Свет, камера, мотор!

Кушать подано!
- А мы что, сабли с собой не брали?
- Потёмкину ботинки бы почистить.
- Найдите мне срочно вторую фрейлину!
11 часов утра. Съёмочный процесс ещё не начался, а съёмочная площадка уже бурлит. На меня, журналистку, приехавшую понаблюдать процесс «за кулисами», никто не обращает внимания. Но недолго.
- Вот, знакомьтесь, - девушка, корреспондент, хочет на съёмки посмотреть, - знакомый (в кадре - солдат, за кадром - снабженец) подталкивает к съёмочной команде. И потом хитро добавляет: - Готова даже поучаствовать.
- Под ногами путаться будете? - режиссёр смотрит пристально, но незлобно: шутит. Режиссёр, к слову, колоритный, как и положено по законам жанра: в кожанке, с шарфом. Глаза внимательные, цепкие.
- Нет, что вы. Я так, с краешку, - робею перед мужским коллективом, но вида стараюсь не показывать. Операторы посмеиваются.
- А может, её на фрейлину попробовать? - с ходу предлагает кто-то. Все взгляды - на меня, режиссёр разве что руки объективом не сложил. Смущаюсь, но бежать поздно.
- А что? Подойдёт, - задумчиво протягивает режиссёр. Кивает моему знакомому, - давай её в гримёрку, скажи, чтобы костюм нашли.
Гримёрка на месте съёмок - в Ханском дворце в Бахчисарае - небольшая времянка на территории гарема, в которой с большим трудом поместились костюмы, гримёр, припудривающий первую фрейлину, директор картины в Крыму и я.
- Так, попробуй вот эти, - мне в руки падают два платья екатерининской эпохи.
- Они ей не подойдут, - вздыхает гримёр. - Маленькие будут.
Действительно, малы. Складывается впечатление, что худосочность - профессиональная черта крымских актрис.
- Ладно, - не сдаётся директор картины. - Сейчас что-нибудь другое подберём.
В итоге, меня наряжают в просторные восточные одежды. Не скажу, что хорошо знаю историю, но что-то подсказывало, что екатерининские фрейлины даже в Крыму такое не носили. Хотя обстановка гарема располагает. Видимо, об этом же думают гримёр и технический директор.
- Иди, покажись режиссёру, - отправляет директор картины. - Пусть одобрит.
Пока меня обряжали, съёмка уже началась. В полутёмных комнатах гарема тишина, лица у всех сосредоточенные. В центре съёмочной площадки на турецких диванах восседает актёр (как позже выяснилось, в роли князя Потёмкина). Тишина прерывается командами режиссёра: слуга выходит, Потёмкин читает письмо, подписывает, слуга уходит. Сцена - не больше трёх минут. Снимают не менее получаса.
- Стоп. Всё, спасибо, достаточно. Приготовьте Гирея, - режиссёр поворачивается ко мне, откровенно удивляется: - А это что? Где фрейлина?
- Костюм не подошёл, - оправдываюсь я.
Минутная пауза.
- Ну ладно, иди. Будешь местным населением, - решает режиссёр. - Только скажи, чтобы нашли головной убор и туфли. И готовься, пойдёшь в следующую сцену.
Ещё через минут двадцать готова следующая сцена. Сюжет обрисовывают кратко: крымский хан грустит, думает думу и пьёт кофе. Кофе приносит наложница в гареме - то есть, в итоге, я (знакомый снабженец, пророчивший мне роль наложницы ещё до начала съёмок, тихо ржёт в кулак).
- Готовься. Где другие наложницы? Сейчас начинаем, - даёт отмашку режиссёр.
Что - вот так? И всё? Ни тебе «Кушать подано», никаких точных инструкций? Страшно же! От волнения трясутся руки, красивый резной кофейник и чашка дребезжат на не менее красивом подносе. Работники музея, сочувственно кивая головами то ли мне, то ли подносу, с интересом наблюдают за процессом.
