«Рядовой пацан»

Шесть лет в лагере

К своему стыду, о том, что «Чёрный кот» - его стихи, узнала лишь недавно, и, что «Узелок завяжется - узелок развяжется» (музыка Сергея Коржукова) тоже, и «Главней всего - погода в доме» (музыка Руслана Горобца); детская «Что мне снег, что мне зной, когда мои друзья со мной» и взрослые «На дальней станции сойду», «Идёт солдат по городу» (Владимира Шаинского); «Подмосковный городок,/ Липы жёлтые в рядок./ Подпевает электричке/ Ткацкой фабрики гудок» (Яна Френкеля)… и ещё сотни просто любимых песен. Для меня всё же Михаил Танич - это: «А белый лебедь на пруду/ Качает павшую звезду» и «Не пишу,/ Ты не жди почтальона/ И на стук не срывайся чуть свет»; это «И на вас я, сизари и пуделя,/ Всё истрачу до последнего рубля»; «Какая музыка жила в нём - это ж надо!/ Играл - как целая концертная бригада!», и «Снова по весне/ Цветёт багульник,/ И снег, журча,/ Уходит со двора»… Музыка и голос Сергея Коржукова, трагически погибшего 31 год назад, группа «Лесоповал»...

Название группе придумал Михаил Исаакович, для него это очень личное, шесть лет, с 1947-го, бывший студент Ростовского инженерно-строи­тельного института провёл в лагере под Соликамском Молотовской области (Пермский край): кто-то из «друзей» донёс, что похвалил парень в компании немецкие дороги, даже просёлочные были проходимые. Шесть лет на лесоповале и три года после с поражением в правах. Затем, до реабилитации в 1956-м, он с любимой Лидией Козловой жил на Сахалине, работал мастером в «Строймехмонтаже», и в местных газетах подрабатывал под псевдонимом Танич, заметки, стихи писал. Поселившись в Подмосковье, с подачи Булата Окуджавы опубликовал их в «Литературной газете», и первый сборник выпустил. А о проходимости немецких дорог Михаил Танхилевич (настоящая фамилия поэта) рассуждать мог - проверил артиллеристом в войну.

Командир орудия

В семье красноармейца Гражданской, замначальника Мариупольского ЧК, выпускника Петроградского института комхозяйства и начальника управления коммунального хозяйства Таганрога Исаака Самойловича и его любимой Марины Борисовны сын Миша родился 15 сентября 1923-го (по военным документам - 1922-го). Родившиеся в это время ушли на фронт Великой Отечественной одними из первых, кто добровольцами, кто уже под призыв попал. И печальная статистика: «только 3% призванных того года вернулись с войны». Михаилу повезло в них попасть». Когда ему исполнилось 15 лет, в 1938-м, отца расстреляли, мама оказалась под арестом. Паренька в Ростове-на Дону приютил дед по маминой линии. 21 июня 1941-го Михаил получил школьный аттестат, а потом - война. «На войну я ушёл пионером/ И остался нечаянно цел,/ Но учиться приличным манерам/ Затруднительно, глядя в прицел./ Так вот я и живу, неучёный,/ Иногда чересчур грубоват,/ Иногда чересчур кипячёный, / Ничего не попишешь - солдат». Он действительно в 18 лет ещё был в пионерской организации, не принимали в школе в комсомол сына «врага народа», только в Тбилисском артиллерийском училище комсомольцем стал. Но и там родство «припомнили»: хотя учился хорошо, вместо лейтенантских кубиков в петлицах получил только полоску и треугольнички сержанта. И боевой путь, командир орудия 168-го истребительно-противотанкового полка 33-й отдельной Черкасской истребительно-противотанковой артиллерийской бригады, от Белорусской земли до Эльбы, 1-й Прибалтийский и 1-й Белорусский фронты.

Много позже напишет по памяти: «Расскажите про вой­ну,/ Говорят./ Это как так про войну -/ Всё подряд?/ Если ж коротко -/ Была круговерть,/ Вперемежку -/ Где-то жизнь,/ Где-то смерть». Михаил Танич, как и все, по-настоящему прошедшие войну, не любил о ней рассказывать. «Я был с семнадцати при деле -/ Я увлечённо воевал,/ И напрягался на пределе,/ И через край переливал./ Потом, когда войны не стало,/ И мы приехали с войны -/ Мы были люди из металла/ И рядовые пацаны». «Этот колокол - / Обо мне,/ Этот вечный огонь -/ мой,/ Это я пропал на войне,/ Это я не пришёл домой». Он вполне мог и не прийти в реальности, в бою в конце декабря 1944-го был ранен и контужен, санитары даже посчитали убитым, чуть не похоронили в братской могиле, но в последний момент Михаил нашёл в себе силы шевельнуться. Дальше медсанбат и вновь бои, до Победы. О будущем поэте в Великой Отечественной войне говорят строки наградных листов (на настоящую фамилию Танхилевич). Медали «За взятие Берлина», «За Победу над Германией», юбилейный (1985-го) орден Отечественной войны первой степени и боевые - ордена Красной Звезды и Славы третьей степени. К ордену Красной Звезды представлял в январе 1945-го командир 168-го истребительно-противотанкового полка Дементий Сторчеус: «В боях за Клауспуссен (Литовская ССР. - Ред.) 12 января 1945-го орудие сержанта Танхилевича под сильным артиллерийским огнём противника уничтожило 2 пулемётные точки и 2 блиндажа. В оборонительных боях под Приэкуле 27 декабря 1944-го, когда весь расчёт Танхилевича вражеским снарядом был выведен из строя, командир орудия Танхилевич, несмотря на ранение и контузию, не оставил орудия, покамест не была оказана помощь всем пострадавшим. Уйдя от орудия последним, личным примером Танхилевич воспитал в своём расчёте стойкость и мужество». В мае 1945-го награждён по представлению командира полка уже орденом Славы третьей степени: «Старший сержант Танхилевич в батарее с августа 1944-го, показал себя инициативным, исполнительным, грамотным командиром. В боях проявляет храбрость и воинскую хитрость. 26 января 1945-го, поддерживая пехоту, расчёт находился в штурмовой группе прорыва обороны противника, в боевых порядках пехоты. Расчёту была поставлена задача разбить дзот, мешающий продвижению вперёд. Орудие товарища Танхилевича было выдвинуто на 150 метров от дзота, огневая точка уничтожена. Во время боя был убит командир взвода, товарищ Танхилевич принял на себя командование и выполнил поставленную задачу взвода».

Он защитил Родину, не ожесточился после репрессий родителей, не предал Отечест­во, и после своего личного «лесоповала» Михаил Танхилевич - Танич тоже остался человеком. Страны патриотом. «Мы - здешние./ Мы - родом из России/ И чьей-то не завидуем/ Судьбе». Помним!