1418 дней до Победы

«22 июня, ровно в 4 часа, Киев бомбили, нам объявили, что началася война» - песня Бориса Ковынёва не совсем точна. Война началась задолго до бомбардировки Киева, Каунаса, Житомира, задолго до 4 рассветных часов.
В 3 часа 13 минут самолёты без опознавательных знаков сбросили на Севастополь противокорабельные мины. Зенитчики отбили удар по кораблям, но 20 жителей улицы Подгорной ушли в вечность. И 26 моряков с буксира
СП-12, который чуть позже подорвался всё-таки на одной из мин в районе Карантинной бухты, тоже ушли навсегда.
В 3 часа 15 минут первый бой на западной границе приняла пятёрка находившихся в дозоре пограничников - Седов, Грутов, Боголюб, Михайлов, Селиванов: «Умрём, но не уйдём!». Ещё через 15 минут стало известно о бомбардировках Киева, Минска, Каунаса... В 4 часа 30 минут в бой вступили все пограничные заставы, а германский посол подтвердил, что армия его страны развязала войну, нарушив пакт о ненападении.
«Враг будет разбит! Победа будет за нами!» - как хотелось в июне 41-го верить, что очень скоро: «может быть, к осени, Новому году...». Но до Победы оставалось почти четыре года. 1418 дней и ночей. «Мы обязательно победим!» - как молитву, как клятву, как завет повторяли советские люди на фронте и в тылу, в оккупации и конц­лагерях. Сколько их за те 1418 дней ушли в вечность с этой верой. Уже в наши дни высчитают - почти 27 миллионов. Всех ли павших вспомнили? Уже не узнать точно. И имён всех, увы, уже не выяснить, захоронений не найти. А сколько ещё израненных фронтовиков умерло в первые десятилетия после Победы, сколько жителей, в том числе и детей, стали жертвами неразорвавшихся в войну снарядов.
Постарели довоенные фотоснимки, и чернила на похоронках выцвели, и матери вчерашних школьников, комсомольцев-добровольцев, шагнувших в вечность, уже ушли вслед за детьми, и жёны, невесты - вдовы, не дождавшиеся любимых, и боевые друзья уходят...
Зажгите свечи, крымчане, помолчите. И постарайтесь никогда не забывать о тех, кого поглотила пропасть, так сильно отделявшая от весны сорок пятого лето сорок первого.