21 спектакль и 32 артиста

- Николай Владимирович, самый известный частный театр России, собирающий аншлаги в Москве и объездивший пол-Европы, привёз в Севастополь свои знаменитые спектакли. Театральная общественность разделилась во мнениях - от «это были 11 самых счастливых дней в моей жизни» до «прочь Коляду из нашего ТЮЗа!».

- А мы довольнёхонькие, все довольны! Актёры мои всё облазили, объездили, в море купались. Я только один раз сходил на пляж в парк Ахматовой. Вода очень холодная. Они говорят: нормальная! Но им-то что, молодые... А я залез, две минуты посидел, говорю: ой, нет, ребята, спасибо.

- Почему именно Севастополь?

- По-моему, это впервые, чтобы театр, как здесь говорят, «с материка» приехал сюда на такие большие гастроли. Обычно приезжают на пару дней, показывают один-два спектак­ля. А у нас 21 спектакль. Дома мы играем детские спектакли только в выходные, трудно собрать залы в будни. А здесь, например, детский спектакль «Карлсон» шёл во вторник и был полный зал детей.

Привезли много взрослых спектаклей. Большой серьёзный репертуар, массовые сцены. Приехали 32 артиста и 10 человек обслуживающего персонала: костюмеры, монтировщики. Мы уже привози­ли свои детские спектакли в Севастополь на фестиваль «Сказочное королевство».
В прош­лом году я сам приехал, чтобы проверить, своими глазами посмотреть. Всё было тихо и спокойно, жили в прекрасной гостинице, море, солнце. Тогда я и предложил сделать гастроли, сыграть здесь спектакли взрослые и детские. Но ехать на свои деньги мы не могли, потому я написал заявку на грант правительства Свердловской области, благодаря чему мы здесь.

- Не страшно было ехать?

- Это же всегда так делается. Логика такая: сначала туда, где страшно, болото какое-то, можно провалиться, пускают скоморохов. Говорят: иди, пой, пляши! Культуру пускают вперёд. А если всё нормально, скоморохи пляшут, не проваливаются, тогда идёт и бизнес, и все остальные. Я думаю, только через какое-то время придёт осознание, что же это был за поступок. Честно говоря, средства массовой информации «на материке» нагнетают истерию, что здесь такое происходит, чуть ли не трупы валяются на улице. Но это же неправда.

- И всё же есть и поспокойнее города, где ракеты над головой не летают.

- Ещё бы! (Смеётся.) У нас во время спектакля «Тарас Бульба» прозвучала сирена. Я вышел, остановил спектакль. Здание театра считается безопасным. Согласно правилам актёрам полагается на время воздушной тревоги, или, как в Севастополе говорят, «Баллистики!», оставаться в зрительном зале вместе со зрителями. Актёры перепугались мои. Девчонки стали плакать от страха. Это же первый раз такое. Они нервные, зарыдали. В Севастополе-то все уже к такому привыкли. А мы, понимаете, подумали, что сейчас бомба упадёт на нашу голову. Всё, прям на нас и нацелилась.

Но мне ужасно приятно, что именно во время «Тараса Бульбы» произошло это событие. Спектакля, в котором говорится: «Да разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, которая бы пересилила русскую силу!». Мы просидели в зале ровно 10 минут, потом поднялись на сцену и с той же секунды, где остановились, продолжили спектакль. Во время воздушной тревоги в зале не было никакой паники, крика. Все сидели, читали программку, кто-то открыл книжку, кто-то позвонил по телефону, сказал, что всё хорошо. Абсолютно нормальная, спокойная атмосфера. Потом мне артисты говорили: какие же они мужественные люди, все, живущие в Севастополе. Они, наверное, не замечают и не думают об этом, но это дейст­вительно очень важно.

- Ваши артисты ещё восхищались бабушками, которые на Приморском бульваре собираются, поют и танцуют по вечерам.

- Это чудесно просто! Я выслал это видео моему художнику Володе Кравцеву в Екатеринбург: посмотри, что в Севастополе происходит. Он мне отвечает: «Господи, Коля, это же невозможно! Это только в советское время так было, когда люди выходили на улицу, пели песни, улыбались, радовались, танцевали, просто единение какое-то». Не сидели у телевизора или в интернете. У нас такого нет, чтобы кто-то вышел на улицу и начал играть на гармошке, какие-то бабули  стали подпевать. Потому что другая ситуация. А здесь то ли такая традиция, то ли юг, воздух такой, то ли необходимо людям соединиться. Я своих актёров не прошу, они сами выкладывают фотографии и видео. Это значит, что, несмотря ни на что, мы будем жить. Мы ничего не боимся.

- В Севастополь вы привезли два спектакля по Гоголю. Почему такой выбор?

- Я обожаю Гоголя. Мне кажется, из его текстов выросла огромная литература. Скажем, тот же Эдгар По ему в подмётки не годится. Это всё украдено оттуда, у нашего Николая Васильевича. Весь Голливуд с его ужасами - это всё придумал Гоголь. Мне кажется, здесь, на крымской земле, Гоголь как нельзя лучше звучит. «Тарас Бульба» прошёл с каким-то немыслимым успехом. В финале, когда со сцены говорят: «Разве найдётся сила, которая пересилит русскую силу», аплодисменты были после каждой фразы. У нас дома такого нет. У нас слушают внимательно, потом аплодируют - и всё. А здесь как будто митинг шёл. За каждой фразой - аплодисменты в зале. Актёры ждали, когда аплодисменты стихнут, чтобы продолжить. Артисты мне потом сказали, что и «Оптимистическая трагедия», и «Тарас Бульба» здесь звучат совершенно иначе. Дома мы играем себе спектакли о чём-то, далеко отсюда, как будто за 100 тысяч километров. А здесь многие вещи воспринимаются более остро.

Юлия КРЫМОВА.