Завтра была война

3 часа 13 минут

Герои повести, старшеклассники, искренне верили, что «следующий год будет счастливым, вот увидите!» Следующим был тысяча девятьсот сорок первый. В то, что всё будет хорошо, счастливо, советские люди верили вплоть до полудня 22 июня 1941-го, до выступления по радио заместителя председателя Совета народных комиссаров СССР и наркома иностранных дел Вячеслава Молотова, до страшных слов, оборвавших мечты, разделивших жизнь на до и после. «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбёжке со своих самолётов наши города - Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причём убито и ранено более двухсот человек».
Последний довоенный номер «Красного Крыма», так тогда называлась наша газета, вышел 21 июня, мирный, созидательный, «навстречу 20-летию образования Крымской АССР». Впрочем, и номер за
22 июня ещё мирный, спокойный - его напечатали за несколько часов до того, как фашисты пересекли нашу границу. В газете у крымчан мирная боевая задача - достойно убрать урожай, благоустроить Симферополь… И наши читатели, получившие газету ранним утром, наверняка представляли, как утром в понедельник пойдут убирать, благоустраивать, созидать - на благо полуострова и Родины.
И лишь в Севастополе уже что-то предчувствовали, хотя и верили во всесильность и правдивость пакта Молотова-Риббентропа, договора о ненападении с Германией. Но на город уже упали первые вражеские бомбы, уже были первые жертвы. «22 июня, ровно в 4 часа, Киев бомбили, нам объявили, что началася война» - песня Бориса Ковынёва не совсем точна. Война началась задолго до бомбардировки Киева, Каунаса, Житомира, задолго до 4 рассветных часов - официально подтверждённого времени фашистского нападения на СССР. В 3 часа 13 минут самолёты без опознавательных знаков сбросили на Севастополь, на фарватер новейшие магнитно-акустические морские мины, стараясь закупорить корабли в бухте, чтобы потом уничтожить их ударами бомбардировщиков. Одна из сброшенных на парашюте мин упала у памятника Затопленным кораблям, другая на улице Подгорной (ныне названа в честь погибшего во время обороны начальника Севастопольского отдела НКВД Константина Нефёдова). Зенитчики отбили удар по кораблям, через сорок минут командующий Черноморским флотом доложил: «Вражеский налёт отбит. Попытка удара по кораблям сорвана. В городе есть разрушения». Но 20 жителей улицы Подгорной уже ушли в вечность. И 26 моряков с буксира СП-12, который чуть позже подорвался на одной из мин в районе Карантинной бухты, тоже ушли навсегда.
«Могуч и грозен советский народ-богатырь» - 22 июня по телефону севастопольский корреспондент «Красного Крыма» Леонид Дубнов передал о митинге на заводе имени Серго Орджоникидзе, слушавшие по радио выступление Вячеслава Молотова заводчане единодушно заявили «о стремлении отдать все силы на защиту страны социализма. Враг будет побеждён, он будет стёрт с лица земли». Митинги людей, готовых до последнего бороться за Родину, проходили по всему Крыму, по всей стране: «Германский фашизм будет уничтожен», «Фашистов ждёт бесславный конец», «Победа будет за нами», «Будем трудиться, не покладая рук», «За Родину, за Сталина - в бой!». И миллионы заявлений по стране: прошу зачислить добровольцем, отправить на фронт….
Третий день Великой Оте­чественной, 24 июня 1941-го. Ленинградский военный округ преобразован в Северный фронт, начался Белостокско-Минский контрудар нашей армии и оборонительная операция на Западной Украине, образовано Совинформбюро и Совет по эвакуации при Совнаркоме, в «Известиях» и «Красной звезде» опубликовали строки «Священной войны» - «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой». А «Красный Крым» опубликовал материал собкора Леонида Дубнова и спецкора Михаила Муцита (он погиб в 1942-м), за день до начала вой­ны уехавшего из Симферополя в Севастополь готовить серию материалов о Черноморском флоте. «Как это было» - о последнем мирном вечере 21 июня и о рассвете 22-го - первом ударе фашистов по Советской стране. «Севастополь жил будничной, размеренной, полнокровной жизнью советского социалистического города. День прошёл во вдохновенном, творческом, созидательном труде на фабриках, заводах и в учреждениях, в напряжённой боевой учёбе Военно-Морского флота. Вечером люди устремились в парки, сады, клубы, театры, кино. Ярко освещённые улицы, бульвары, площади заполнились толпами гуляющих. Всюду звучала весёлая, жизнерадостная музыка. Допоздна Севастополь отдыхал, веселился. Глубокой ночью, когда город уже спал, с моря послышались пушечные выстрелы. Это был сигнал большого сбора флота. Одновременно местный радиоузел оповестил: в городе вводится угрожаемое положение. Протяжные, завывающие гудки сирен прорезали воздух, и в ту же секунду город погрузился во мрак. Через несколько минут большинство жителей уже бодрствовало. Первыми среди гражданского населения пробудились домохозяйки - бойцы группы самозащиты.
У ворот домов пустынных улиц тотчас же заняли посты дежурные службы местной противовоздушной обороны. Спокойно, без паники, уверенные в своих силах, организованно готовились севастопольцы к защите любимого города. Как всегда, в боевой готовности стоял грозный, могучий Черноморский флот. Сразу же после ревунов, ударов в колокол, звуков горнов бойцы с неимоверной быстротой заняли места у орудий, машин, торпедных аппаратов. Зорче, напряжённее, чем когда бы то ни было, несли в этот момент службу краснофлотцы и командиры. Молча и сосредоточенно они вслушивались в доносившийся откуда-то издалека едва уловимый гул самолётов. Гул становился всё отчетливей, и через некоторое время послышались взрывы брошенных на город бомб. Стало ясно - разбойничий налёт. Без всякого объявления войны, по-пиратски, воровским путём осатанелые враги посмели напасть на священную советскую землю. Необычайно тёмная облачная ночь мешала быстрому обнаружению противника. Первым обнаружил вражеский самолёт младший сержант Н-ской батареи комсомолец Богапов. Немедленно после приготовления к бою, на которое ушло несколько секунд, раздался приказ командира: «Боевыми!». Последовали сокрушительные залпы, и самолёт огромным горящим факелом упал в море. Тревожная, беспокойная ночь сменилась рассветом. Группы самозащиты, с момента объявления угрожаемого положения не покидающие  постов, наводили порядок, оказывали первую помощь пострадавшим, бдительно несли службу охраны социалистической собственности. Исторический день 22 июня выдался ясный, погожий. Город жил нормальной жизнью. С самого утра, как обычно, начали работать трамваи, автобусы, магазины, столовые, парикмахерские. На улицах было, как всегда, людно, оживлённо. Но в выражении лиц чувствовалась суровая собранность, подтянутость. Был выходной день, но, несмотря на это, коммунисты, комсомольцы, беспартийные без вызова явились на место работы, устанавливали дежурства».
В полдень вся страна встревоженно слушала слова о вой­не, о том, что «наше дело правое, победа будет за нами!».

