О работе Симферопольского горсовета

«Холера не за горами»
Стихийные свалки - проб­лема в Симферополе давняя и, похоже, - непобедимая. Ещё в первые десятилетия существования города, судя по архивным документам, горожане жаловались друг на друга, что «на дорогах у домов устраивают сорники, в которых роются бродящие по улицам свиньи и собаки, разнося нечистоты по округе». А вот картинка из прошлого века: в номере за 24 мая 1922 года «Красный Крым» (это имя наша газета носила с ноября 1920-го по январь 1952-го) опубликовал письмо П. Толоченко, которое так и называлось - «Свалочное место». «На Малобазарной улице (сейчас - Некрасова. - Ред.) около водосточной канавы образовалось свалочное место, к которому ежедневно подво­зят новые нечистоты. От этих нечистот распространяется зловоние, но никто почему-то не обращает внимания. Между тем холера не за горами. Необходимо уничтожить такие очаги заразы».
Похожее место на улице есть и в наши дни - там, правда, стоят контейнерные площадки с баками, но время от времени, пусть и небольшие, но мусорные залежи вокруг всё-таки появляются.
Неподалёку в этом же микрорайоне, что по старинке именуют Петровская балка, есть улица Краснознамённая (бывшая Кады-Эскерская), в этом году её, наконец, нормально заасфальтировали. А 21 марта 1937 года наш читатель
Б. Умеров, живший там, называл её «забытой». «Трудящиеся этой улицы лишены самых элементарных, но совершенно необходимых удобства. Фонари на нашей улице, как правило, не горят. Нет поблизости и телефона-автомата, не всегда вовремя вызовешь «скорую помощь». Вдобавок ко всему, улица эта находится в антисанитарном состоянии. Она не мощена. Здесь летом стоит пыль, а зимой - по колено грязь. Вблизи нет даже водопровода. Часто приходится покупать воду по спекулятивным ценам (10 копеек ведро). Когда был пожар, то из-за отсутствия водопровода пришлось буквально ходить по квартирам и собирать вёдрами воду. На отчётном собрании горсовета нам было обещано многое, но до сих пор ничего не сделано».
Теперь на Краснознамённой есть и водопровод, и фонари, и асфальт, но, как говорят читатели, возникла иная проб­лема: в целях безопасности на и без того узеньких тротуарах установили выпуклое ограждение - ходить неудобно. Телефона-автомата снова нет - время иное, мобильными большинство симферопольцев пользуется.
В том же номере «Красного Крыма» 82-летней давности читаем о микрорайонах Красная Горка и Бахчи-Эль (ныне район улиц Молодых подпольщиков, Гастелло, Садовой, Титова, Куйбышева, Лермонтова). Как писала в газету А. Терентьева, они тоже неблагоустроены.
«С удовольствием житель Бахчи-Эль или Красной горки пошёл бы вечером в кино или в театр. Но добраться в город очень трудно: трамваи часто стоят, на незамощённых улицах много грязи. Симферопольский городской Совет в своё время вынес решение о замощении Шаховской улицы (или Шахова, Первомайская, ныне - Куйбышева) до моста. Однако решение его не выполнено. Жители Красной горки и Бахчи-Эля по-прежнему оторваны от культурной жизни города лишь потому, что о настоящем благоустройстве этой окраины горсовет не заботится».
Сейчас с асфальтом на той же, к примеру, Шаховской, или Нижнеалександровской (Лермонтова) более-менее прилично, даже тротуары есть, и троллейбусы с маршрутками ходят.
О транспорте и чёрствости
Более 80 лет назад единственным общественным транспортом в городе был трамвай. И вновь номер «Красного Крыма» за 21 марта 1937-го: читатель А. Загороднев сообщает, что «плохо работает трамвай». «Плохую работу симферопольского трамвая в горсовете и Симэлектротрансе объясняют частыми перебоями в подаче электроэнергии. Однако можно привести десятки фактов, когда электроэнергия имеется, но трамвай всё же плохо работает. Возьмём, к примеру, трамвайную линию №2. Эта линия соединяет окраины с центром города, но трамваев здесь очень мало. В конце Севастопольской улицы трамваи, как правило, стоят по 30-40 минут. В наказ депутатам горсовета записывалось немало предложений об улучшении работы трамвая. Но, как видно, президиум горсовета плохо прислушивается к голосу трудящихся Симферополя».
