Решающий год войны

В бою и труде - к Победе

80 лет назад год в войне был по-настоящему переломным, долгожданным. С какой радостью вчитывались люди в строчки сводок и сообщений, приказов верховного главнокомандующего Иосифа Сталина и заметок наших коллег, внештатных корреспондентов: газета выходила в Сочи, редактор - Евгений Степанов, с августа ставший в Крыму комиссаром партизанской бригады Северного соединения, заместитель, готовивший номера в печать, - Абрам Райчук. Хоть и слышали многие те вести уже по радио, от главного диктора Юрия Левитана, но как приятно было читать-перечитывать вновь счастливое: «Прорыв блокады Ленинграда», «Наши войска заняли Вязьму», «Успешное наступление наших войск южнее Воронежа», «Наши войска полностью овладели городом Воронеж»», «Закончена ликвидация немецко-фашистских войск, окружённых в районе Сталинграда», «Наши войска заняли Курск». «Освобождён город-порт Новороссийск», «Над Смоленском и Рославлем реет советское знамя». «Полностью освобождены Воронежская и Сталинградская области, Чечено-Ингушская, Северо-Осетинская, Кабардино-Балкарская и Калмыцкая автономные республики, Ставропольский край, Черкесская, Карачаевская и Адыгейская автономные области. Почти целиком - Краснодарский край, Ростовская и Курская области, значительная часть Ворошиловградской (Луганской), Смоленской и Орловской областей». «Сломив сопротивление врага, наши войска одержали крупную победу в Донецком бассейне», «Наши войска успешно форсировали Днепр», «Красная Армия вступила на Белорусскую землю», «Советские войска заняли Тамань»…. И хоть понимали все, какой ценой «сломив», «заняли», «освобождён», но так хотелось верить, что все там живы, вернутся…

Светлые вести маленьких побед были всё чаще, и успехи в бою страна подкрепляла трудовыми подвигами. «Новая домна вступила в строй на Н-ском металлургическом заводе на Урале», «Мощная электростанция построена трудящимися Сибири за несколько месяцев», «Колхозы Джамбульской области сдали госдарству сахарной свёклы почти на 2 миллиона тонн больше, чем в прошлом году», «В городе Куйбышев сдана в эксплуатацию новая троллейбусная линия», «В освобождённый от фашистов Ставрополь возвратился из эвакуации драматический театр», «Трудящиеся Башкирии помогают трудящимся Ворошиловградской области восстановить хозяйство, разрушенное оккупантами», «Колхозы освобождённых районов Калининской (Тверской. - Ред.) области успешно развивают животноводство», «На полях Узбекистана развернулась массовая уборка обильного урожая». «Коллектив завода, где директором тов. Абрамов, сверх плана досрочно дал 2 полка бомбардировщиков», «Новая мощная домна пущена на Чусовском металлургическом заводе. Строительство осуществлено за чрезвычайно короткий срок - 7 месяцев». И крымчане трудились в эвакуации - во имя Победы. «Симферопольский консервный завод «Серп и молот» эвакуировался в Самарканд. Рабочие прилагают все усилия, чтобы дать больше высококачественных консервов Красной Армии и трудящимся», - писали секретарь парткома Грейта и председатель завкома Акимецкая. И от имени сотрудников А. Шеих-Заде добавляла: «Мы скоро вернёмся в наш родной Крым, и на освобождённой земле построим новые заводы и все заживут радостно и счастливо».

Мечта и память

Как воодушевляли эти слова крымчан, оставшихся в оккупации, - им иногда удавалось прочесть газету, номера самолётами доставлялись на партизанские базы, попадали к подпольщикам, переписывавшим самое важное в листовках. А порой лётчики разбрасывали газеты над населёнными пунктами: люди знали, что за «просто поднял» была фашистская казнь, но всё же украдкой подбирали - так хотелось прочесть вести с Родины. Одна подарила крымчанам, так ждавшим освободителей, ещё одну мечту. «Сегодня, 5 августа, в 24 часа, столица нашей Родины - Москва будет салютовать нашим доблестным войскам, освободившим Орёл и Белгород, 12 артиллерийскими залпами из 120 орудий». Победное окончание Курской битвы, первый салют Победы в истории Советского Союза. Как верили земляки, что однажды Родина салютует и освободителям полуострова. До этого счастья, впервые свершившегося 11 апреля 1944-го, оставалось 250 дней, но всё чаще сообщения о салютах в честь освобождения городов - Харькова, Таганрога, Киева… И крымчане мечтали, пытались выживать в оккупации, узнавали о новых жертвах, замирали при звуках фашистской речи, прятались после 17 часов, наступления комендантского времени… С ноября 1943-го ожидание усилилось - листовки подпольщиков сообщили о Керченско-Эльтигенском десанте, форсировании Сиваша, боях на Перекопе… Освобождение близко, но так ещё далеко, как и Победа... Впрочем, в начале ноября переломного года газета сообщила, что в стране появился орден «Победа», - до 9 мая 1945-го оставалось чуть больше полутысячи дней.

