Забытые страницы крымской оборонки

А гром на небе не гремел

- Александр Петрович, помнится, в 1971 году, как гром среди ясного неба, прозвучала новость о том, что в Керчи строят первый в Советском Союзе супертанкер небывалых по тем временам размеров, на 180 тысяч тонн нефти. Создавалось впечатление, что вдруг неизвестно откуда в городе появилось предприятие, которому по силам строительство огромных кораблей…
- Реализацией этого проекта занимался судостроительный завод «Залив». Здесь я трудился заместителем начальника, потом руководителем цеха, секретарём партийного комитета. Хорошо знаю историю завода. Он был основан в 1938 году. Относился к числу режимных, то есть секретных, потому что строил и военные корабли. Начинал с морских охотников за подводными лодками, в послевоенные годы с его стапелей сходили всё более крупные суда. В основном это были сторожевики, необходимые для охраны территориальных вод страны. Многие из них и сейчас несут службу на всех флотах России. Кстати, в Керчи был построен корвет, который, к неудовольствию корабелов, отошёл Украине и получил имя гетмана Сагайдачного.
Предполагаю, что у руководства страны были далеко идущие планы в отношении нашего завода. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что здесь был создан сухой док размерами 360 на 60 и глубиной 11 метров. Здесь можно строить суда водоизмещением до 500 тысяч тонн, включая авианосцы и гигантские супертанкеры. 
- И вы начали строить их?
- Успели освоить выпуск нефтеналивных судов «Крым», «Кубань, «Кавказ», «Кузбасс».., водоизмещением 180 тысяч тонн. Всего шесть единиц. При том, что в тот период в стране имелись танкеры лишь на 50 - 60 тысяч тонн. В связи с выполнением этого заказа с гражданской составляющей производственной программы была снята секретность. И на предприятие зачастили журналисты. Мне лично приходилось знакомить с заводом корреспондентов «Крымской правды», а потом с интересом читать в газете их репортажи и статьи о работе корабелов. Особенно запомнились публикации о строительстве первого в Советском Союзе атомного лихтеровоза «Севморпуть», который и сейчас перевозит грузы по Северному морскому пути.
«Севморпуть» мы построили в установленные сроки. Подготовили для него команду из опытных, смелых моряков.
В его реактор было загружено атомное топливо, успешно прошли ходовые испытания. Прекрасный получился корабль, обладавший и ледокольными качествами. Мог, прокладывая себе путь, самостоятельно взламывать лёд толщиной до 1,2 метра. Оставалось организовать торжественные проводы этого красавца в просторы российского Заполярья. Да вот беда, по существовавшим соглашениям Турция не должна была пропускать через Босфор и Дарданеллы суда с действующим атомным реактором. Но это было уже делом дипломатов. По правительственным каналам вопрос был решён.

