Десант, обречённый на смерть

Дары памяти

Крестьянин из села Ивановка Амурской области, зачинатель комсомольского движения в тех местах, большевик Александр Галушкин волею судьбы оказался в Крыму, где до войны был секретарём Симферопольского горкома партии, секретарём парткома управления госбезопасности НКВД Крымской АССР. Добровольцем ушёл на фронт. Во главе оперативно-чекистской группы и приданного спецотряда вместе с батальоном морской пехоты 4 января 1942 года стал участником Евпаторийского десанта. Позже остался в городе на нелегальном положении, создав подпольную комсомольскую группу для разведывательной и подрывной деятельности в тылу врага. Погиб 7 мая 1942 года в Евпатории.

Подарил краеведческому музею Виктор Галушкин от имени Российской академии художеств и картину заслуженного художника России Михаила Полетаева «Отряд военных контрразведчиков Черноморского флота в Евпаторийском десанте».

- Пусть эта работа станет ещё одним проявлением дружбы между братскими народами Украины и России, - передал он руководству музея пожелания президента академии Зураба Церетели.

Картина изображает отряд особого отдела Черноморского флота перед началом высадки с военного катера «Морской охотник» на Центральную пристань Евпатории. Впереди - батальонный комиссар Александр Галушкин, командир роты капитан-лейтенант Литовчук, пулемётчик Лаврухин, матросы Задвернюк, Ведерников, Майстрюк. Как известно, отряд первым подошёл к Центральной пристани и скрытно произвёл высадку. Гидрографы выставили створ для тральщика и буксира. Затем отряд двинулся по улице Революции к Театральной площади и Набережной в направлении центральной курортной поликлиники с задачей овладеть зданием, в котором располагалось гестапо.

Кроме того, Виктор Александрович пополнил музейную экспозицию своей наградой - орденом Красной Звезды, горстью земли с родины отца, памятными подарками, сувенирами и документами, относящимися к Евпаторийскому десанту.

«Вечная слава героям!»

- В Евпатории помнят об этом событии, - считает Виктор Галушкин. - Но я за то, чтобы увековечили память не только моего отца, в честь которого названа улица, но и его товарищей, военных контрразведчиков Черноморского флота, комсомольцев и простых граждан - их было около тридцати человек, которые участвовали в сопротивлении, помогали скрываться десантникам в течение нескольких месяцев. Хочу, чтобы вспоминали простых людей, чтобы фамилии их были указаны на мемориальной доске.

В качестве примера Виктор Александрович рассказал о судьбе Ивана Кондратьевича Гнеденко, который сразу после высадки десанта предоставил в своём доме убежище Галушкину и вместе с ним приступил к созданию подпольной группы. Вошедшие в группу комсомольцы добывали необходимую информацию путём наружного наблюдения и опрашивая жителей. Собрав радиоприёмник, подпольщики стали принимать сводки Советского информбюро, размножали их и распространяли среди населения, расклеивали на стенах домов.

- Ведя агитацию против немцев, они рисковали попасть в поле зрения СД. Были доносчики среди местного населения, - рассказывает Виктор Александрович.

Одной из них оказалась сотрудница гестапо Ева Босс-Жуковская. Она и привела в мае 1942 года фашистов к дому, в котором тогда скрывался Галушкин.

- Каратели хотели взять его живым, - говорит Виктор Александрович. - Но отец отстреливался, пока были патроны, последний оставил себе. Его тело так и осталось лежать посреди двора. Босс-Жуковская запретила его хоронить. Рядом был установлен полицейский пост. Он существовал почти неделю. Никто не знает, куда потом были вывезены останки героя.

Вскоре фашисты арестовали Ивана Гнеденко и на протяжении недели подвергали его жестоким пыткам: сломали пальцы рук, отрезали уши и нос, потом отпилили кисти, ноги. «Живые останки пятидесятилетнего Ваньки Рыжего (так называл рабочий люд Гнеденко. - Ред.) лежали в гестапо. Трудно было узнать в них человека, одна лишь душа доживала последние минуты. Таких мук не принимал никто и никогда на этом скифском побережье», - писал публицист Эдвин Поляновский.

- Ванька Рыжий, возчик на электростанции, работяга и выпивоха, каких немало в южных курортных городах. По другим свидетельствам, он за всю жизнь мухи не обидел, а если иногда немножко и выпьет, то ехал на своей подводе и песни украинские пел. Хорошо, говорят, пел, красиво. А вот пришло лихое время - и стал Иван героем и великомучеником, каких не раз в своей истории выдвигал наш народ, - говорит Виктор Галушкин. - Вслед за уже покойным Эдвином Поляновским я, пользуясь случаем, со страниц вашей газеты хочу обратиться к властям Евпатории и Крыма, чтобы они наконец увековечили память Ивана Гнеденко, который, испытывая поистине нечеловеческие муки, не предал родственников, не выдал моего отца и других подпольщиков. Нужно увековечить и память женщин - Прасковьи Перекрестенко, Марии Глушко, Марии Люткевич, Марии Коверковой, Анастасии Гнеденко, Матрёны Миненко, Марии Гализдра, которые знали о приказе коменданта, за укрывательство десантников - расстрел, и всё же скрывали у себя контрразведчиков. Это память народа, который всеми силами сопротивлялся фашистской чуме.

Из письма Александра Галушкина с фронта жене и детям:

«Перед нами теперь одна задача: бороться всеми силами за свою жизнь и, если отнять её, продать как можно дороже. Ни один человек не должен стоять в стороне, в противном случае он трус и изменник. И что бы со мной ни случилось, каким бы опасностям ни подвергался, будучи в боях, я прошу тебя как друга, как товарища, как самого дорогого и близкого человека: будь мужественной, сильной духом и волей, не поддавайся унынию. Знай, что, если наши дети в это грозное время потеряют своего отца, Советская власть их не забудет. Она поможет тебе вырастить, воспитать и поставить на ноги так, как это она сделала в отношении многих и других детей. Пройдут годы, и дети будут гордиться своим отцом».

Справка

Евпаторийский десант - тактический морской десант советских войск, высаженный 5 января 1942 года в Евпатории с целью отвлечения вражеских сил от осаждённого Севастополя и Керченского полуострова. Состоял из усиленного батальона морской пехоты (700 человек под командованием капитана Константина Бузинова). Перевозку его осуществлял отряд кораблей Черноморского флота (базовый тральщик «Взрыватель», семь сторожевых катеров типа МО-IV и морской буксир «СП-14» под командованием капитана
2-го ранга Н. В. Буслаева), который вышел из Севастополя 4 января в 23 часа 30 минут и с 3 до 6 часов утра 5 января произвёл высадку десанта. Десантники овладели южной частью города.

Противник направил против них из-под Севастополя пехотный полк, два батальона и несколько батарей. Три дня десантники сражались с превосходящими силами врага. Одновременно в городе вспыхнуло восстание, в котором участвовали часть населения города и прибывшие на подмогу партизаны. Из семисот десантников осталось в живых менее ста.

Евпаторийский десант отвлёк часть сил противника от Севастополя, способствовал закреплению успеха советских войск на Керченском полуострове.

Завершив ликвидацию десанта, немцы расстреляли на Красной Горке в Евпатории 12640 стариков, женщин, детей и раненых советских моряков.