Но эти дни, как и прошедшие, как и все военные, увы, наполнены тяжестью потерь. И переломный год не стал исключением. В Ржевской битве, длившейся 17 месяцев, осталось более полумиллиона солдат; немногим меньше в весеннем Харьковском котле - третьей битве за город. Это наши, советские, поражения того 1943-го. Но в газете о том не писали, да и в сводках не упоминались военные потери наших бойцов - не принято, а вот о потерях среди мирного населения, о зверствах фашистов - статьи в каждом номере выходили. «В деревне Борки расстреляно всё население - 705 человек, в том числе 130 детей. Тела свалены в кучу». «Чудовищные зверства фашистов в Ростове-на-Дону. Немецкие палачи расстреляли и отравили 18 тысяч человек. Отступая, казнили в тюрьме 135 жителей, предварительно подвергнув мучительным пыткам. Затем взорвали здание тюрьмы - обнаружены 1154 трупа, в том числе 122 - женщин и 57 - детей». «Одесса истекает кровью. В октябре повешены до 30 тысяч жителей, а 90 тысяч - расстреляны. Город и окрестности завалены трупами». И на полуострове казни: «Около 60 тысяч симферопольцев зверски замучены и казнены фашистскими убийцами. Массовые расстрелы производятся у противотанковых рвов, недалеко от деревни Мазанка, на свалке стекольного завода, на свалке Петровской балки. Немецкие звери истребили всех евреев, крымчаков, цыган. Безжалостно расстреливают русских, украинцев, татар. 45 суток фашисты пытали советского служащего Умерова, а потом зверски убили его. Казнены известный в Крыму профессор Балабан и его жена, любимый артист Смоленский, научный работник Архипов и многие другие». «Инвалид Егоров из Судака кустарничал в маленькой мастерской, его знали и уважали многие. Гитлеровские палачи повесили его». «В Керчи, только в Сталинском районе немцы убили свыше 2000 человек. Тысячи рабочих завода имени Войкова и 3-го самостроя свезены на рудник и зверски умерщвлены. В Аджимушкае расстрелян восьмидесятилетний Соболев и его жена». «Каждый день из симферопольского лагеря военнопленных («Картофельный городок», на улице Жени Жигалиной) выносят трупы погибших от болезней, от голода, замученных фашистскими негодяями». «Гитлеровцы дотла сожгли сёла Лаки, Н. Керменчик, Айлянма, Чермалык, Бешуй и другие». «На дорогах Крыма идут изнурённые люди, которые насильно угоняются в рабство. Тем, кто не может идти, немцы впрыскивают яд, и человек тут же умирает. Тех, кто отказывается идти, расстреливают». «В середине ноября на территории совхоза «Красный», в Симферополе, немецкие разбойники расстреляли свыше 600 советских людей». Ни детей, ни подростков не жалели фашисты. В том же «Красном» в июле сожжён заживо 19-летний подпольщик Семён Кусакин, а его друг - одногодка Борис Хохлов в декабре затравлен собаками в фашистской тюрьме на Луговой (ныне улица Богдана Хмельницкого). «Фашисты обесчестили двух девушек, учившихся до войны в строительном техникуме и не успевших эвакуироваться, а затем повесили». «В Ялте фашисты наказали 12-летнего мальчика 25 ударами плетью, а потом привязали к столбу, оставив на сутки без пищи и воды». «Гитлеровцы отравили ребёнка». «Сотни детей отравлены немецкими негодяями в Феодосии». «Привезли детей и начали равнодушно убивать. Две девочки бросились бежать, немец снял автомат и дал по ним очередь»…

Это нельзя забывать, чтобы не повторилось. Мы, нынешние, живём благодаря тем павшим, за них живём. И помнить должны. В следующих выпусках рубрики продолжим вспоминать о людях и событиях решающего 1943-го, о том, что писала наша газета 80 лет назад, в год, переломивший окончательно ход Великой Отечественной.