Могли бы строить авианосцы

- Фрегат, доставшийся Украине, по размерам и уровню вооружения соответствует эскадренному миноносцу?
- Он немного скромнее. Это класс больших сторожевых кораблей. Они отличаются большой скоростью хода, до 35 узлов. Мы отправляли их на флоты Советского Союза. Среди них - «Буревестник», а потом ещё более совершенные «Дзержинский», «Менжинский», «Воровский», «Кедров», с вертолётной площадкой и соответствующей винтокрылой техникой. Потребность в них возросла ещё в середине 70-х годов прошлого века в связи с принятием новых международных соглашений о правилах рыболовства в прилегающей 200-мильной зоне и экологического мониторинга морской акватории.
Всего мы построили для Дальнего Востока и Камчатки семь таких кораблей нового типа. Их команда состояла почти из двухсот человек. Эти суда составили основу морских сил погранвойск Советского Союза, они длительное время могли находиться вдали от родных берегов при любых погодных условиях, защищая биоресурсы страны от иностранных любителей нашей рыбки и собственных браконьеров, воротил теневого бизнеса.
А когда обострились советско-китайские отношения, поступил заказ на создание речных бронекатеров для Амурской военной флотилии. Эти кораблики имели мощное вооружение, включая танковую пушку, пулемёты, приборы ночного видения. А осадка не превышала 0,9 метра, чтобы могли ходить и в камышах, приближаться к берегу. Помнится, нам приходилось даже ночевать в цехе, выполняя этот срочный заказ.
- И много вы изготовили таких судов?
- Больше сотни. Отправляли их на Дальний Восток сдвоенными железнодорожными платформами. В 1968 году в связи с вводом войск стран-участниц Варшавского договора в Чехословакию несколько десятков бронекатеров с нашего завода было переброшено на Дунай.
- Затем последовали новые гражданские проекты ?
- Да, мы построили крупную серию танкеров под названием «Маршалы Победы», водоизмещением 80 тысяч тонн. Более совершенных и экологически чистых, потому что с двойным дном, и простых в эксплуатации. С учётом того, что они имели меньшую осадку и могли заходить во многие порты Черноморья, помимо глубоководного Новороссийского.
А потом началась непонятная по своим целям перестройка, а за ней пришли годы украинского безвременья. Постепенно завод остановил производство и начал деградировать. Из 13 тысяч работающих после распада Советского Союза осталось несколько сотен. Они занимались лишь сохранением систем жизнеобеспечения предприятия.
- До строительства авианосцев дело не дошло?
- Не исключено, что мы бы со временем занялись ими, но, как я уже сказал, наступили новые времена. В советский период авианосцы создавались в Николаеве, на Черноморском судостроительном заводе. Из его дока вышли авианесущие корабли «Минск», «Киев», «Тбилиси».

Когда не летали американские спутники

- Существовала какая-то система для управления качеством выполнения оборонных заказов ?
- Действовала очень строгая система госприёмки. Кроме того, заказчик контролировал ход работ на своём объекте. Строительство гражданских судов контролировал Морской регистр. Военные заказы сопровождали военпреды, которые не прощали никаких «шалостей».
- А можно было дать военпреду «на лапу», чтобы не замечал нарушений?
- В те годы об этом даже мысли не возникало. Само слово «коррупция» было нам мало знакомо.
- Что делалось для обеспечения секретности?
- Например, активные фазы испытаний торпед и другого вооружения с привлечением кораблей и самолётов проводились в те периоды суток, когда над соответствующей частью морской акватории не пролетали американские спутники. Существовал строгий порядок хранения и оборота документов. У меня, да и моих сотрудников перед приходом посторонних людей стол всегда был чистым. Когда я бывал в каком-либо министерстве или в оборонном отделе ЦК партии в Москве, естественно, меня знакомили с различными программами вооружений, но показывали только те страницы, которые касались лишь крымских предприятий.
В Москве регулярно проводились совещания по оборонным вопросам, при этом мы собирались в зале, окна которого не выходили на улицу. Я был предупреждён, что как и весь руководящий персонал отрасли и каждого её предприятия, занесён в соответствующие списки иностранных разведок. Старался не забывать об этом и в повседневной жизни, в общении с людьми, особенно незнакомыми.
- Что запомнилось из секретных дел на крымских предприятиях?
- Приходилось участвовать в испытаниях лучевого оружия. Дело было в районе полигона на горе Опук, на Керченском полуострове. На старом лесовозе смонтировали установку для стрельбы лазерными импульсами, направили её на броневой щит толщиной 16 миллиметров, стоявший на склоне этой горы. Произвели несколько выстрелов. Они давали о себе знать глухими хлопками. Затем мы на шлюпке отправились к берегу и увидели в броневом щите отверстия, прожжённые лазером.
 Под Феодосией существовал научно-исследовательский центр с полигоном для испытаний судостроительной и авиационной техники. Мы там в частности отрабатывали десантирование бронетехники на море. Секретными разработками по производству торпед занимался завод «Гидроприбор» и ракет - «Гидроаппарат» в Феодосии. В Керчи строился крупный завод «Альбатрос», предназначавшийся для реализации программ противоракетной обороны.
- Приходилось бывать на полигоне НИТКА?
- Могу расшифровать эту аббревиатуру - научно-исследовательский тренировочный комплекс авиации. Он имитировал палубу авианосца.
С этого устройства взлетали самолёты, а затем садились на него, лётчики палубной авиации отрабатывали своё мастерство. Здесь бывали представители всех флотов Советского Союза, после распада великой страны НИТКА какое-то время бездействовала. Потом её арендовала Россия, хотя националистические круги Украины всячески препятствовали использованию этого полигона. Теперь он снова в надёжных руках.
- Приходилось ли вам видеть ядерное оружие, которым располагал в те годы Черноморский флот?
- Да, под Феодосией я видел такое оружие, хотя, разумеется, не мог находиться вблизи него. Изделия с ядерной и обычной начинкой хранились в штольнях, вырубленных в скале. Ракеты, торпеды, мины доставлялись с материка на заводы «Гидроаппарат» и «Гидроприбор», здесь они приводились в боевое состояние и отправлялись в хранилище. Позже, в начале 90-х годов, украинское руководство показывало эти штольни натовским военным.