Трамваи маршрута №2 ходили по улицам Степана Разина (тогда - Сакаева, район нынешнего Центрального рынка), Севастопольской, Чехова (Кантарная), Нижнегоспитальной, Крымской, Пограничников (Провиантский переулок), Ефремова (Миллионная), Ленина, площади Советской (ранее просто угол двух улиц и переулка), проспекта Кирова (тогда - одноимённая улица), площади Куйбышева (Шаховский базар), проспекта Победы (Феодосийская), Лермонтова (Нижнеалександровская), Садовой. Обратно - по Пролетарской и Курчатова (Госпитальная).
В 1960-м его закрыли, в наши дни частично заменён маршрутками и троллейбусом №10. Но на Садовой, например, общественного транспорта более полувека нет. Да и проблема «плохой работы» осталась: как сообщают читатели, вечером уехать сложно.
75 лет назад Симферополь освобождён от фашистов: боль от потерь, радость возвращения для тех, кто был в эвакуации. И чёрствость - под таким заголовком 14 июня 1944-го наша газета опубликовала письмо М. Кадашевич. «Я - бывшая гладильщица, стахановка артели «Симторгин», мать офицера Красной Армии майора Кадашевича. 10 мая вместе с дочерью, членом партии, женой погибшего на фронте воина Красной Армии, вернулась, наконец, из эвакуации в свой родной Симферополь. Вся мебель в нашей квартире в доме №12 по Малобазарной (Некрасова) улице оказалась расхищенной во время оккупации. Живём мы (дочь, её ребёнок и я) в пустой комнате, спим на полу. Мы с дочерью решили обратиться за помощью в горсовет. 22 мая дочь (фамилия её Халфина) подала заявление на имя председателя горисполкома, и с этого дня начались мои хождения в горисполком. Мне неизменно сообщали, что заявление ещё не рассмотрено. Много раз я пыталась попасть к председателю, но меня не пропускали. Наконец, удалось остановить его на лестнице. Однако он не стал разговаривать и направил к секретарю горисполкома. «Это меня не касается, - отвечал на все мои обращения секретарь горисполкома, - идите к председателю, он сам занимается распределением мебели».
А пройти к председателю я никак не могу: секретарь его меня в кабинет не пропускает, говорит, что вся мебель уже роздана, и заявления больше не рассматриваются. Пришлось взять своё заявление обратно. После трёхнедельного хождения я с семьёй сижу у разбитого корыта».
Под текстом читательницы - взгляд из редакции: «Публикуемое нами письмо сигнализирует о том, что в Симферопольском горисполкоме имеет место равнодушное, чёрствое отношение к заявлениям трудящихся вообще и к семьям фронтовиков в частности. Исполком должен немедленно помочь гражданке Кадашевич и срочно рассмот­реть все накопившиеся в его аппарате заявления и жалобы семей фронтовиков. Руководители горисполкома обязаны помнить и не забывать, что забота о семьях фронтовиков есть половина всей нашей заботы о Красной Армии».
К сожалению, мы не знаем, какой была реакция городских властей на письма читателей, опубликованные в 1922-м и 1937-м годах, - не все номера сохранились в подшивках. Но в том, что она была правильная, - не сомневаемся: публикация в газете в то время была сродни прямому указанию партии. И на письмо читательницы, мамы офицера Красной Армии, отреагировали, как положено: 12 июля наша газета опубликовала материал под рубрикой «По следам материалов «Красного Крыма». «После опубликования письма просьба гражданки Кадашевич была удовлетворена. Наркомторг выдал ей наряд на получение мебели и домашней утвари». Хочется верить, что и в наши дни к публикациям в «Крымской правде» чиновники, в том числе и столичные, всегда будут относиться должным образом, решая проблемы горожан.