Если бы не Крым . . .

Памятники и суда

Одним из указов в первый год императорства Нико­лай II присвоил звание Почётного гражданина Севастополя Михаилу Кази. Произошло это 125 лет назад - услышана почти 20-летняя просьба отблагодарить человека, чьими усилиями город возрождался после первой обороны, сохранены её бастионы - памятники. В Севастополе наш герой не только почти два года
(с 1874-го по 1876-й) был городским головой, но и родился - 11 октября (даты по старому стилю) 1839-го.
В семье Ильи Андреевича Кази и его жены Александры Павловны (в девичестве Мавромихали) было 9 детей - три дочки - Мария, Ольга и Софья, и шестеро сыновей - Николай, Андрей, Павел, Михаил, Александр, Сергей. Парни, кроме умершего маленьким Павла, стали военными, как и отец, морской офицер.
Но эта служба не прельщала Михаила, окончившего Черноморское юнкерское училище и Морской кадетский корпус. Стал членом Русского общества пароходства и торговли, заведующим его адмиралтейства в Севастополе. Будучи главой города, поддерживал ремесленную школу ведомства, а мореходный класс при ней содержал фактически за свой счёт. А ещё усилиями Михаила Ильича появилось Константиновское реальное училище, больница и банк. Вместе с градоначальником Павлом Александровичем Перелешиным добился выделения денег на строительство хлебных складов и того, что часть Южной бухты передали под коммерческий порт. Думая о будущем, Михаил Кази стремился сохранить прошлое. Заведующая сектором Севастопольского военно-исторического музея-заповедника Ирина Дьяконова рассказывает, что Михаил Ильич предложил «никогда не застраивать места бывших укреплений и устроить по линии бастионов Исторический бульвар», прося у правительства открыть сбор пожертвований.
Императоры Александр III и Николай II ценили думающего о России севастопольца. Ему доверяли быть не только председателем Русского технического общества, Комиссии по развитию торговли и судоходства, но и руководителем судостроительных заводов: до Севастополя - Одесского, после - Балтийского. Этот завод в Санкт-Петербурге наш земляк превратил в мощное предприятие, на котором вскоре были созданы десятки русских миноносцев, первый в стране броненосный крейсер «Адмирал Нахимов».
В 1893-м Михаил Ильич стал членом совета Министерства финансов и председателем товарищества Архангельско-Мурманского срочного пароходства. Причём ни города Мурманска, ни порта там ещё не было: «Мурманом» называли побережье Баренцева моря, Кольский полуостров. По поручению императора Александра III, на Мурман выехала комиссия во главе с министром финансов Сергеем Юльевичем Витте, входил в неё и наш земляк. По словам исследователя Сергея Сапожникова, именно Михаил Ильич «обосновал идею строительства морского порта на Мурмане, был убеждённым сторонником освоения русского Севера и Северного морского пути». Тогда строить главную военно-морскую базу предполагали в Либаве, но «стратег Михаил Кази доказал, что порт нужен в открытом море, а не в закрытом Балтийском, где его можно легко блокировать. Как было написано в одном из некрологов, «Он провидел ожидающий Север - воскресающий Мурман, путь к Оби, Лене, Енисею, провидел русское господство на далёком восточном море». Правда, тогда строительство военного порта в Екатерининской гавани, облюбованной севастопольцем, не удалось, но новый император Николай II от идеи не отказался, решив сначала создать там коммерческий Мурманский морской порт (ММП) - для развития региона. В Первую мировую порт на Мурмане, «никогда не замерзающий, доступный для самых больших судов и близкий к Англии и Америке по времени морского перехода», постепенно получает и военно-стратегическое значение. Появляется город Романов-на-Мурмане, который большевики потом назовут Мурманском, город-герой, выстоявший вместе с защитниками Советского Заполярья в Великую Отечественную.
О том, что на Мурмане всё-таки будет порт, Михаил Кази не узнал: его не стало 24 июня 1896-го в Нижнем Новгороде, где он организовывал Всероссийскую выставку. Похоронен в Санкт-Петербурге, на архипелаге Новая Земля, в Карском море его имя носит мыс, а в Севастополе была улица Михаила Кази - ныне Генерала Петрова. У нашего земляка в браке с Софией Алексеевной (в девичества Григорьевой) родилось трое детей, старшая дочь (имя, увы, неизвестно) и сын Михаил умерли в конце позапрошлого века, а младшая Анна не перенесла блокаду Ленинграда.

