«Отстаивайте же Севастополь!»

Личное и город

«На Малаховом кургане в разгар боя был смертельно ранен адмирал Владимир Корнилов. Он успел произнести: «Я счастлив, что умираю за Отечество... Отстаивайте же Севастополь!». Это был последний приказ адмирала воинам».
Спустя почти 150 лет слова из истории первой обороны станут эпиграфом к размышлениям об обороне второй. Сергей Северинов, который их напишет, мог с уверенностью сказать: наказу адмирала не изменил, сколько мог, отстаивал Севастополь в иную войну, а потом возрождал его, Крым, Отечество. «Так уж скроена жизнь, что безоблачные дни сглаживаются в памяти, а вечным остаётся то, что опалено испытаниями, когда ты понял, чего стоишь, заглянул смерти в глаза и не свернул с курса, померялся силами с врагом и победил. И тогда оказываешься сопричастным с великой общей Победой, народной судьбой. Преодолев трудные испытания войны, словно собираешь волю и мужество многих людей и открываешь в себе неведомые ранее тайники силы. Из таких мгновений и дней складывается лучшее в человеке. И это лучшее выкристаллизовывается в характер. Человек, покоривший большой перевал, не растеряется в сложных ситуациях.
И, если даже силы у него поубавит возраст, постарается не показать этого, останется верным той, давным-давно взятой высоте, взятой на войне. Для сотен людей, с которыми мы шли тогда в обороне Севастополя рядом, таким святым и сокровенным навсегда остаётся он, легендарный, неприступный для врагов».
Верным взятой на войне высоте оставался и Сергей Степанович, заслуженный врач УССР, почётный гражданин Евпатории, автор нашей газеты. Воспоминания в 1995-м он, уже тяжело больной, торопился написать к 50-летию Победы, словно завещание потомкам. Успел, но сам всего 11 дней не дожил до святого праздника. Годы спустя листки откровений найдёт любимая спутница ветерана, Галина Валентиновна, принесёт в газету. Потом и она напишет свои: о «пути, всём в осколках стекла для босых ног», что пришлось пройти ей и предкам. О жизни в оккупированном Симферополе, о каждодневном житейском героизме мамы (увы, в редакционном архиве только её отчество сохранилось - Александровна) и бабушки Гликерии Гавриловны. О страшном вопле, что слышался из машины, увозившей в декабре 1941-го евреев и крымчаков, «многодетную семью соседей, одноклассника Осю Фукса». О том, что из 13 мальчиков из их класса, мобилизованных в апреле 1944-го на освобождение Севастополя, Победу не встретил никто. «Трагическое, героическое, славное время осталось у России в прошлом. И его у нас никто не отнимет». Севастополь для Галины Валентиновны был «свой с давних лет»: в первую оборону, в Крымскую войну, здесь сражался и погиб прадед. Здесь служил на флагманском корабле «Память «Меркурию» дед Александр Емельянович Осадчев, а бабушка Елена Алексеевна ждала его на берегу. Дедушку, младшего офицера русской армии, в феврале
1938-го расстреляли за ту службу как «врага народа». В январе 1942-го фашисты расстреляли в Симферополе её отца Валентина Владимировича Запорожца (Аменицкого) - из-за болезни его не взяли на фронт, как мог, помогал партизанам.
«Они дрались за Родину и пали, чтоб Родина любимая жила» - эти строки в 1942-м напишет Татул Гурян, посмертно награждённый орденом Красной Звезды. Их, в дни, когда отмечалось 65-летие окончания второй обороны Севастополя, с такой болью прочла в редакции Галина Северинова. Она молила судьбу, чтобы никогда не пришлось оборонять город и Отечество вновь. Не сомневалась, что, если придётся, то «потомки, внуки победителей, одержат новую славную Победу». Но всё же молилась, чтобы побеждали лишь в мирном. Слишком больны были воспоминания о войне, слишком дорогую цену заплатили поколения победителей.