А в это время звучат всем известные команды: свет, камера, мотор. Гирей (тоже из местного населения) в беседке пригорюнился. Режиссёр за камерой машет рукой: выходи.
Ох, нелёгкое это дело - играть на втором плане! Тем, кто думает, что пройти с подносом в длинном в пол платье по ступенькам, наклониться, поставить поднос и уйти спиной вперёд (женщинам, прислуживающим хану, нельзя было поворачиваться к хану спиной, просветили музейные работники) между камер, не споткнувшись о штативы, - раз плюнуть, ответственно заявляю: ничего подобного! Платье путается, режиссёра за спиной боишься, кофейник дрожит, головной убор норовит упасть. Улыбаться нельзя - лицо-то открытое!
А пятясь назад, приходится судорожно вспоминать, где же там ступенька начинается: то, что я ни разу не улетела с неё ласточкой, иначе, как удачей новичка, объяснить просто невозможно. А тут ещё Гирей в перерывах между дублями подшучивает, на кофе обратно зовёт. Напряжение схлынуло только после долгожданного режиссёрского «Стоп! Снято!». От облегчения засмеялась: не так уж страшна оказалась участь наложницы.
- Вы молодец, очень естественно держались в кадре, - подбодрил наблюдавший съёмки Потёмкин. Операторы одобрительно улыбаются.
Успокоиться не успела, а на очереди следующая сцена: Потёмкин и Екатерина гуляют по Ханскому дворцу в сопровождении свиты. Перерыв на обед, и следующая сцена - полуденный отдых с очередным кофепитием, уже без хана.
И уже под вечер, раскладывая горы реквизита по пакетам вместе с командой, осознаю: исполнилась давняя детская мечта - в кино сыграть. Ну и что, что второй план - казалось бы, такой незначительный. Ведь вся соль именно в деталях.
Фильм! Фильм! Фильм!
Картина, над которой работала команда, традиционно за последние полтора года посвящена Крыму. На этот раз - историческим событиям почти двухсотпятидесятилетней давности: присоединению Крыма Екатериной II к Российской империи.
- Мы старались охватить весь период - предпосылки, всем известное путешествие Екатерины, то, как она поручила Суворову выбрать место для строительства порта, каким и стал Севастополь, - рассказывает уже после съёмок режиссёр Дмитрий Новокшонов. - Основное требование - насыщенность инсценировками и реконструкциями. К сожалению, именно эта эпоха слабо отработана реконструкторами. Поэтому очень спасает работа в живых интерьерах.
Съёмка в Бахчисарае, поясняет режиссёр, - это уже третий съёмочный период, посвящённый и судьбе последнего крымского хана Шахина Герая.
- Мы очень благодарны руководству музея, которое пошло навстречу и разрешило провести здесь съёмки. Вообще «киношников» боятся. У нас уже прошли периоды съёмок в Петербурге и в Москве: снимали балы, приёмы, бытовые сцены. Фильм получится очень насыщенным, - обещает Дмит­рий Новокшонов. Отмечает: в Крыму работать хорошо, а местное население всегда готово помочь. Особенно большую помощь оказали местные реконструкторские клубы.
- Нас очень часто задействуют в кино. С нами уже не надо ничего делать, история - и так часть нашей жизни, - рассказывает Андрей, реконструктор из Севастополя, исполнявший роль слуги князя Потёмкина. - Хотя, конечно, бывают и сложности: когда в кадре сталкивается много грамотных реконструкторов, режиссёр за голову хватается. Я очень часто исполняю какие-то военные роли. Сейчас вот повысили - слуга государев.
Картину в конце 2016 года покажет «Первый канал». Что же касается нелёгкой актёрской работы, попробуйте сами, если подвернётся случай. А найти в Крыму работающую съёмочную площадку, - художественный фильм или документальный, - при желании не составит труда. Ведь полуостров был и остаётся гостеприимным к творческим людям.

За кулисами без гаджетов - никак.