Чем «Фиолент» снабжал подводные лодки

- Насколько верно, что Крым имел отношение к реализации программы «Энергия», предусматривавшей создание космического челнока «Буран»?
- Верно то, что в аэропорту «Симферополь» была сооружена запасная железобетонная полоса для возможной посадки этого челнока в случае, если он не смог бы приземлиться на основной. Но она не была востребована.
- Феодосийский завод «Море» не являлся конкурентом «Залива»?
- Нет, феодосийцы специализировались в основном на строительстве пассажирских судов на подводных крыльях. Они отправлялись в речные и морские порты страны и на экспорт. Позже «Море» освоило выпуск десантных кораблей «Зубр» на воздушной подушке. Изготовило несколько таких судов. Два корабля приобрели китайцы, они тогда просили продать им и документацию на эти изделия, но получили отказ. Завод «Море» намеревался освоить строительство гибридных кораблей, которые могли и плавать, и подниматься в воздух, как самолёты, но не хватило времени.
- Севастопольский морской завод занимался военным судостроением?
- Он только ремонтировал военные суда Черноморского флота. И строил плавкраны грузоподъёмностью 100, 300, 500, 1600 тонн. Сейчас Морзавод приступил к возрождению производства.
- А чем занимался симферопольский завод «Фиолент»?
- Выпускал аппаратуру для управления энергетическими установками надводных кораб­лей и подводных лодок. Могу ещё сказать, что севастопольский завод «Парус» производил передовые по тому времени электронно-вычислительные машины для военных кораблей. А севастопольское объединение «Муссон» - разнообразную аппаратуру управления. Назову здесь Феодосийский оптический завод, снабжавший разнообразными приборами танковые предприятия. А Феодосийский завод «Судокомпозит» изготавливал различные детали и изделия из различных композитных материалов, по прочности не уступавшие стали, но значительно легче неё.
Евпаторийский завод «Вымпел» занимался золочением и серебрением деталей для военных нужд и космических кораблей. Симферопольский завод телевизоров ПО «Фотон» также был причастен к военному производству. Выпускал, например, специальные снаряды, начинённые записывающей аппаратурой. Пролетая над вражеской территорией в случае войны, такой снаряд фотографировал и передавал на свою сторону обстановку за передним краем обороны.
В нашей системе работало и
несколько конструкторских бюро, находившихся в Севастополе.
- Было хорошо известно, что в Симферополе возводились корпуса приборостроительного завода по линии оборонного ведомства, чем закончилось это дело?
- Да, на Петровских скалах должно было вырасти самое современное предприятие микроэлектроники, которое могло бы производить в том числе кристаллы с огромным объёмом памяти, со своей научной частью и опытным производством. Однако в связи с распадом страны строительство прекратилось, осталась заброшенная коробка девятиэтажного корпуса завода.
После воссоединения Крыма с Россией началось возрождение некоторых бывших оборонных предприятий. Дело это не простое, потому что они очень сильно деградировали, а некоторые вообще прекратили своё существование. Но за поступлением оборонных заказов последуют и современная техника, и новые планы по выпуску продукции не только военного, но и гражданского назначения.

Иван ДЬЯКОВ