Уничтоженное детство
Их спасали, как могли - обречённых, наверное, с самого детства, на страдание, жизнь вне семьи… Их спасали, лечили, любили… И жизнь, казалось, становилась лучше: пусть и в детдоме, пусть с осознанием, что ты немного иной, но всё же нужный. Они поверили, что есть будущее… А потом началась война. О, как им хотелось стать сказочными великанами, чтобы в один миг разобраться со всем злом, победить! Они старались помочь фронту: кто мог, сжав порой губы от натуги, шил кисеты, просил нянечек научить вязать носки, кому-то удавалось даже работать в подсобном хозяйстве… Их спасали, когда стало понятно, что враг рвётся в Крым, но… Им не суждено было повзрослеть, исполнить мечты - такие, как они, нужны были своей стране, а по идеологии фашистов, таких быть не должно. Совсем. А если есть, надо уничтожить. 214 девочек и мальчиков, младшему ребёнку - 4 годика, старшим - 16.
Газвагены и ров
Это случилось 80 лет назад, 9-10 октября 1942-го, в Ейске Краснодарского края, туда годом ранее (казалось, глубокий тыл) с немногими воспитателями вывезли из Симферополя около 270 ребят, больных костным туберкулёзом, инвалидов, живших и лечившихся в детском доме. Крымских мальчиков и девочек разместили на окраине города, в здании, что и теперь занимает школа-интернат для особенных ребят, а тогда там уже жили местные и эвакуированные ранее (откуда, увы, нам выяснить не удалось) умственно отсталые дети. Вначале всё было нормально, жили дружно, ребята постарше по силам ходили в местную школу, снабжение было хорошим, фашистские бомбёжки почти не затрагивали эту городскую окраину, да и враги, оккупировавшие Ейск в августе 1942-го, вначале не обращали на детдомовцев внимания. Зато среди местных нашлись подонки: вначале глава управы города отказал детдому в снабжении - с продуктами, как могли, помогали добрые жители; старшие ребята, кому было по силам, ходили работать на огороды, помогали убирать урожай, получая в награду немного овощей. Нашёлся в детдоме предатель, написавший донос «о евреях», стоивший первых трёх жизней - двух воспитательниц и мальчика-детдомовца. Затем и вовсе приехала фашистская команда уничтожения….
Тех предателей выявили вскоре после освобождения Ейска в 1943-м, кого-то признали изменниками Родины и дали сроки, кого-то оправдали, кого-то казнили. Многие фашисты из зондеркоманды, уничтожавшие детей, смогли после войны даже разбогатеть, стать долгожителями… Их потом выявляли, осуждали; в 2019-м Следком России, расследуя преступление «без срока давности», установил, что за границей живёт один из членов той группы, бывший советский гражданин, в 17 лет, после оккупации родного села, ставший сотрудничать с врагом. Экстрадировать в Россию 97-летнего члена «команды уничтожения» не успели, его не стало год назад… А детей Симферопольского, Ейского детдомов, так и не отметивших 17-летие, нет уже восемь десятков лет…
В тот день, 9 октября 1942 года, старшие ребята, кто мог, как обычно ушли помогать на огородах - это спасло некоторым жизнь. Во двор детдома въехали два крытых грузовика - их предназначение, «душегубка», газваген, где травят угарным газом, тогда в Ейске ещё не знали. Когда фашисты стали сгонять ребят в фургоны, воспитатели пробовали возразить, но под угрозой расстрела им приказали не двигаться, «не мешать отвезти детей на лечение». Мальчишки и девчонки, будто чувствуя что-то, кричали, как маленькая Люда: «Дяденька, не бейте, я вам ничего не сделала». Её схватили за ногу и грубо швырнули в кузов. 15 минут пути на окраину города к противотанковому рву, куда просто сбросили детские тела. На следующий день душегубки вернулись за 32 неходячими ребятами и теми, кто не поместился накануне… Их тела сбросили в тот же ров, единственная, кого, возможно, бросили ещё дышащей - 15-летняя Нина, над которой перед казнью надругались фашисты. 102 девочки и 112 мальчиков - 214 детских жизней, уничтоженных за два дня.