Ни шагу назад

Приказ, который потом так назовут в народе, появился в конце июля 1942-го. Впрочем, для большинства советских людей и без него было ясно: сражаться с врагом надо до последнего, изо всех сил, чтобы победить. Ясно было и 17-летнему Серёже из Симферополя. Менее суток назад он с одноклассниками из 4-й школы праздновал выпускной, до утра бродя по городским улочкам и мечтая, а теперь просил военкома: «На фронт, добровольцем!». Сергея Северинова призвали в погранвойска, служил в Карасубазаре (Белогорске). Осенью 1941-го сражался на Перекопе, прикрывая отход основных сил на Севастополь. Там из оставшихся бойцов в зелёных фуражках сформировали сводный полк пограничных войск НКВД Крыма, позже переименованный в 456-й стрелковый полк 109-й дивизии Приморской армии. Полк - только название, на самом деле бойцов у командира Герасима Рубцова было вполовину меньше, но они ни на шаг не отступили, удерживая участок обороны Балаклавы.
Красноармеец Северинов, телефонист взвода связи первого стрелкового батальона, позже - связист в штабе полка, вспоминал, что город вопреки всему сражался, выдержав три штурма. Последний, в июне 1942-го, продолжался около месяца. «Шестьдесят тысяч трупов фашистов покрыли подступы к Севастополю. Дорогой ценой заплатили немецкие варвары за руины города». Цену, которую заплатили они, защитники не считали - «не мы главное, а город и Родина». «На Севастопольском участке фронта наши войска вели ожесточённые рукопашные бои на окраине города». Это из вечернего сообщения Совинформбюро за 2 июля 1942-го. Через день появится сообщение, что наши войска всё-таки оставили Севастополь. Но Сергей Степанович, кавалер медалей «За отвагу», «За оборону Севастополя» вспоминал: «Группы бойцов в разных местах продолжали сопротивление до 12 июля».
О себе фронтовик не любил говорить, а вот о людях, которых бесконечно уважал - командире полка пограничников Герасиме Рубцове, командующем последних дней обороны генерале Петре Новикове - рассказывал всегда.
«Силы обороняющихся истощились, 30 июня по приказу Ставки началась эвакуация войск из Севастополя. Вместо эвакуировавшихся командующих руководить обороной назначили генерал-майора Петра Новикова. До этого он командовал нашей 109-й дивизией и всем первым сектором обороны: Балаклава - Камры - дорога Ялта-Севастополь. До 29 июня защитники сектора не отступили ни на шаг. К концу этого дня противник прорвался на соседних участках, возникла угроза оказаться в окружении. Штабом дивизии дана радиотелефонограмма, - вспоминал Сергей Степанович, принявший её в штабе полка, - «Всем частям оставить позиции обороны, перейти в район Георгиевского монастыря». Примерно с четырёх утра 30 июня начался обстрел. Но сектор прочно держал оборону». «Пехотинцы подразделения Рубцова отбили десятки атак превосходящих сил противника и уничтожили до двух полков и двух танков, сбили два бомбардировщика противника», - для Сергея Северинова и его выживших однополчан эта сводка от 30 июня была лучшей наградой. «Память погибшим, память мужеству, стойкости, верности присяге, память командиру Герасиму Архиповичу Рубцову. Почти в полночь последняя радиотелефонограмм Петра Георгиевича Новикова: «С боями пробиваться к Камышовой бухте, прикрывать эвакуацию. При невозможности эвакуироваться пробиваться в горы».
Пробиться к партизанам удалось единицам, командир полка погиб, а о том, чтобы эвакуировать последних защитников Севастополя, уже никто из руководства на Большой земле и не думал. Они, обессиленные, с горстками патронов, укрылись в нишах и пещерах. Над головой - скалы, по обрыву - фашистские патрули, с моря обстреливали катера гитлеровцев. Сколько погибло тогда наших бойцов, до последнего отстреливаясь, помня, что за ними Севастополь и Родина, ни шагу назад?! Сколько израненных, контуженных попало в плен. Среди них и тяжело раненный, потерявший сознание Сергей Северинов. Но где-то ещё держались, последние метры обороны - по всему побережью от Херсонеского маяка до 35-й батареи сражались защитники города-героя.
Тяжелораненым попал в плен и командующий обороной Пётр Новиков. Фашисты замучили его в концлагере. Последние слова героя, даже в концлагере сражавшегося с врагом в подпольном братстве военнопленных, были: «Товарищи, передайте привет дорогой Родине». Страна долго считала его изменником. Лишь в конце прошлого века - посмертная реабилитация генерала. Многое сделал для этого и Сергей Северинов, мечтавший, чтобы Петру Новикову всё же присвоили звание Героя. Уже России. «Эта награда была бы данью памяти отважному генералу и гражданину великой страны». Пока в память о генерале Новикове, о Герое Советского Союза подполковнике Рубцове, о тысячах павших тогда и ушедших в наши дни защитниках Севастополя горит Вечный огонь. И каждый год места былых сражений, щедро омытые кровью героев Отечества, покрывает маковый ковёр и омывают слезы дождя, смешиваясь с солёной черноморской водой. Природа скорбит по погибшим. А ведь не так давно была вторая оборона. Всего 77 лет назад.