Ведомые гением Грибоедова

Сквозь призму «Горя от ума»

После трагической гибели драматурга, поэта, дипломата и музыканта Пушкин сокрушался, что «написать его биографию было бы делом его друзей; но замечательные люди исчезают у нас, не оставляя по себе следов. Мы ленивы и нелюбопытны...». Биография Грибоедова стала делом не только его друзей и современников, но и их потомков. Ведомые гением драматурга на первые международные Грибоедовские чтения «Грибоедов и современность» в Крым приехали известные учёные со всего мира. Феномен Грибоедова, аспекты биографии, анализ произведений, многочисленные переводы «Горя от ума» и крымский дневник Александра Сергеевича - многолетний научный интерес исследователей из России, с Украины, из Великобритании, Японии, США, Германии и Швеции. Все они встретились в Алуште, откуда летом 1825 года Грибоедов начал своё путешествие по Южному берегу Крыма. В знак этого памятного события на центральной площади города в 2002 году был установлен памятник Александру Сергеевичу.

Доктор филологических наук, профессор Таврического национального университета имени
В. И. Вернадского (ТНУ) Людмила Орехова рассказывает, что идея провести Грибоедовские чтения в Крыму вызревала давно. Наконец, совместными усилиями горсовета Алушты при содействии фонда А. М. Горчакова, ТНУ им. Вернадского, Госархива Крыма, Института русской литературы Российской академии наук (Пушкинский дом) и Алуштинского краеведческого музея её удалось осуществить.

Увы, Грибоедов известен нынешней молодёжи лишь как автор разобранной на цитаты комедии «Горе от ума». Один из главных исследователей наследия Грибоедова профессор Сергей Фомичёв, под редакцией которого вышло полное собрание сочинений Грибоедова, отметил, что фрагментарно сохранившиеся незавершённые произведения Александра Сергеевича полностью опровергают утверждения, что драматург был «литературным однодумом», исчерпавшим свои творческие силы в работе над «Горем от ума». А другой известный российский учёный Михаил Строганов уточнил, что Александр Сергеевич - автор очень многих замечательных текстов, которые просто затмеваются традицией изучения «Горя от ума».

- Уникальность Грибоедова в том, что он написал довольно много в очень разных жанрах, но сконцентрировалось это всё в «Горе от ума», - считает Михаил Строганов. - Грибоедов, как человек эпохи романтизма, которой было свойственно жизнетворчество, строил свою жизнь по литературным образцам, пытался реализовать в ней художественное действо. Он ведь сознательно шёл на гибель в Персии, понимал, что его там ждёт. Недаром перед отъездом в Персию он женится, пытается завести ребёнка - оставить память о себе в потомстве. Мы не осознаём, что это тоже было творчество. Дело в том, что мы и «Горе от ума» плохо понимаем. Думаем, что эта комедия о прошлом, об очень конкретной исторической ситуации. На самом деле «Горе от ума» - книга о нынешней нашей жизни. Любую современную политическую игру можно рассмотреть сквозь призму «Горя от ума». Мы увидим, как далеко заглянул в будущее Грибоедов.

Мысль о дальновидности Александра Сергеевича и многоаспектности его произведений не раз прозвучала на Грибоедовских чтениях.

Однако общество ждёт от науки немедленных открытий. А если не получает их, то начинает додумывать, приписывать гению не озвученные им мысли. Одна из таких версий с претензией на сенсацию - «в Чацком отразились только ум и мысли Грибоедова, а душа его запечатлена в образе Молчалина». О «молчалинском» начале Грибоедова писал ещё Фёдор Сологуб. Но, не зная всех исторических подоплёк, псевдоучёные выхватывают отдельные мысли. Одним вопросом, ответ на который очевиден, профессор ТНУ Людмила Орехова, разбивает в пух и прах аргументы сторонников версии: «А смог бы Молчалин, альфонс и приспособленец, угождавший даже собаке дворника, написать «Горе от ума»?».

Крымский дневник: факты и версии

По-прежнему дискуссионным остаётся вопрос: что привело Грибоедова во время путешествия по Крыму в имение Саблы? Принадлежность к декабристам или «мильон терзаний», вызванных участием драматурга в 1817 году в «дуэли четверых» - Завадовского-Шереметева и Грибоедова-Якубовича? Дуэль закончилась гибелью кавалергарда Шереметева. По одной из версий, Грибоедов, раскаявшись за причастность к гибели человека, перестаёт вести путевой дневник и впадает в так называемую «крымскую ипохондрию».