«Машина стояла от меня метрах в четырёх, через открытую дверь заглянул в кузов. Как в гробу, там было сумрачно и пусто. Стенки и потолок обиты железом, пол затоптан и покрыт рыжими пятнами (крови. - Ред.)», - воспоминания выжившего в дни казни Леонида Дворникова. Ему удалось спрятаться, повезло вырасти. И во имя памяти о друзьях составил список всех, записал воспоминания - спустя 70 лет, стараниями сотрудников Ейского историко-краеведческого музея имени Владимира Самсонова, рукопись опубликована. «От имени погибших»… Жуткие подробности того, что творилось во дворе детского дома в начале октября 1942-го.
Не забывать!
Весной 1943-го, после освобождения Ейска, противотанковый ров обнаружили, сняли слой земли и увидели страшную картину: навалены детские тела, кто-то от страха обнялся с другом, кто-то закрыл майкой лицо, пытаясь спастись от удушья, кто-то прижал к себе костыли, рисунки, фотокарточки - самое ценное. Эксперты установили, что на телах не было ран и увечий, «закопаны живыми». По воспоминаниям свидетеля, около 40 тел ребят извлечены, помещены в гробы и захоронены в центральном сквере города, остальных вновь засыпали землёй в том рву. Спустя несколько месяцев выяснилось, что предыдущая экспертиза неправильно оформлена, надо переделать… Останки вновь извлекли и в сквере, и во рву, подвергли многочисленным осмотрам, исследованиям, установили, что погибли дети от газового удушья. Вновь захоронили. Бумажки правильно оформили… И никто не подумал, что тревожатся тела, души ребят… Не подумали, и отдавая приказ сравнять с землёй большую братскую могилу, 174 ребёнка, в противотанковом рву… И спустя 20 лет, в 1963-м, не подумали когда ночью тайком, вопреки мнению горожан, ветеранов, из городского сквера убрали памятник, перенесли останки четырёх десятков ребят на недавно открытое кладбище - место под кафе освободили…
Нынешний памятник на кладбище появился в 1980-м, совсем недавно к нему возложили цветы в дни 80-летия гибели ребят, был траурный митинг… А вот тот бывший противотанковый ров, где 174 детских тела остались с войны - так и не нашли. На сайте Ейского историко-краеведческого музея имени Владимира Самсонова есть материал замдиректора Марины Сидоренко, рассказывающий о трагедии, о том, что в 2019-м, после возобновления следствия по делу об уничтожении фашистами воспитанников Симферопольского, Ейского детдомов, «Поисковое движение России» дважды обследовало возможные места нахождения захоронения, но, увы… Хочется верить, что просто ищут не в том месте, что запамятовали за давностью лет свидетели, ошибаются документы: ведь совсем не хочется думать, что, выполняя решение сравнять детские останки с землёй, их просто уничтожили окончательно…
А неравнодушные люди, музейщики, поисковики хранят имена, редкие фотокарточки, продолжают устанавливать тех, кому, отправившись на сельхозработы, убежав в соседние дворы, спрятавшись, удалось спастись - Лев (Леонид) Орченко, Григорий Асауленко, Валентина Родионова, Георгий Гуржиев, Галина Абраменко, Василий Крымский, Таисия Цаплина, Климентий Тен, Владимир Дунаев, Нина Яковенко (эти двое, известно, что вернулись в Крым, жили здесь, может, откликнутся родные). И ищут родных погибших детей - кто нашёлся, как племянница погибшего Георгия, старается каждый год приезжать в Ейск. Память… А по рукописи свидетеля расправы над друзьями Леонида Дворникова «От имени погибших» поставлен спектакль. Ейск помнит тех ребят. Крым, крымчане, тоже не забывайте, ведь большинство погибших тогда - твои дети, полуостров.
Симферополь меняется