«Я буду жить до старости, до славы»

«Причина смерти - расстрел»

- Александр, когда вы с сестрой узнали о том, что у вас разные отцы?

- Уже после смерти мамы. Хотя имя Бориса Корнилова в семье запретным не было. Мы знали, что он был первым маминым мужем, с детства читали его стихи, как и стихи многих других замечательных русских поэтов: мама знала и любила литературу, у неё был прекрасный вкус, который она старалась привить и нам. В Ленинграде она была знакома со многими поэтами: молодость её проходила в литературной среде. Ей не было семнадцати лет, когда стала женой очень известного тогда, популярного поэта Бориса Корнилова. Это ведь он написал в 1931-м стихи, положенные на музыку Дмитрием Шостаковичем и ставшие знаменитой «Песней о встречном». Её распевала вся страна, но никто не знал автора стихов - в песенниках значилось: «Слова народные». Многие из послевоенного поколения наверняка вспомнят и подпоют:

Нас утро встречает прохладой,

Нас ветром встречает река.

Кудрявая, что ж ты не рада

Весёлому пенью гудка?

Не спи, вставай, кудрявая!

В цехах звеня,

Страна встаёт со славою

На встречу дня.

Корниловы жили в одном доме с Михаилом Зощенко, дружили с ним, с Ольгой Форш. Читали запрещённые стихи Осипа Мандельштама, Николая Гумилёва, Анны Ахматовой, у них часто собирались литераторы, любители поэзии. Зощенко, кстати, позже написал статью в «Правду», как мучается жена арестованного Бориса Корнилова, не имея работы, средств к существованию. Конечно, такая смелость не сошла ему с рук. А когда началось преследование Бориса Пастернака после того, как ему была присуждена Нобелевская премия, мои родители, доказав, что не позволили страху одолеть себя, послали приглашение Борису Леонидовичу приехать к ним в Алупку и в тишине переждать тяжёлые времена. Воспользоваться приглашением он не смог.

- В сборнике материалов съездов писателей есть протокол одного из них, 1934 года, в котором Бориса Корнилова называют «надеждой советской лирики».

- Было такое. У него ведь были не только «Песня революционных казаков», «Октябрьская», «Интернациональная», патриотические песни физкультурников, комсомольцев-краснофлотцев, поэма «Триполье», посвящённая памяти комсомольцев, убитых в кулацком восстании, но и очень тонкие, душевные стихи. После съезда, который вы упомянули, его стихи публикуются в «Известиях» почти каждую неделю. В 1935-м он пишет поэму «Моя Африка», заслужившую высокую оценку Ромена Роллана.

- Александр Яковлевич, а как ваш отец познакомился с Людмилой Григорьевной?

- Папа в те годы учился в Академии художеств. Сокурсником его был брат Люси Осип Борнштейн, который и познакомил их. Любовь к красивой, образованной, любящей литературу, искусство, разбирающейся в них молодой женщине, которую отец пронёс через всю жизнь вместе с его врождённым благородством, стала основой дальнейших его поступков. После ареста Бориса Корнилова, понимая, что последует за этим, он думал прежде всего о спасении ожидающей ребёнка жены репрессированного поэта.
С неё была взята подписка о невыезде, но, несмотря на это, на смертельную опасность, которой подвергался, Яков Александрович увозит её из Ленинграда под своей фамилией, тем самым спасая от неминуемого ареста.

«Кто это право дал кретину, совать звезду под гильотину?»

- Слушаю вас и вспоминаю эти слова Юнны Мориц, написанные на гибель в 37-м Тициана Табидзе. Как получилось, что поэт, воспевавший романтику революционных преобразований в стране, попал в разряд контрреволюционеров?

- Как написано в «Википедии», этому предшествовал творческий кризис, о котором говорили произведения, написанные в 1936 году: «Последний день Кирова», «Начало земли», «Самсон». «Он старался поспеть за временем, но не поспевал ни в поэзии, ни в жизни...В 1936-м его исключили из Союза писателей. После убийства Кирова в Ленинграде шла энергичная работа по чистке общества от «враждебных» элементов. Поэт погиб молодым, не успев проявить во всю мощь свой крупный талант. Посмертно реабилитирован. В 1968-м в Семёнове Горьковской области Борису Корнилову установлен памятник и открыт мемориальный музей». Вот так подытожена его жизнь......

- Наверняка был конкретный человек, навесивший на поэта ярлык антисоветчика.

