От смерти к жизни

«Мы умрём - умрут и сёла»

643 жителя в 1989 году. Такую цифру указывает один из сайтов в интернете, приводя численность населения в селе Задорное Черноморского района. Запомните эту цифру - 643. В 2014 году тут проживало 59 человек. В 2018 мы нашли людей только в нескольких домах. Задорное, оно же Чонгурчи, вымирающее село Черноморского района.
Этот населённый пункт расположен примерно в 7 километ­рах от Кировского, большого села с домами, магазинами, с детьми во дворах. Но в Задорном всё иначе. В село ведёт разбитая дорога, по которой иногда едешь 5-10 километров в час. Больше нельзя, кажется, что вот-вот отлетит колесо.
На въезде в село нас встречает ржавый указатель - улица Ленина. Главная улица во многих городах и сёлах Крыма, оживлённая транспортная артерия в Севастополе или Симферополе. Но в Задорном она лишь помогает не заблудиться среди покосившихся и почти разобранных сооружений. Дома похожи на нагих женщин, которых раздел злодей, порвал одежду в клочья. Заборы лежат вдоль дороги, словно устали смотреть на происходящее и сами решили сдаться, не выдержав суровой реальности.
С трудом мы находим жительницу села. Её дом выглядит чуть лучше, чем окружающие его развалины. Забор неровный, во дворе висят тёмные старые вещи, вокруг много ржавых инструментов.
Крымчанка Капье живёт вместе с сыном, которого хочет женить. Говорит, что каждый день с ним ругается. Ему уже 31 год, а он всё никак не найдёт себе спутницу жизни. Сын отвечает ей, что «девочки, которые нравятся, попой поворачиваются», а на ком попало жениться он не хочет.
- У нас-то хозяйство хорошее, коров и барашков держим, ходим за ними. Не будешь держать - так с голода помрёшь. Вот с сыном и живём, я его никуда отправлять не хочу, а то вдруг ещё что случится. Да и разве там лучше? Племянник жил тут, а потом в Москву уехал, теперь с семьёй в маленькой комнате ютятся с детьми. Тяжело им там очень, а уехать не могут - денег нет.
Капье приехала в Крым из Узбекистана в 90-е годы. Крымские татары возвращались на родные земли, и она поехала со всеми. Говорит, что домов не хватало в Задорном - столько было желающих. Лет десять село ещё держалось, не сдавалось под натиском беспощадного капитализма, но потом всё изменилось.
- Тяжело нам тут стало, совсем работы не было и денег, - вспоминает Капье. - Мы бегали в поля, воровали семечку (подсолнух. - Прим. ред.), продавали и заправляли школьный автобус бензином. Делали так, чтобы хоть детей возили на занятия в школу.
С тех пор здесь немногое изменилось. В период разрухи большинство местных жителей уехало. Пустые дома стали постепенно разбирать на строительные материалы, чтобы делать пристройки, латать прохудившиеся стены и крыши. Работы в селе нет - только рядом на полях можно получить немного денег.
У Ларисы, жительницы Задорного, вся семья трудится в Кировском. Муж работает комбайнёром, дочка переехала жить в соседнее село, работает, где есть возможность. Лариса рассказывает, что поля сейчас засеяны, паи, оставшиеся у людей после 90-х, сдают предпринимателям. В Задорном получают около 15 тысяч руб­лей в год, смешные деньги по нынешним временам.
У Ларисы своё хозяйство - бройлеры. Она кормит их гречкой и шутит, что они сразу фаршированные. Магазинное мясо не покупает - утверждает, что его есть невозможно.
- Живётся тяжело, а что поделаешь, - сетует Лариса. - Газа нет, только печное отопление. Собираем сушняк, где можем (вокруг Задорного поля и лесополосы. - Прим. ред.), покупаем уголь. Вот три тонны на сезон у нас примерно уходит, это 36 тысяч рублей, по 12 тысяч тонна. Деньги большие.
На вопрос, есть ли в селе молодёжь, Лариса грустно улыбается: «Те, кому за 50, - вот наша молодёжь». И это не только слова одной крымчанки, но и многих других жителей полуострова. Наши сёла медленно умирают, остановить это мы не можем.

