Артиллерист, покоривший небо

Август для Петра Нестерова месяц знаковый: 10 августа
1904-го он успешно окончил Нижегородский кадетский корпус, 18 августа 1912-го совершил первый длительный полёт на аэростате, 29 того же года - зачислен в Гатчинскую авиашколу, 10-11 августа 1913-го совершил первый в истории групповой перелёт, через две недели выполнил «мёртвую петлю», через год сбил вражеский самолёт на фронте Первой мировой, 31 августа 1914-го Петра Николаевича похоронили на Аскольдовой могиле в Киеве (ныне останки лётчика покоятся на Лукьяновском кладбище). У штабс-капитана остались вдова Надежда Рафаиловна и дети: пятилетняя Рита и двухлетний Петя.

Судьба словно играла семьёй лётчика. Он, родившийся 15 февраля 1887-го в Нижнем Новгороде в семье воспитателя кадетского корпуса Николая Фёдоровича и домохозяйки Маргариты Викторовны, остался без отца в три года. Николаю Нестерову, тоже штабс-капитану, так же было лишь 27 лет. Мама будущего лётчика с четырьмя детьми (у Петра были старшие брат Николай и сестра Александра и младший брат Михаил), оставшись без денег, переехала во Вдовий дом.
А жена лётчика Надежда Рафаиловна в 1914-м с детворой вернулась из Киева в Нижний Новгород, вскоре выйдя замуж за друга Петра Николаевича Владимира Докучаева - он вырастил детей товарища и написал о нём книгу.

Покорить небо Пётр Нестеров захотел в девять лет, когда на Нижегородской ярмарке впервые поднялся в корзине воздушного шара. Однако, окончив с отличием Михайловское артиллерийское училище, начал службу в 9-й Восточно-Сибирской артбригаде во Владивостоке. В местной воздухоплавательной роте его внимание привлёк аэростат, вскоре офицер поднялся на нём в небо в качестве первого артиллериста-наблюдателя, корректировавшего стрельбу. Потом Владикавказ, знакомство с авиатором Артемием Кацаном, построившим планёр собственной конструкции, и новая мечта: «Построить такой аппарат, движения которого меньше всего зависели бы от окружающих условий и почти всецело подчинялись воле пилота». Свой первый планёр построил в 1911-м в Нижнем Новгороде вместе с Петром Соколовым, обшивку для него сшила мама Петра Нестерова. Запустили планёр с помощью лошади. В телеге сидел Соколов, держа верёвку, привязанную к планёру. Лошадь разогналась, и аппарат, набирая скорость, вместе с Нестеровым поднялся в воздух на три метра. Через несколько месяцев Пётр Нестеров поступил в Офицерскую воздухоплавательную школу Санкт-Петербурга, позже - в Гатчинскую авиашколу, став военным лётчиком. И стали рождаться рекорды: тринадцатичасовой и 800-километровый учебный полёт на аэростате на высоте 3400 метров. Планирование с выключенным двигателем с высоты 1600 метров на боевом самолёте «Ньюпор». Первая в мире «атака самолёта противника» на манёврах, взлёты и посадки в темноте, применение прожектора для ведения ночной разведки, разработка двигателя воздушного охлаждения и мечта создать собственный самолёт. Первый групповой перелёт да ещё с кинооператором на борту. Рекорды времени в перелётах Киев - Одесса и Киев - Гатчина. И уникальная замкнутая петля (позже получившая его имя) в вертикальной плоскости, которую он выполнил 27 августа 1913 года над Сырецким полем в Киеве: «Одного хочу лишь я,/ Свою петлю осуществляя:/ Чтобы эта «мёртвая петля»/ Была бы в воздухе живая./ Не мир хочу я удивить,/ Не для забавы иль задора,/ А вас хочу лишь убедить,/ Что в воздухе - везде опора».

Спустя семь месяцев Пётр Нестеров рассказывал о своей «петле» лётчикам в Качинской авиашколе. В Севастополь он попал при очередном рекорде длительности нахождения в рейсе: 1-7 марта 1914 года в ходе перелёта по маршруту Киев - Одесса - Севастополь. В Качу прилетел вечером 5 марта - ждали на час раньше, но не хватило топлива, пришлось «подзаправиться» на Перекопе. А уже следующим утром показывал фигуры высшего пилотажа в крымском небе. Увы, не только радость встречи с единомышленниками пережил Пётр Николаевич в Каче. Здесь, выполняя манёвр, погиб лётчик, штабс-капитан Дмитрий Андреади - рекордсмен, совершивший в 1911-м 2,5-часовой полёт с пассажиром на борту, а в 1912-м перелёт на более чем 3000 километров из Севастополя в Санкт-Петербург с несколькими посадками. Пётр Нестеров участвовал в его похоронах на Михайловском кладбище (не сохранилось).

Кто бы мог тогда предполагать, что спустя пять месяцев хоронить будут и самого Петра Николаевича. Он, командир 11-го
корпусного авиаотряда, погиб в Первую мировую, совершив первый в мире воздушный таран: 26 августа 1914 года, в шести километрах от города Жолква
(в советское время носил имя прославленного лётчика), в
37 километрах от Львова сбил австрийский самолёт «Альбатрос». Пытаясь посадить повреждённый самолёт, вывалился из кабины, но, по заключению комиссии, умер ещё в воздухе от перелома позвоночника, происшедшего при столкновении. Посмертно награждён орденом Святого Георгия.

Его сын Пётр - радиоинженер, строивший телерадиопередающие центры в СССР, прожил всего 44 года, дочь Маргарита, окончившая консерваторию, работавшая в Горьковском оперном театре, - 86 лет. Она вспоминала, что когда отец возвращался из полётов с загорелым, обветренным лицом, в кожаной куртке, пропахшей бензином, то, к радости детей, поднимал их на вытянутых руках и подбрасывал к потолку. У Петра Нестерова есть внучки, правнуки, праправнуки, бесспорно, гордящиеся родным человеком. А бард Вячеслав Куприенко посвятил лётчику балладу, заканчивающуюся такими строками: «Четырнадцатый год прервал его полёт./ Осталось имя на плите, осталась роспись в синеве: Нестеров Пётр».

* * *

Военный лётчик поручик Нестеров в статье «Как я совершил мёртвую петлю», опубликованной в «Санкт-Петербургской газете» 5 сентября 1913 года, писал: «За всё время этого 10-секундного полёта я чувствовал себя так же, как и при горизонтальном повороте с креном градусов в 70-80, то есть ощущал телом поворот аэроплана, как, например, лёжа в поезде, чувствуешь поворот вагона.
Я очень малокровный: стоит немного поработать согнувшись, и в результате от прилива крови сильное головокружение. Здесь же я сидел несколько мгновений вниз головой и прилива крови к голове не чувствовал, стремления отделиться от сиденья тоже не было, и ноги давили на педали. Бензин и масло также удерживались центробежной силой, и нормально подавались в мотор, который великолепно работал всю верхнюю половину петли. В общем, всё это доказывает, что аэроплан сделал обыкновенный поворот, только в вертикальной плоскости. С этим только поворотом воздух является побеждённым человеком. По какой-то ошибке человек позабыл, что в воздухе везде опора и давно ему пора отделаться определять направление по отношению к земле».

Наталья ПУПКОВА.

Фото с сайта nesterovpetr.narod.ru