Белые - красные

В истории армии страны было немало военных, которые сто лет назад служили вначале одной России, имперской, потом иной - советской. Судьба их складывалась по-разному: кто-то, как Георгий Константинович Жуков и Семён Михайлович Будённый, дослужился до больших звёзд на погонах, кто-то, как Дмит­рий Михайлович Карбышев, геройски погиб в Великую Отечественную. Кому-то в итоге не простили службу на идеологических противников, расстреляли, объявив «врагом народа». Среди последних оказался и наш земляк Александр Эммануилович Кривчиков.
О его детстве известно мало, даже имя мамы в истории не сохранилось. Родился в Симферополе 2 сентября 1890-го, в семье начальника акцизной таможни, кроме него были ещё сын Владимир и две дочери - Эпполинария и Мария. Потомственный дворянин - ещё прадед Михайло Степанович получил дворянство за военные успехи в русско-турецкую вой­ну. Военным решил стать и Александр, окончив Симбирский кадетский корпус, потом Павловское военное училище. На долю симферопольца выпали две войны. Первая мировая, где служил в 212-м Романовском полку 53-й пехотной дивизии, сражавшейся в Восточной Пруссии, а потом участвовавшей в знаменитом Брусиловском порыве. Наш земляк тогда дважды был ранен, награждён орденом Святого Владимира. Потом Гражданская война - командовал батальоном 3-го пластунского Оренбургского казачьего полка, потом - 1-м Симбирским полком в армии руководителя белогвардейцев на востоке страны Владимира Оскаровича Каппеля. Тогда был тяжело ранен, и офицера, потерявшего сознание, красные пленили. Но сразу почему-то не расстреляли: два месяца концлагеря и мобилизация офицера Белой армии в армию Красную. Вначале - помощник командира полка 5-й дивизии имени 3-го Интернационала, потом - командир 1-го полка Западно-Сибирской добровольческой бригады. И уже награда новой России - орден Красного Знамени.
После окончания Гражданской войны работал в Ульяновске (Симбирске) военкомом педагогического института, растили с женой Раисой Николаевной (в девичестве Троицкой) четверых детей: Константина, Эммануила и близняшек Ирину и Конкордию. Старший, Константин, погиб в 28 лет во время Керченско-Эльтигенского десанта - 24 ноября 1943-го. Посмертно старшего радиста Керченской военно-морской базы наградили орденом Красной Звезды. Его мамы не стало годом ранее, а когда расстреляли отца, парню было 22, младшим брату и сёстрам - 16 и 15. Каково это считаться детьми «врага народа»?! Симферопольца Александра Кривчикова арестовали 17 декабря 1937-го. НКВД по Куйбышевской области тогда гордилось раскрытием крупной (сотня членов) контрреволюционной организации, «планировавшей свергнуть советскую власть». 30 декабря на заседании тройки (руководитель управления НКВД, секретарь обкома партии и прокурор региона) приговорили к расстрелу, что и свершилось.
Посмертно Александра Эммануиловича реабилитировали в 1956-м. В его честь сын Эммануил назвал своего ребёнка, так что полный тёзка нашего земляка есть в России. А ещё в его честь дочь Ирина назвала сына, внука и пра­внука, правда, у них уже иная фамилия, но зато внук нашего земляка, Александр Дорофеев, тоже стал военным, как оба деда и отец, Герой России.
У самого Александра Анатольевича - ордена Красной Звезды и Мужества. Симферопольский дедушка по маминой линии гордился бы потомками, с честью служащими России.
Это лишь некоторые крымские события и люди, без которых мировая история развивалась бы иначе. Знаете о других? Пишите, ждём ваши письма.

Александр Кривчиков.

Михаил Кази.