этому наших детей! «Наука различать характеры и приспособляться к ним, не теряя своего, есть самая труднейшая и полезнейшая на свете». Этим заполнены его письма - учить, успеть сказать, создать человека, образовать, любить.

- Господь с тобой! - так он заканчивал ей письма. Или нет, вот так: «Да благословит тебя Господь, любезное дитя, всеми своими небесными благословениями». Что нам стоит взять клочок бумаги и вывести на нём вслед за ним: «Да благословит тебя жизнь, дитя моё!». Поймёт это наше дитя? Не рассмеётся? Не знаем, даже предполагать не можем.

А кем стала Елизавета Сперанская? Писательница, Фролова-Багреева по мужу, хозяйка литературного салона в доме Сперанского в Петербурге, блестяще образована. Издала больше 15 книг на русском, французском и немецком языках. Пушкин, 30 июля 1830 года, своей невесте: «Вчера m-me Багреева, дочь Сперанского, присылала за мной, чтоб вымыть мне голову за то, что я не исполнил формальностей, но в самом деле, у меня не хватает сил. Я мало езжу в свет».

Яков МИРКИН.