Леонид Кучма: «Нынешние отношения Украины и России - только цветочки...»

«Я согласен с Путиным: как бы мы ни двигались, мы всё равно встретимся»

- Ещё в 2002 году вы обратились к Верховному Совету Украины с посланием «Европейский выбор». Сегодня Украина - в шаге от подписания соглашения об ассоциации с ЕС. Тем не менее российские эксперты и лично президент РФ Владимир Путин говорят, что Таможенный союз даст Украине большие преференции, нежели интеграция с ЕС, что он экономически выгоднее для Украины. Вы с этим согласны?

- Я бы очень хотел с этим согласиться, потому что всегда был и остаюсь сторонником тесного и широкого сотрудничества с Россией. Но, к большому сожалению, сегодняшняя власть не находит аргументов для такой политики.

Да и сама Россия много нам обещала, но ничего не сделала. Так, Москва до сих пор не пошла на пересмотр газовых контрактов 2009 года, снижение цены на газ и устранение других, очень невыгодных для Украины условий.
И это несмотря на то, что обнадёживающие заявления с российской стороны звучали в Харькове в 2010 году. Также остались не реализованы российской стороной многие двусторонние проекты в разных секторах машиностроения, авиации, судостроения, энергетики, инфраструктуры, ракетно-космической отрасли и других отраслях (взаимовыгодное сотрудничество в которых, к слову, с Европой у нас также вряд ли будет).

Я считаю, что Украине не стоит обольщаться и возможными выгодами от зоны свободной торговли с ЕС. Это шаг в жёсткую конкурентную среду, и я боюсь, что мы можем потерять наши высокотехнологические отрасли. Мы откроем рынок, и на Украину может хлынуть всё, что производится в Европе на более высоком уровне, с более высокими характеристиками и качеством.

- Президент Виктор Янукович заявляет, что Украина может присоединиться к тем положениям Таможенного союза, которые интересны Украине с экономической точки зрения, но полностью в ТС не вступать. Вы как президент, прославившийся как раз политикой многовекторности, как считаете: возможно такое частичное присоединение? И, главное, есть ли в этом смысл?

- Думаю, что это из области чистой политики, что тоже нужно. И украинский президент, и премьер делают правильные заявления. Но такие идеи маловероятны для реализации (в широком масштабе) прежде всего из-за позиции России. Я больше верю в то, что у нас может активно развиваться двустороннее сотрудничество напрямую с отдельными странами-членами ТС, чем со всем этим объединением в целом. Потому что за конкретными направлениями сотрудничества стоят конкретные бизнес-интересы с обеих сторон. Пока в ТС больше политики. Это очевидно, и этим всё сказано.

Вселяет оптимизм лишь факт продолжения переговоров на эту тему. Мне хочется надеяться, что в результате переговоров и консультаций всё же будут достигнуты компромиссные решения. Главное здесь - избежать искушений, которые, скорее всего, будут нам сулить. Украине нужно отстаивать свои позиции и не следует поступаться. Хотя я уверен, что мы должны будем искать механизмы урегулирования спорных вопросов и продолжения сотрудничества Украины со странами ТС и после подписания соглашения об ассоциации с ЕС. В этом ключе я согласен с Путиным, который недавно сказал: «Как бы мы ни двигались, мы всё равно встретимся».

«Мы и так на «Южмаше» гвозди делаем»

- В последнее время с российской стороны звучало немало прогнозов о том, что украинско-российская промышленная кооперация - под угрозой, что целые высокотехнологические отрасли на Украине умрут. Дескать, чуть ли не на вашем родном «Южмаше» гвозди украинцам придётся делать. Насколько эти мрачные прогнозы справедливы?

- Мы практически и так на «Южмаше» гвозди делаем: просто три дня в неделю работаем и зарплату не платим. Такая ситуация практически во всём ВПК. При таком подходе оборонку мы вообще можем потерять. Нового не разрабатываем, живём советским прошлым. При этом говорим, что у нас безработицы нет.

Россия продолжает с нами сотрудничество только потому, что не может пока без нас обойтись. Пока ещё ракетная техника, наш «Зенит», России нужен (Украина производит для России спутники разведки с ракетами-носителями и отдельно ракеты-носители, а также системы управления ими. - УНИАН). В авиации - то же самое, есть интерес ко всем разработкам АНТК им. Антонова. Хотя в последнее время, несмотря на востребованность в российской военной и гражданской авиации украинских самолётов, РФ от них начинает отказываться.

- Сможет ли в реальности Россия заместить своими внутренними ресурсами поставки определённой продукции - того же «Южмаша» - с Украины? Сколько русским для этого потребуется времени, если они поставят себе такую цель?

- Такой риск существует. Нужно отдавать себе в этом отчёт и говорить об этом, не замалчивать проблему. Дело в том, что на государственном уровне в РФ принято решение: в военно-промышленной сфере с Украиной не работать.

К примеру, ситуация с Ан-70. Россияне уже больше склоняются к использованию модернизированного Ил-76 (Ил-476). Хотя по техническим характеристикам этот самолёт уступает Ан-70. Аналогичная ситуация с вертолётными двигателями производства «Мотор Сич», от которых РФ отказывается в пользу французских двигателей.