3 часа 15 минут

Война ещё не объявлена, но на западной границе уже шёл бой. Пять с половиной миллионов фашистов против ста тысяч бойцов 445 застав. Советские пограничники, офицеры, старшины и совсем юные ребята, призванные за год до войны, сражались до последнего.
Брестская крепость. На её стенах прощальные надписи: «Нас было пятеро: Седов, Грутов И., Боголюб, Михайлов, Селиванов В. Мы приняли первый бой 22.VI.1941 - 3.15 ч. Умрём, но не уйдём!». Почти два месяца герои Бреста сдерживали натиск врага. Сейчас здесь мемориал и на плитах фамилии погибших - их тысячи, а известны лишь сотни. Погибали целыми семьями - в крепости жили родные комсостава: 6-месячная Света и её мама Любовь - семья погибшего комроты 84-го полка Александра Шумакова, 2-летняя Азальда и Раиса - семья Алексея Бобкова, комроты 37-го батальона связи, 5-летний Гена, сын замкомроты 44-полка Николая Игнатенко, погибший с бабушкой Акулиной Ефимовной. Все погибли 22 июня 1941-го.
В 3 часа 30 минут начштаба Западного округа доложил о налёте вражеской авиации на города Белорусской ССР. Через три минуты начштаба Киевского округа доложил о налёте авиации на города Украинской ССР. В 3 часа 40 минут командующий Прибалтийским округом доложил о налёте на Каунас. В 4 часа 10 минут Западный и Прибалтийский округа доложили о начале боевых действий немецких войск на сухопутных участках. В 4 часа 15 минут донесение из Кишинёва: начался обстрел из пулемётов с румынской стороны 5-й заставы 24-го пограничного отряда. Из Львова: 4 часа 21 минута, на участке 91-го погранотряда идёт бой с группой противника, пытавшегося перейти границу. В 4 часа 30 минут в бой вступили все погранзаставы, а германский посол подтвердил: его страна развязала войну, нарушив пакт о ненападении.
«Разделит враг судьбу Наполеона, столкнувшись с Красной Армией стальной./ Сто девяносто три выходят миллиона Оте­чественной грозною войной!», - писал наш коллега Борис Серман, на чью долю выпало оборонять Севастополь и Кавказ. А корреспондент газеты Ленинградского фронта Вадим Шефнер писал, как завещание нам всем: «Не танцуйте сегодня, не пойте,/ В предвечерний задумчивый час/ Молчаливо у окон постойте,/ Вспомяните погибших за нас./ Там, в толпе, средь любимых, влюблённых,/ Средь весёлых и крепких ребят/ Чьи-то тени в пилотках зелёных/ На окраины молча спешат./ Им нельзя задержаться, остаться -/ Их берёт этот день навсегда,/ На путях сортировочных станций/ Им разлуку трубят поезда./ Окликать их и звать их - напрасно,/ Не промолвят ни слова в ответ,/ Но с улыбкою грустной и ясной/ Поглядите им пристально вслед.Не танцуйте сегодня, не пойте,/
В предвечерний задумчивый час./ Молчаливо у окон постойте,/ Вспомяните погибших за нас». Постарайтесь никогда не забыть ежесекундный подвиг тех, кто сражался и трудился на фронте, в тылу, в оккупации, разрабатывал планы атак и верил, что «Победа будет за нами». Тех, чьи судьбы в 1941-м, 22 июня навсегда разделило на до и после войны.