- Известно, что экспертизу стихотворений Корнилова по заданию органов проводил литературовед Николай Лесючевский. Позже он был главным редактором журнала «Звезда», издательства «Советский писатель», членом правления Союза писателей СССР. Его вывод: «В стихах много враждебных нам, издевательских над советской жизнью, клеветнических и т. п. мотивов. Политический смысл их Корнилов обычно не выражает в прямой, ясной форме... Несмотря на это, враждебные контрреволюционные мотивы в целом ряде случаев звучат совершенно ясно и недвусмысленно».

- Когда начала «проявляться» трагическая страничка?

- После смерти мамы в 1960 году в Алупке, куда мы переехали после войны, Ира получила от матери Корнилова всю их переписку, из которой узнала, кто её отец. И поехала знакомиться с бабушкой. После чего, как она говорит, почувствовала свою причастность к этой семье. Ирина была удивлена, прочитав как-то в Интернете заметку Евгения Евтушенко, в которой он пишет, что Ольга Берггольц всю жизнь была женой Корнилова. В «Википедии» написано, что Ирина - дочь Ольги Берггольц. Хотя известно, что дочь Берггольц и Корнилова умерла в 36-м от болезни сердца. Надо было наконец распутать этот клубок вымыслов. Что Ирина и сделала, понимая, что, кроме неё, никто уже не сможет. Своё предисловие в книге она озаглавила строчкой из стихотворения отца: «Я - последний из вашего рода».

- А какова судьба рукописей Корнилова, которые бережно хранила долгие годы Людмила Григорьевна?

- Отец выполнил мамину просьбу после её смерти отправить обе рукописные тетради в Пушкинский дом.

«Я пущен в расход. И это совсем непонятно»

За восемь лет до гибели Борис Корнилов написал: «И звякнет последняя пуля стрелка / И кровь мою на землю выльет; / Свистя, упадёт и повиснет рука, / Пробитая пулей навылет. / Или - ты подумай - / Сверкнёт под ножом / Моя синеватая шея. / И нож упадёт, / Извиваясь ужом, / От крови моей хорошея. / Потом заржавеет, / На нём через год / Кровавые выступят пятна. / Я их не увижу. / Я пущен в расход. / И это совсем непонятно».

И это при том, что пессимистом Корнилов не был. Созданный недавно документальный фильм о нём не случайно назвали фразой из одного из последних стихотворений, посвящённых Пушкину: «Всё о жизни, ничего о смерти».

Познакомившись с этой трагической историей, как не повторить вслед за Максимилианом Волошиным: «Тёмен жребий русского поэта...». И как не восхититься теми, кто выводит из тьмы жизненного и исторического забвения достойнейшие имена, являя тем самым нам всем пример мужества, стойкости, несгибаемости человеческого духа.

Память

Ирина Басова-Корнилова: «Мои дети, Марина и Кирилл, к творчеству деда относятся с необычайным уважением и любовью. В фильме «Борис Корнилов: всё о жизни, ничего о смерти...» использовано несколько фортепианных вариаций Кирилла на музыку Шостаковича к фильму «Встречный», написанную на стихи Бориса Корнилова «Нас утро встречает прохладой...».

Родину не выбирают

Ирина Басова-Корнилова: «В Россию приезжаю всегда с одним и тем же чувством, что я приехала к себе домой. Когда-то я сформулировала, что национальность - это язык. Мой язык - русский, Россия - мой дом».

Духовная связь

Ирина Басова-Корнилова: «Отца арестовали за несколько месяцев до моего рождения и убили несколько месяцев спустя, то есть мне с ним познакомиться не дали. Но, полагаю, что я «знакома» с ним на генетическом уровне, я - продукт его существования. Это - не мистика, я по образованию биолог, генетик, и верю, что мы все продолжаемся в наших потомках».

Жестокость

Арестованный вслед за сыном отец Бориса Корнилова, простой сельский учитель, умер в горьковской тюрьме. В когорту «врагов народа» попали брат отца поэта и его жена, сестра и её муж.

Ирина Басова: «У меня был чудный второй отец, которого я очень любила и который меня любил тоже.
Я помню, приезжали к нам мамины друзья: Ольга Форш, Мара Довлатова, Паустовские... И я помню, когда приходили очередные гости, которые знали то, чего не знала я, мой папа, Басов, брал меня за плечи и говорил: «Моя дочь».