Огнеборцы полуострова

Десант из центра
Хранитель музея Анатолий Лепехин пожарную службу знает с детства - его мама работала диспетчером в 10-й пожарной части Алушты. В «пожарку» и он пришёл после армии - окончил Львовское пожарно-техническое училище, высшую пожарно-техническую школу в Москве, работал инспектором государственного пожарного надзора в Бахчисарайском районе, затем в Симферополе. Был заместителем начальника штаба в управлении пожарной охраны Крыма, стоял у истоков перехода с кислородно-изолирующих на воздушные аппараты сжатого воздуха, участвовал в тушении крупных и сложных пожаров. А когда ушёл на пенсию, стал «хранителем истории» пожарной охраны. Много работает в архивах, выясняя историю крымской пожарной охраны, разыскивая экспонаты (медный наконечник брандспойта, например, нашёл в Русском драматическом театре) и, конечно, создавая своими золотыми руками макеты каланчи, Чернобыльской АЭС и даже храма-часовни иконы Божией Матери «Неопалимая купина». Для Анатолия Лепехина - пожарная охрана давно уже неотъемлемая часть жизни. Кстати, свою любимую жену Надежду Анатолий Семёнович тоже встретил на службе - она работала диспетчером в СГПЧ-14 в Симферополе. Похожих семейных историй в пожарной охране немало, целые династии служат людям, спасая от огненной стихии. Так было в Крыму всегда, а началась история огнеборцев полуострова 160 лет назад, 3 декабря 1855 года, когда в Симферополь из Санкт-Петербурга и Москвы прибыли 72 пожарных: начальник команды - брандмейстер, 4 унтер-офицера и 67 рядовых из Санкт-Петербургской и Московской пожарных частей.
К слову, в других городах Крыма профессиональные пожарные появились только через несколько десятилетий: вторым городом, где была создана дружина, стал 2 августа 1875 года Севастополь.
Обозом - к огню
О месте размещения симферопольских огнеборцев теперь напоминает мемориальная доска на здании по улице Кирова, 52, - «рядом с этим зданием располагалась первая в Крыму пожарная команда». Воду для тушения пожаров брали из Салгира, а также из ближних к пожару фонтанов и колодцев. Бочку с ней и насос подвозила к месту возгорания повозка на лошадиной тяге - в хозяйстве было 35 лошадей. Следом шла вторая повозка с инструментами - вёдра, багры, ломы, лопаты, топоры. Достаточно тяжёлые штуки - багор, к примеру, весил около 20 килограммов, поэтому в пожарные брали только дюжих парней. Следом - повозка с пожарными рукавами, их привезли в Симферополь 8 штук по 5 саженей (почти 11 метров) каждый. На четвёртой повозке - сами пожарные.
Первые машины у пожарных появились только в 1920 году, после установления в Крыму Советской власти. Так как в РСФСР ещё 18 апреля 1918 года был издан декрет «Об организации государственных мер борьбы с огнём», то крымским пожарным разрешили взять себе машины, брошенные бежавшими с полуострова белогвардейцами. Заведующий Крымским пожарным подотделом А. Антропов и пожарный техник Ю. Баум организовывали замену лошадиной тяги на автомобильную. Пожарные устанавливали на машинах бочки для воды, ящики для инструментов, давали железным коням имена - Огнебой», «Первенец», «Великан», «Красный Октябрь», «Стволовой».
За 4 с полтиной
Бочки воды, доставленной на повозке, могло и не хватить, но на помощь приходили городские водовозы. Хранитель музея Анатолий Лепехин выяснил по документам и воспоминаниям очевидцев, хранящихся в архивах, что у пожарных была договорённость с ними. Если водовозы замечали дым, то должны были торопиться к этому месту. «Когда рядом не было источника воды, то раскладывали брезентовый бассейн, водовоз, который привозил первую бочку воды и сливал её туда, получал вознаграждение в рубль, остальным платили по 50 копеек» (в то время серьёзные деньги). Хотя самим пожарным платили гораздо меньше: известно, что у рядового пожарного годовое жалование было 4 рубля 50 копеек, унтер-офицер получал 12 рублей в год, брандмейстер (начальник команды) - 200.
А труд был очень нелёгким: бессменное суточное дежурство и увольнительная раз в месяц. Кроме собственно тушения огня пожарным вменялось в обязанность и уборка города, и отлов бродячих собак, и наблюдение за работой фонарей. Спасибо, хоть формой обеспечивали: по стандартам Российской Империи форменные пожарные кафтаны и шаровары шили из серого сукна - пожарных называли «серыми героями». Были у пожарных и кожаная или медная каска с гербом города, и сапоги с удлинёнными голенищами и без каблуков - чтобы удобнее работать.
Пожарная служба была рискованная и благородная и в мирные времена, и в годы войны. Когда в гражданскую интервенты забрали у пожарных всех лошадей и инструменты, огнеборцы старались всё-таки добраться до места пожара и хоть как-то помочь. В годы Великой Отечественной многие пожарные ушли на фронт, а те, кто остался в населённых пунктах, продолжали нести службу. За первые месяцы вой­ны за успешные действия по предупреждению и ликвидации пожаров во время налётов вражеской авиации 80 бойцов и командиров пожарной охраны награждены боевыми орденами и медалями. И даже оказавшись позже на оккупированной фашистами территории, крымские пожарные не сдавались: боролись с огнём, уходили в партизаны и подпольщики - в пожарной части Симферополя Григорий Орленко создал подпольную группу, нанёсшую ощутимый урон врагу.
После освобождения Симферополя и Крыма огнеборцы работали над восстановлением городов и сёл. Многие пожарные не вернулись с фронта, и чтобы пополнить кадровый состав, появилась в 1947-м Симферопольская межобластная одногодичная школа младшего командного состава пожарной охраны. В жизнь крымских пожарных вошла и трагедия на Чернобыльской АЭС - 356 крымчан ликвидировали там последствия аварии.

Кстати

До революции каждый рядовой пожарной службы имел свою специальность. «Трубник» - самый сильный, смелый и умеющий надолго задерживать дыхание (противогазов и респираторов не было) пожарный, работавший непосредственно в месте возгорания и получавший больше всего ожогов и травм. Сначала он должен был в дыму и пламени найти очаг пожара, а потом, держа наконечник рукава, направлял туда огонь. «Топорник» работал инструментами - топорами, ломами, лестницами, обеспечивая проход и разбирая завалы. Сбрасывая вниз обломки, «топорник» всегда кричал: «Полундра!». Если слышал в ответ «есть!» - можно было бросать. «Горнист» должен был быстро передавать сигналами (их обязательно учили все) распоряжения брандмейстера или унтер-офицеров. Порой назначались и «охранители»: если горел склад, то охраняли вынесенное из него имущество от мародёров. Впрочем, охрана, как и выяснение причины возгорания, в обязанности пожарных не входила.

Анатолий Лепехин показывает школьникам, как менялся с годами транспорт пожарных.