- А сколько времени потребуется РФ, чтобы отойти от сотрудничества с Украиной?

- Это будет зависеть от задачи, которую ставит российское руководство. При сегодняшнем характере наших отношений этот процесс российская сторона будет форсировать.

- В каких проектах на текущий момент сотрудничество Украины и России может дать наиболее ощутимый эффект для отечественной экономики?

- На сегодняшний день нет ни одного мало-мальски серьёзно реализованного или хотя бы разрабатываемого проекта. Поэтому не хочу повторять: «что было бы, если...». К сожалению, именно эта фраза характеризует наши отношения с Россией.

- Могут ли наши промышленные гиганты, ориентированные в сбыте своей продукции на Россию, быть интересны Европе или в принципе другим странам мира?

- Могут, но страны Евросоюза этого не очень хотят. Наш самолёт Ан-70 по оценке всех европейских экспертов, которые много работали на Украине, был назван самолётом XXI века. И практически была достигнута договорённость на уровне государств, что этот самолёт они будут делать у себя и для себя, в том числе для НАТО. Но прошло время, и европейцы сказали Украине «нет», ссылаясь на то, что должны делать свой самолёт и загружать свои заводы. Вот и всё.

Это пример того, как другие страны принимают решения, исходя из своих национальных интересов. К примеру, если им интересно размещать на Украине серийное производство автомобилей, они с удовольствием будут это делать. Потому что Украина - колоссальный рынок сбыта. Но сотрудничество с Киевом они рассматривают только прагматично и исключительно с экономической точки зрения.

«Дружба дружбой, а табачок - врозь»

- В таком случае, какие шаги необходимо предпринять, чтобы обеспечить высокую конкурентоспособность украинской продукции на мировых рынках?

- Ответ на этот вопрос короткий: необходима неотложная модернизация этих секторов экономики и ускорение их развития на инновационной основе. В первую очередь это касается высокотехнологических отраслей. В металлургии и химии о прямой поддержке государства речь не идёт и не может идти.

Мер в основном фискального характера по стимулированию инновационного развития - достаточно. Они просто очень мало используются. И причина в том, что бизнес пока «снимает сливки» с эксплуатации старых мощностей и технологий. Поэтому государству следует вести такую экономическую и промышленную политику, чтобы бизнесу было невыгодно использовать устаревшие мощности, технологии и перерасходовать энергоносители. А если не понимают, заставить.

Кстати, к этому украинский бизнес подтолкнёт сближение с Европой. Ведь во многих странах ЕС энергоёмкость промышленности в пять раз ниже, чем на Украине. А нашим бизнес-компаниям в этих отраслях не следует ждать поблажек от России по цене на газ и финансовых преференций от государства. По отношению к большому бизнесу государство не может осуществлять политику благотворительности.

- Какими должны быть условия на Украине, чтобы в высокотехнологические отрасли пришли инвесторы?

- Проблема в том, что инвестиции в высокотехнологические отрасли - это долгосрочные вложения с отсроченной окупаемостью. Это требует большого доверия инвесторов к государству. На Украине должна быть стабильная политическая система. Нужно, чтобы была одна Украина, а не две, как сегодня. Чтобы наша политическая элита была единой в выборе стратегического пути Украины. Чтобы не было ситуации, когда страну раздирают на части, как это происходит в парламенте. Сегодня в Верховном Совете затишье, но мы понимаем, что оно - временное.

К сожалению, сегодня такого доверия к нам инвесторы не чувствуют. Поэтому они идут в Китай, в страны Юго-Восточной Азии, иногда даже в Белоруссию. Потому что там инвестор знает, что он вложил и что оттуда получит.

Я считаю, что в вопросе привлечения иностранных инвестиций на Украину нужен широкий подход. А то сегодня у нас даже нет раздельного учёта таких вложений. Мы не знаем, куда идут средства инвесторов: в инновации или в скупку старых помещений. К примеру, один отечественный бизнесмен продал иностранному старый завод, и мы считаем это инвестицией. Но ведь это - обычная торговля недвижимостью, которая и в Африке имеет место. Инвестиция в инновацию - это когда на пустом месте или на месте старого завода построено новое современное предприятие. На Украине такие инвестиции можно пересчитать по пальцам.
И нужно в корне менять ситуацию, начиная с государственного подхода к этой проблеме. Мы в этом сильно отстали.

- А интеграция с Евросоюзом позволит заинтересовать иностранных инвесторов вкладывать свои средства на Украину?

- Подписание соглашения об ассоциации и договора о Зоне свободной торговли с ЕС - ещё не вступление в Евросоюз. Я не хочу, чтобы у нас появилось головокружение без успехов. Это будет только позитивный сигнал и для европейских, и для других, в том числе российских инвесторов. Но у меня большое сомнение, что мы сполна сможем этим воспользоваться, поддержать этот сигнал и закрепить его. В любом случае наша власть должна сделать всё, чтобы этот сигнал не остался только сигналом.

(Окончание в следующем номере)

Беседовала Татьяна УРБАНСКАЯ,
УНИАН.