Первый слёт «крылатых людей»

Так написал в своей книге «Цель жизни» Александр Сергеевич Яковлев, выдающийся советский авиаконструктор. А ведь время было лихое - ещё не заросли окопы на Перекопе, в 1921-1923 гг. голод в Крыму унёс более ста тысяч жизней, разруха и печать запустения лежала на большей части России, окончательно повернувшей в социализм. И тут - планёры, буйство молодецкого духа и честолюбие замыслов умов бывалых! Помните, как сказал живший в те годы в Крыму Константин Паустовский в своём великолепном «Чёрном море»: «Было время веселья и голода, время молодости республики и не затихающих над горизонтами гроз».

Здесь и тогда многое было с прилагательным «первый». Инициатором проведения, председателем оргкомитета и вдохновителем первых испытаний стал один из первых российских лётчиков Константин Арцеулов. Уроженец Ялты, конструктор и художник, внук И. Айвазовского и друг М. Волошина, Арцеулов во время Первой мировой войны был военным лётчиком, испытывал самолёты, занимался аэрофотосъёмкой, вёл ледовую разведку. Он стал одним из организаторов советского планеризма, организовал первый в Крыму кружок планеристов, на базе которого в 1931 году была создана первая в мире Высшая лётно-планёрная школа. Именно Арцеулов открыл идеальное место для занятий этим видом спорта - Узун-Сырт.

«Как-то шли мы с Волошиным из Коктебеля в Феодосию, - рассказывал Арцеулов известному краеведу коктебельских окрестностей Наталье Лесиной. - Наш путь лежал через гору Узун-Сырт. Я объяснил Максимилиану Александровичу, как действуют здесь восходящие потоки, и предложил ему бросить шляпу. Невидимые струи воздуха подхватили её и подняли вверх. Он по-детски радовался этому открытию. Когда через несколько лет я привёз в Коктебель планеристов, нас гостеприимно встретил Волошин. Он всячески помогал нам в организации планёрных испытаний. Тогда же он подарил мне акварельный этюд с видом Узун-Сырта». Эта акварель с надписью «Дорогому К. К. Арцеулову, зачинателю Узун-Сырта» хранится теперь в Доме-музее Волошина. А случай со шляпой, имевший место в 1920 году, стал коктебельской легендой и вошёл во многие статьи и книги, где каждый писатель и очеркист варьирует его по-своему... Хотя есть достоверные исторические данные, что ещё до Первой мировой войны характер ветров и воздушных течений над Узун-Сыртом изучал морской лётчик Э. М. Лухт.

Конечно, не сразу пришли к идее испытаний во всесоюзном масштабе. А началось за год до этого «Парящим полётом» и ОДВФ. На первое организационное собрание пришли 16 человек - четыре летчика и двенадцать молодых энтузиастов - слушатели Академии воздушного флота и студенты Московского высшего технического училища. Вот как об этом написал талантливый планерист и пилот, одарённый певец и писатель Виктор Гончаренко, погибший на Узун-Сырте в 1977 году.

«Ну что ж, единомышленники, - обратился к ним Константин Константинович Арцеулов, - приступим прямо к делу. Я думаю, что нам надо начинать с поощрения развитию планёрного спорта в стране. Вы сами понимаете, почему. Фабрики и заводы России разрушены. Авиационной промышленности как таковой фактически нет. В стране нет авиамоторов, их в России не умели изготовлять, покупали за границей. При существующем положении свои моторы появятся нескоро. Но ждать нельзя. Мы будем летать без моторов. На планёрах! Но планёров в стране тоже нет. Поэтому мы должны сконструировать их и построить сами. Другого выхода я не вижу.

В тот вечер был разработан устав кружка, определены его цели, поставлены задачи. Кружок единодушно назвали романтическим словосочетанием «Парящий полёт».

В 1923 году «Парящий полёт» объявил первый всероссийский конкурс на лучшую конструкцию и постройку планёра. Пример подал сам Арцеулов. Он за полгода сконструировал и построил оригинальный планёр «А-5». И хотя первый полёт прошёл успешно, Константин Константинович был недоволен. Вокруг Москвы имелись сравнительно небольшие склоны. На таких по-настоящему не испытаешь свой планёр и аппараты других кружковцев, работа над которыми подходила к концу. Опыта в постройке планёров ни у кого, кроме Арцеулова, не было. На вопрос, что нужно в действительности - самолёт без мотора или балансирный планёр по типу летательного аппарата немецкого планериста Лилиенталя, тоже никто толком ответить не мог. Вот и вспыхнул спор, что лучше? Мнения разделились поровну. В таком шатком равновесии все отлично понимали, что окончательный ответ на этот вопрос может дать только практика - проверка планёров в деле, в полётах.

В марте 1923 года со страниц газет не сходили крупные заголовки, в которых то и дело мелькали в непривычном сочетании четыре буквы - ОДВФ (Общество друзей воздушного флота). Оно ставило своей целью развернуть всенародную кампанию по строительству воздушного флота, организовать сбор средств на постройку самолётов и двигателей, ликвидировать авиационную неграмотность среди населения.

В городах и уездах комсомольцы собирали средства на строительство воздушного флота. За один год в фонд воздушного флота было собрано несколько десятков миллионов рублей. При ОДВФ образован «Центр безмоторной авиации», который занимался только вопросами развития и расширения планеризма в стране. Он-то и выделил 3000 рублей золотом на организацию первых испытаний, но денег, конечно, недоставало. Помогли различные организации, заинтересованные в полётах.

Эшелон прибыл в Феодосию ночью 27 октября 1923 года. У подножия Узун-Сырта разбили лагерь. До начала полётов следовало принять меры, чтобы сделать их максимально безопасными. Для этого создали технический комитет (техком) под председательством профессора Владимира Петровича Ветчинкина - одного из учеников и ближайших сподвижников Н. Е. Жуковского, автора важных исследований по аэродинамике и динамике полёта, организатора «Летучей лаборатории». Начал техком с тщательной проверки конструкторских расчётов и освидетельствования всех прибывших планёров. Прежде чем допускать пилотов к более или менее сложным полётам, им устраивали «экзамен»: пять простых полётов по прямой, выполненных без замечаний. Первым сдал экзамен Арцеулов, а за ним - красвоенлёты Юнгмейстер, Комарницкий, Денисов. Кстати, совершенно неизвестный историкам факт: в мае 1923-го Арцеулов, испытывая один из самолётов, потерпел аварию, сильно разбился и несколько месяцев провёл в больнице. Какую же надо иметь силу воли, чтобы уже всего через полгода снова летать.

1 ноября 1923 года на горном плато и открылся первый слёт планеристов, точнее, всесоюзные планёрные испытания.

С этого слёта началось массовое развитие планёрного спорта в СССР. В Коктебеле слёты планеристов продолжались до 1935 года, всего их состоялось одиннадцать.

В 1924 г. гора Узун-Сырт была переименована в память планериста Петра Клементьева, погибшего во время испытаний. Это не могло остановить людей. влюблённых в небо.

В наше время поблекла история колыбели советской авиации. Гора стала пристанищем всякого люда - и истинных любителей неба, и делающих деньги на полётах. Конечно, век наш, сытый и буржуазный, не чета тому рассвету молодой страны...

Как добраться

Только автомобильным транспортом - из Феодосии маршрутки на гору не ходят, лишь проходящие на Коктебель до поворота на хребет; затем пешком километра два или подбросят на своих машинах такие же любители планеризма, дельтапланеризма или парапланеризма. Можно доехать на такси, но удовольствие дорогое (более 100 гривен из Феодосии).