Софья, Чижик

Семья Степанец была родом из Карасубазара (Белогорска), две дочки подрастали. На 1918-й, год начала на полуострове Гражданской войны, Евдокии было 14, Софии - 4. Их отец, видимо, погиб ещё в Первую мировую, а в 1920-м от голода умерла и мама, отдававшая дочкам последние крохи. Оказались сёстры сначала в местном детском доме, а потом в селе Шавхав (Мельники) в семье мельника. «Однажды Соня следила за костром, где в казане растапливалось масло, и нечаянно опрокинула казан, - писал её племянник Владимир. - Испугавшись наказания, убежала из дома. Долго скиталась, пока не забрали в детский дом в Симферополе. В 16 лет стала работать на станции «скорой  помощи», жила в комнатушке в полуподвальном помещении на улице Пушкина, 6».
Великая Отечественная.
В августе 1941-го в Симферополе формируется 51-я армия. София идёт в военкомат и просит направить на фронт добровольцем. Более двухсот раненых вытащила с поля боя хрупкая женщина - санинструктор армии. Сама была ранена и контужена. Перекоп, Керчь, отступление, Керченско-Феодосийский десант, гибель Крымского фронта, Сталинградская битва, снова Крым, освобождение, дальше - на Запад, штурмовала Берлин, расписалась на рейхстаге. «Жаль там, в Берлине, мы не встретились с тётей, лишь много позже войны вновь увиделись в родном Крыму. У тёти Сони было немало боевых медалей, в том числе самая дорогая солдатская - «За отвагу», - писал Владимир Степанец. -
И она вновь жила в Симферополе, на Пушкина, 6, в крохотной комнатушке уже на 2-м этаже, с сыном и дочерью. Работала в институте минеральных ресурсов. Давно нет тёти Сони - Софии Константиновны Степанец-Толмачёвой, ушли в мир иной её дети, но пусть живёт память о них, о смелой и очень доброй крымчанке».
Смелая и добрая - так о Софии Константиновне говорили и однополчане. «Нам она запомнилась под именем «Чижик», - писали 55 лет назад в газету бывшие фронтовики
С. Максин и Н. Морозов. Они отдыхали в Крыму и случайно узнали, что в Симферополе живёт их фронтовой друг, бывшая медсестра. Сотрудники адресного бюро помогли разыскать, хотя у женщины была иная фамилия, а друзья её не знали. «Нам было очень приятно побывать у Чижика в гостях. Расскажите на страницах газеты об этой отважной женщине».
К когда-то фронтовой медсестре, а тогда техническому работнику института минеральных ресурсов отправилась наша коллега Елена Савичева. И Софья Константиновна, стесняясь («ну, какая я героиня?!»), рассказала, как каждый раз радуется встречам со спасёнными. Значит, не зря всё было, выжили ребята, настоящие герои. Она не всегда узнавала их сразу, окликавших на улице, приходящих в дом, но словно пароль звучало то самое прозвище - «Чижик», так называли они маленькую, неунывающую женщину с добрым сердцем. «Кто же этот незнакомец? Не тот ли, кого она однажды в ожесточённом бою на правом берегу Одера выносила еле живого из-под вражеского огня, несла на плечах, тащила по земле, изнемогая от тяжести? Не тот ли, у изголовья которого просиживала не одну бессонную ночь. Не сохранила память многих имён. А друзья её не забывали и сейчас узнают, несмотря на то, что прошло более 20 лет», - так коллега писала в 1965-м. А ведь действительно, сколько через добрые руки фронтовых медсестёр прошло бойцов, всех и не запомнишь, а они этих сестричек-спасительниц запоминали. «Я - тот самый  танкист, которого вы с ложечки кормили. Помните Варшаву? Я тогда весь в бинтах лежал. Одни глаза наружу». Софья Константиновна показывала журналистке фотографию 1941-го, любительскую, где черты лица запечатлены смутно, только глаза, чёрные, очень живые, смотрят с такой проникновенностью, словно хотят сказать: «Люди, я люблю вас». Снимок сделан в самом начале боевого пути, на Перекопе, но проникновенность, открытость фронтовая медсестра пронесла через всю войну, через всю жизнь. «Сумела сохранить чистоту, ясность души, не огрубеть, не очерстветь сердцем в суровых буднях. Видимо, помогала ей в этом та великая сила, о которой Софья Константиновна скромно сказала: «люблю людей, а тех, кто во мне нуждается - особенно». Так получалось, что в медсанбатах ей попадали палаты с особенно тяжёлыми, как там, под Варшавой, с обгоревшими в бою танкистами, но она не роптала, для каждого находила ласковое слово, каждому стремилась облегчить боль. Тогда, под Варшавой, командование объявило ей в приказе благодарность «за мужество, смелость  и храбрость». «Какие прекрасные слова, - думала тогда Соня. Так говорят о героях». Но была ли она героиней? Соня считала, что недостойна этих слов, потому что каждый раз, когда ей приходилось ползти к раненому солдату на поле боя, она очень боялась, что её убьют. Но ползла, спасала!
