Вся жизнь - бенефис

Восторженный отзыв драматурга Михаила Загоскина, автора комедии «Господин Богатонов, или Провинциал в столице», в которой Щепкин играл главную роль, привёл молодого актёра из провинциального театра в столицу. По свидетельству писателя Сергея Аксакова, «Московская публика обрадовалась прекрасному таланту и приняла Щепкина с живейшим восторгом». С 6 марта 1823 года началась служба Щепкина в императорском театре, продолжавшаяся более сорока лет.

Общительный человек занял своё место в кругу известных людей. Дружил с Тургеневым, Кольцовым, Белинским, Герценом, Огарёвым, Писемским, входил в кружок профессора Московского университета Грановского. Пушкин в последнее десятилетие своей жизни, приезжая в Москву, часто встречался со Щепкиным, любил слушать его рассказы и даже подарил ему тетрадь, вписав в неё первые слова «Записок» артиста. Щедрый Гоголь, как и все, восхищённый игрой актёра, передал ему права на все свои пьесы, согласившись на их постановку в качестве бенефисов Щепкина, то есть без гонорара автору. Эти спектакли внесли новую струю в творчество Щепкина, который до них играл в основном для милых сердцу широкой публики пустеньких комедиях и водевилях.

В репертуарной палитре Щепкина были разноплановые роли. Исполнение им главной роли - наполеоновского солдата Мартына Симона - в «Матросе» французских драматургов Соважа и Делурье. Особой заслугой актёра великий русский критик Виссарион Белинский считал не то, что он «в одно и то же время умеет возбуждать и смех и слёзы», а что «он умеет заинтересовать зрителей судьбою простого человека и заставить их рыдать и трепетать от страданий какого-нибудь матроса, как Мочалов заставляет их рыдать и трепетать от страданий принца Гамлета или полководца Отелло...».

С этой роли в творчестве актёра-демократа, актёра-гуманиста зазвучала тема «маленького человека» и начался поворот от трагедии героя к трагедии простого человека. Щепкин придал этому жанру реалистические ноты. Герцен назвал сценическое искусство актёра «школой гуманизма».

Именно Щепкин добился разрешения на постановку пушкинского «Скупого рыцаря». Журнал «Пантеон» свидетельствовал:
«В роли «Скупого рыцаря» Щепкин был выше, нежели во всех своих прежних ролях, выше того, что только можно вообразить».

Щепкина называли глашатаем передовых идей времени, выраженных в пьесах Грибоедова, Гоголя, Пушкина, Тургенева.

Великий актёр вошёл в историю русского театра ещё и как реформатор сцены. Очень точно это сформулировал Герцен: «Он создал правду на русской сцене, он первый стал нетеатрален на театре». Это означало, что со сцены стала уходить вымученная декламация, когда слова произносились как можно громче и сопровождались нарочитыми жестами. Щепкин понял, что быть правдивым - значит быть простым. Не получив специального образования, Щепкин до всего доходил своим умом и позже сформулировал законы реалистического актёрского творчества. Это был не просто великий труженик в искусстве, а «вечный ученик», как отозвался о нём Гоголь.

- Впервые Михаил Щепкин приехал на полуостров в 1846 году, - рассказывает автор книги о выдающихся театральных деятелях «Храм Мельпомены» Людмила Касьененко. - Поводом стало приглашение известного антрепренёра Данилы Жураховского, предложившего сыграть на сцене местного театра.

В конце августа Щепкин и составивший ему компанию Белинский появились в симферопольской гостинице «Золотой якорь». Горожанам он запомнился человеком весёлым, умеющим поддержать компанию. Все с нетерпением ожидали появления актёра на сцене. Гастроли в Симферопольском театре начались 1 сентября пьесой французских авторов Т. Соважа и
Ж. Делурье «Матрос». «Таврические губернские ведомости» в №39 за 1846 год писали:
«В лице матроса Щепкин осуществил подлинник с такой верностью, что заставил зрителей проливать слёзы... и забывать, что они сидят в театре».

Симферопольцы увидели Щепкина в его лучших ролях - Чупрун в спектакле «Москаль-чарівник», Макогоненко в «Наталке-Полтавке»
И. Котляревского, Городничего в «Ревизоре», Кочкарёва в «Женитьбе» и Бурдюкова в «Тяжбе».

- Среди спектаклей, показанных Щепкиным симферопольской публике, были и постановки по отнюдь не лучшим произведениям драматургии, - говорит Людмила Касьяненко - Но благодаря таланту актёра они произвели в публике настоящий фурор.

Восхищались им и севастопольские театралы.

Второй раз Щепкин отправляется на юг летом 1863 года. По настоятельному совету врачей пройти курс лечения в Ялте. Была и другая причина: граф Алексей Толстой обещал Михаилу Семёновичу устроить аудиенцию у императрицы, жившей тогда в Ливадии. Щепкин хотел поведать ей о трудностях московской театральной школы, о злоупотреблениях дирекции и тяжёлой судьбе молодых артистов. «Разумеется, всё осталось в мечтах, - писала его ученица А. Шуберт, - до Ливадии его не допустили, так ему, голубчику, и не удалась его благородная миссия...».

　В Крыму первым городом, куда актёр прибыл теплоходом из Таганрога, была Керчь. Хозяйка местной труппы уговорила Михаила Семёновича сыграть три спектакля. Два - «Ревизор» и «Москаль-чарівник» - актёр отработал, третий был отменён из-за его плохого самочувствия. Из Керчи он отправился в Ялту, отклонив приглашение Ивана Айвазовского навестить его в Феодосии. В Ялте поначалу почувствовал себя немного лучше, гостил у своего друга - Якова Лазаревского и доктора Степана Руданского.

По приглашению князя Воронцова он посещает Алупкинский дворец. Но отдохнуть здесь пожилому, утомлённому дорогой и болезнью артисту не удалось. Вечером у Воронцовых собрались гости, и хозяева предложили Щепкину прочитать отрывок из «Мёртвых душ». Во время чтения Михаилу Семеновичу стало плохо. Осмотревший его врач констатировал, что положение весьма серьёзно, в любой момент может наступить смерть.

Таким моментом стал полдень　11 августа 1863 года. Отпевали Михаила Семёновича 13 августа в Ялтинском Иоанно-Златоустовском соборе, а потом траурная карета, запряжённая лошадьми, отправилась в Москву. Согласно воле актёра он упокоился на Пятницком кладбище.

Из плеяды великих друзей Щепкина в те годы в живых оставался только Александр Герцен. В статье на кончину друга он написал: «...Это был великий артист по призванию и по труду. Он создал правду на русской сцене, он первый стал нетеатрален на театре, его воспроизведения были без малейшей фразы, без аффектации, без шаржа».