- В том, что Грибоедов был знаком с декабристами, сомнений нет, другое дело - разделял ли он их убеждения? Грибоедов был настолько умён, что не сказал об этом на следственной комиссии. В отечественном грибоедоведении никогда не существовало одного мнения по этому поводу. Сам Грибоедов не оставил никаких подтверждений своей причастности к восстанию на Сенатской площади в 1825 году. Мы не можем ни утверждать, ни опровергнуть это, а только строить гипотезы. И это не единственный краеугольный камень в изучении его биографии. Даже год рождения Александра Сергеевича до сих пор остаётся под вопросом. Загадка гения так и останется загадкой, - рассказывает Людмила Орехова.

Записи Грибоедова в крымском дневнике очень краткие, событийные, почти фотографические. С поразительной точностью Грибоедов делает рисунки в дневнике. Сегодня один из этих чертежей, по данным Александра Герцена, профессора ТНУ имени Вернадского, стал единственным историческим документом, который запечатлел не сохранившиеся до наших дней зубчатые башни на Мангуп-Кале. Однако лаконичные, обрывочные записи Грибоедова прерываются лирическими пассажами, очень похожими на стихотворения в прозе - ещё неизвестный тогда жанр для русской литературы. Замёрзший родник в одной из пещер Чатырдага Грибоедов называет «приятелище северный». Грибоедовед из Санкт-Петербурга Екатерина Ларионова уверена, что, если попытаться в прозе пересказать «Крымские сонеты» Адама Мицкевича, получатся дневниковые записи Грибоедова.

Людмила Орехова и Сергей Фомичёв.

Людмила Орехова в своём докладе «Чатырдаг в крымском маршруте А. С. Грибоедова» отмечает, что в Крыму Грибоедов был одержим жаждой знаний. Он под дождём гуляет по Чатырдагу. Непогода мешает драматургу насладиться панорамой Крыма с высоты. Наверное, другой на его месте оставил бы эту затею, но только не Грибоедов. Он остаётся ночевать у чабанов на северных отрогах Чатырдага, потом спускается в Алушту, а на следующий день вновь взбирается на Шатёр-гору - по южному склону. А спустившись, успевает поехать в Шуму, осмотреть Алустон.

- Это очень не вяжется с образом унылого Грибоедова, впавшего в «крымскую ипохондрию». Проявляется скорее его деятельная, сангвиническая натура. Путевые записи Грибоедова написаны для себя - значит, мы можем рассчитывать на предельную откровенность автора, хотя имеем дело не с подлинником, а со вторичной расшифровкой текста, - приходит к выводу профессор Орехова. - Крымский дневник очень точно характеризует Грибоедова: несуетный, не ищущий развлечений, избегающий популярности, потому что знает ей цену. В Симферополе ему неинтересно, отсюда и такой отзыв о городе - «дрянной городишко». Грибоедов избегал дураков, потому и прятался. Он знал себе цену, недаром же писал, что только овцы сбиваются в стадо - львы ходят поодиночке. Таким Грибоедов был всегда: он - один, как и его Чацкий. Во время своего путешествия Грибоедов видит не только чарующую природу полуострова, а Крым во всём размахе его истории и политических проблем.

Член-корреспондент Российской академии наук, директор Института русской литературы РАН (Пушкинский дом) Всеволод Евгеньевич Багно отметил, что Крым не провинция: вклад учёных Таврического национального университета в грибоедоведение очень велик и не только по крымским сюжетам. Всеволод Багно считает, что у Грибоедовских чтений есть все основания стать ежегодными.

Славные сыны Отечества

Близ Вязьмы в имении Хмелита находится единственный на всём постсоветском пространстве музей Грибоедова. Этот музей связан с именем ещё одного славного сына Отечества - героя Крымской войны, адмирала Павла Степановича Нахимова. Детство Нахимова прошло по соседству с Хмелитой - в сельце Городок. Семья Нахимовых часто гостила в Хмелите, встречались здесь и будущие дипломат и адмирал. В 2002 году над сухопутной Хмелитой взвился Андреевский флаг. Во флигеле XVIII века открылся музей прославленного адмирала Павла Нахимова. Сергей Разгонов, автор книги «Дым Отечества. Вечера на хуторе близ Хмелиты» отмечает, что случайным было лишь соседство поэта и моряка. Несмотря на различия в характере и образе жизни, они совпадают в главном - в вопросах чести и долга, в отношении к смерти. Оба смело шли навстречу неизведанному, сумели принять вызов эпохи и с достоинством исполнить свой долг. По мнению Разгонова, поэт и адмирал - фаталисты. Слова Грибоедова «Судьба! О, как тверды твои уставы!» вполне соответствуют тем испытующим обстоятельствам, в которых оказался Нахимов.

Юлия ЦИСАРЬ.

Фото Варвары завгородней.