Боевое крещение получила под Перекопом. Девчата из санитарной дружины, как вспоминала потом, словно попали в ад. Многие были вчерашние школьницы, перепугались, бросились бежать. «В это время громко закричал комиссар Захаров: «Девушки, вернитесь!». Этот возглас отрезвил всех. Девчата собрали брошенные санитарные сумки и, стыдясь своего первого порыва, бросились перевязывать и выносить раненых бойцов. Иногда Соне казалось, что её, как песчинку, сдунет и унесёт неведомо куда вихрь бомбёжек, пожарищ. Но думать о себе просто было некогда. Вместе с другими бойцами санитарной службы она эвакуировала раненых под Геленджиком, устраивала их в селении близ Туапсе, шагала вместе с бойцами дальше. Иногда медсанбат на какое-то время отрывался от своих частей, снабжение прерывалось, и тогда Соня с подругами отправлялись к местным жителям. Население охотно шло на помощь, выделяя из скудных запасов продукты для раненых. Помнит Софья Константиновна гибель многих подруг и товарищей под Львовом, когда на госпиталь налетели фашистские стервятники. Они с подругой Таней тогда чудом остались живы. Когда всё стихло, принялись вытаскивать из-под обломков раненых, а погибших относили в сторону, чтобы похоронить. За этой работой их застал начальник госпиталя. Он с изумлением смотрел на маленькую фигурку медсестры, что силилась поднять себе на спину богатыря-солдата, раненого в грудь. Только и нашёлся сказать: «Ах ты, Чижик!». Так и осталось за ней это ласковое прозвище».
Её медсанбат был в первых рядах штурмовавших Берлин. Раненых эвакуировали в полевой госпиталь, что обустроили в 15 километрах от столицы фашистов. На берегу Эльбы отпраздновали День Победы. «Старший сержант Софья Степанец сменила военную гимнастёрку на гражданское платье. Замужество оказалось не из счастливых. Но у неё появился семейный маленький мир, она, сын Володя и дочь Валя - они выросли такими же трудолюбивыми, честными и добрыми, как и мама. <> Испытания закалили её характер, научили любить жизнь ещё сильнее, а все невзгоды встречать с открытым сердцем, не жалуясь и не сетуя. <> Идут годы, но, когда Софья Константинова вынимает старые фотографии или встречает кого-нибудь из многочисленных фронтовых друзей, перед её глазами вновь встаёт картина горящего Берлина, рейхстаг, на стенах которого среди других солдатских надписей осталось и её имя».
Софьи Константиновны, Чижика, фронтовой медсестры, давно нет, но память о ней вот так вот сохранилась в газетном архиве, а ещё ей, без сомнения, благодарны потомки тех раненых, что спасла в Великую Отечественную. Ей, хрупкой девушке с санитарной сумкой, её боевым подругам и товарищам,  благодарен спасённый мир.