Маленький Лас-Вегас

14 километров через поля пешком или около 30 километров на машине по дорогам. Такое расстояние нужно преодолеть, чтобы попасть из Задорного в Красноярское. Контраст с почти заброшенным селом поражает. В Красноярском как будто светлее, теплее, веселее. Есть прекрасная дорога, пронизывающая посёлок от начала и до конца, кстати, названная не в честь Ленина, а в честь первого космонавта - Юрия Гагарина. Вечером дорогу нам перебежала самая настоящая лиса, которую мы приняли сначала за кота, а потом за мелкую собаку. И рядом абсолютная крымская магия - Донузлав. Местные ходят на его берега ловить карасей и карпов, купаются летом, отдыхают по праздникам у прозрачной воды.
А какие здесь люди! Редкость для крымского села - счастливая молодёжь. Нам встречается студент Андрей, который хоть и учится в городе, но с радостью приезжает на выходные домой.
- Мне здесь очень нравится! Тут спокойно, можно отдох­нуть, сходить на Донузлав, - рассказывает юноша. - Конечно, жаль, что в селе мало перспектив, но если бы была возможность тут остаться - я бы прожил всю жизнь здесь. Вы бы знали, какие у нас красивые рассветы и закаты! Мы подымаемся над Донузлавом на бугор, берём фотоаппарат и пытаемся сохранить эту красоту.
Рядом с Андреем стоит Венера. Да-да, самая настоящая Венера Черноморского района. Милая, красивая девушка готова показать паспорт, чтобы подтвердить, что её так зовут. Она рассказывает, что молодёжь обычно собирается в центре. Когда холодно - сидят дома. Хочется, чтобы было больше кружков, чтобы дети были заняты делом. А ещё жители Красноярского ждут открытия спортивной площадки. Им полгода обещают, что всё сделают, и тогда можно будет играть в футбол и волейбол, заниматься на тренажёрах.
- У нас много талантливых людей в селе, а реализовать им себя негде, поэтому и хотим, чтобы стало ещё лучше, - добавляет Венера. - В селе есть школа и детский сад, Дом культуры, ФАП и отделение почты, всё в порядке. Я думаю, что Красноярское потихоньку расцветает.
К разговору присоединяется Татьяна, она старше юных студентов. Рассказывает, что на майские праздники в селе много людей, они приезжают на машинах и ставят палатки. Часть выбирается сюда с ночёвкой, рыбачит и отдыхает. Появились в селе и гости из других городов России. Одна семья из Санкт-Петербурга приезжает на лето в недавно купленный дом, набирается сил, загорает, а потом возвращается в город на Неве.
- Вы, пожалуйста, только напишите, что у нас проблемы с транспортом, - просит Татьяна. - На Черноморское автобус ходит каждый день, а в Евпаторию у нас вообще ничего нет. Выбора нет никакого. Мы платим по 150 рублей с человека, чтобы доехать до трассы на такси, а там сесть на рейсовый автобус в Евпаторию. Вот если бы это решить, вообще было бы здорово! А так у нас при России лучше стало. Появилось освещение, дорогу сделали, отремонтировали Дом культуры, в школе есть интерактивные доски, новая мебель. Во дворах машин больше стало и чище теперь намного.
Через несколько минут мы встречаемся с ещё одной жительницей Красноярского. Зовут её Капье, она тёзка жительницы Задорного. Один район Крыма, одно имя, но такие разные судьбы. Наша Капье тоже приехала из Узбекистана около 25 лет назад. Работала здесь дояркой, быстро полюбила село. Говорит, что оно стало родным. Что удивительно - она  родилась в Красноярском крае, живёт в Красноярском.
- Я езжу в гости в другие районы Крыма, но нигде не видела села лучше моего, - радостно говорит Капье. - У нас чисто, ЖЭК отлично работает, зелени много. Я своё село очень люблю! И есть за что! Спасибо всем, кто делает наше село лучше, кто старается.
Слушая Капье из Красноярского, невольно думаешь о Капье из Задорного. Их разделяют около 15 километров, а разница как будто в десятилетия. Эта пропасть кажется огромной, но очень хочется, чтобы в каждом селе Крыма встречались счастливые люди и говорили: «Моё родное село лучше всех!».

Валентина ВАСИЛЬЕВА.
Фото автора.