«Вновь сильны святым порывом»

Днепр, третья по величине река Европы, русло достигает ширины в несколько километ­ров. Отступавшие фашисты укрепились на высоком и крутом правом берегу, нашим солдатам предстояло форсировать с низкого левого, под постоянными обстрелами, в ледяной воде. Форсировать с ходу. Как вспоминал Георгий Жуков, «не было возможностей для тщательной подготовки», солдаты были уставшие от многочисленных сражений и длительного марша, не хватало первым героям лодок и понтонов - переправлялись, кто на чём: бочки, двери, остатки заборов из ближайших сёл. Но форсировали в сентябре 1943-го, с ходу, занимая, удерживая плацдармы. В интернете есть воспоминания, тогда 32-летнего, кавалера медали «За боевые заслуги» краснодарца Ивана Матвеевича Подгорного, их опубликовал внук Виктор Кантемиров. «Температура воды не превышала 5-6 градусов. Через несколько минут пребывания в такой воде наступали переохлаждение, судороги мышц. Наши бойцы - в шинелях, с оружием, гранатами, противогазом, сапёрной лопаткой и в кирзовых сапогах - выплыть на берег самостоятельно уже не могли. А с правого высокого и обрывистого берега по ним били пулемёты, артиллерия и миномёты. Наших зенитных расчётов было мало, и немецкая авиация безнаказанно уничтожала всё, что обнаруживала на воде и на нашем берегу. В первые дни нам так не хватало поддержки с воздуха авиации, огня зенитчиков и артиллерии (они подтянулись позже, с основными силами, в ноябре наведены и понтонные мосты. - Ред.). По ночам тёмные просторы реки высвечивались сигнальными ракетами, и по любому предмету на воде фашистами открывался шквальный пулемётный огонь. Несколько ночных неудачных попыток форсирования Днепра в самом начале операции стоили нам до половины личного состава. Тех, кого не достали пули, убивала холодом вода. Многие наступательные группы уходили к реке и не возвращались, а утром она выбрасывала на берег тела тех, кто форсировал выше по течению. Это было страшное зрелище. Река казалась красной от крови». Виктор Петрович Астафьев, позже известный писатель, а тогда - связист, тоже вспоминал: «Двадцать пять тысяч воинов входит в воду, а выходит на том берегу максимум - пять. <> Почти все понтоны с бойцами, миномётами и сорокопятками (45-миллиметровая противотанковая пушка. - Ред.) были на воде разбиты и утоплены (это уже второе наступление, до подхода основных сил артиллерии. - Ред.). Однако чудом каким-то некоторым подразделениям удалось добраться до берега, уцепиться за него». Парень, родившийся 1 мая 1924-го, на фронт ушёл добровольцем, хотя была и железнодорожная бронь, и повод не любить Советскую власть - отца, Петра Павловича, посадили по ложному обвинению, мама, Лидия Ильинична, погибла, отправившись к мужу. Но Родина - важнее личной боли, сражался будущий писатель, награждён орденом Красной Звезды, медалью «За отвагу». И всю жизнь помнил последние крики товарищей, погибавших на Днепре, и тысячи тел, что всплывали, застревали в плавнях. Наши потери - около миллиона.
О «кроваво-красном Днепре» вспоминал и наш читатель Фёдор Михайлович Шакшуев. Он родился 14 октября 1925-го, когда началась война, работал в колхозе, приближая Победу на трудовом фронте, но рвался и на боевой. Ведь там уже воевал старший брат Александр, командир взвода разведки, позже награждённый орденом Отечественной войны, жил в Феодосии. Младшего брата призвали в 17 лет: полгода в училище и боевое крещение на Курской дуге. Оттуда родным пришла похоронка, но парень выжил и форсировал в сентяб­ре 1943-го Днепр. Его рота
(командир 29-летний Александр Александрович Калашников, награждённый орденом Красной Звезды) первой под жестоким обстрелом сумела преодолеть реку. Продвижению на берегу мешал пулемётчик.
- Наш взвод обошёл его с тыла, уничтожили, а заодно и штаб немецкий, - рассказывал фронтовик. - Но у нас почти все ребята тогда погибли.
А он вскоре стал связным у командира роты, «бывший учитель, был для солдат, как отец». Ночная атака и приказ: передать донесение. Приказ выполнил, но на обратном пути сбился с курса и обнаружил фашистские грузовики, что гитлеровцы маскировали в кукурузе. Спрятался в камышах, стал наблюдать: утром попал под обстрел своих же миномётов, но повезло. Четверо суток следил, обходясь лишь котелком воды, набранной ночью из колодца. Потом ползком - к своим. Доложил. Накрыли наши «катюши» (реактивная артиллерия. - Ред.) фашистскую колонну. Красноармеец вскоре был тяжело ранен, Золотую Звезду Героя Советского Союза вручали в госпитале. В мирное время часто пел любимой жене Зинаиде Андреевне песню о другой реке, «Есть на Волге утёс», но вспоминались всегда, как сам говорил, при этом бои на Днепре.
За них 2438 воинов Красной Армии стали Героями Советского Союза. Золотую Звезду вручили и ещё одному нашему земляку - Василию Сергеевичу Новикову, коман­диру роты, родившемуся 14 апреля 1913-го. Работал агрономом в Бахчисарайском районе. На фронте с первых дней войны, а дома ждали жена Анастасия Дмитриевна (в одном из документов - Надежда. - Ред.) и маленькая дочь Люда.
В феврале 1942-го и октябре 1943-го тяжело ранен, в июле 1943-го - контужен. 28 сентября 1943-го в числе первых преодолел Днепр, обеспечив переправу батальона. Его рота четверо суток отбивала атаки на захваченный плацдарм у села Мишурин Рог. За те бои в декабре 1943-го награждён орденом Ленина, позже - ещё одним и медалью Золотая Звезда Героя Советского Союза. Умер в госпитале в Тбилиси 26 (по иным данным, 28) марта 1945-го после тяжёлого ранения, полученного в боях за Польшу. Давайте вспомним о них, земляки! Ждём ваши рассказы, фотографии своих героев Великой Отечественной. До Победы, до её 75-летнего юбилея, осталось 32 дня.

Александр Михайлович и Фёдор Михайлович Шакшуевы.

Иван Матвеевич Подгорный (справа) с боевым товарищем.

Виктор Петрович Астафьев.

Василий Сергеевич Новиков.