Молитвы куриному богу

Ты помнишь?

Маленькая девочка перебирает камешки у кромки прибоя. Нет, не просто перебирает. Она ищет. И я знаю, что именно ей нужно.

- Возьми, - протягиваю ей серый камешек с дырочкой. - Ты ведь куриного бога ищешь?

- Ой, спасибо, - девочка деловито разглядывает подарок, смотрит сквозь дырочку на солнце. - А тебе что, не нужен? Или у тебя их много? Или ты уже все желания загадала?

Любознательная попалась малышка. И в долгу оставаться не хочет.

- А ты себе возьми вот этот камешек, насовсем. Смотри, какой красный.

- Не красный, а терракотовый. И не камешек это вовсе, а осколок керамики. Видишь, он по цвету, как эти берега. Здесь раньше глину добывали и делали из неё посуду, черепицу. Такой осколочек, может быть, черепицы, может быть, чашки или детской глиняной игрушки море и обточило, сделало гладким.

- А раньше - это когда? Давно? В прошлом году?

- Нет, совсем давно. Лет пятьсот назад, наверное, или ещё больше.

- И ты помнишь? Ты тогда жила?

Мои воспоминания, конечно, столетиями не измеряются. Но пионерское детство проходило на этих берегах, в этих самых местах. Один из совхозов Бахчиса-райского района построил здесь лагерь для своих детей. Палатки в несколько рядов, дощатые здания столовой и душевой. Ровное голое поле над морем, только несколько раскидистых деревьев, под которыми тень. И километры пустого пляжа до Песчаного и Берегового. Как раз посредине - лагерь. Потом уже поставили деревянные домики, и в них даже местное начальство приезжало отдыхать.

Отдых, как и быт советского человека, был аскетичным, не сказать бы суровым. Но всё лучшее - детям, этот лозунг работал. Из лучшего на куске того самого Западного побережья, которое сейчас стремится сделать жемчужиной крымское правительство, для детей было не так и много. Пионерлагерь «Алые паруса», где отдыхали дети бахчисарайских трудящихся, пионерлагерь «Южный», где загорали дети советских военнослужащих, уже упоминавшийся «Бурлючонок» для сельской детворы, вот, пожалуй, и всё.

В Угловом сначала появилась база отдыха градообразующего предприятия «Стройиндустрия». Потом стали создавать свои базы и другие бахчисарайские предприятия. Условия везде равные: деревянные домики рядами, душ, увы, отсутствовал, вернее, был только у «Стройиндустрии», и по большому блату туда проникали прочие отдыхающие. Удобства во дворе, на приличном расстоянии от домиков, но запахи всё равно доносились. Плата за отдых - чисто символическая, и сервис, крайне ненавязчивый, ей соответствовал. Зато можно было там находиться с детьми-дошколятами, которых ещё не брали в пионерские лагеря. Там и вырастали. Сначала детьми ездили в эти самые домики, потом своих детей туда же возили.

Потом базы отдыха и пионерские лагеря стали расти вдоль берега в Песчаном как грибы после дождя. Московские предприятия строили здесь свои базы отдыха, и крымские не отставали. Высаженные когда-то вдоль побережья сосны выросли, и среди них тоже стали строить дачи, базы отдыха. Капитальные строения, ухоженные территории и заборы, заборы...... Огораживали не только свои территории, но и пляжи, перегораживали море. Всяк на свой лад. Красоты пейзажу такие перегородки не добавляли. И за пределами территорий - мусор, запустение.

Нужно было как-то всё это консолидировать. Перед самой перестройкой создали специальное предприятие «Берег». Эта структура должна была строить молы, приводить в порядок набережную, высаживать деревья. Сейчас воспоминанием об этой работе остались негорящие фонари вдоль недостроенной набережной, валяющиеся тут и там железобетонные конструкции. Волнорезы построить не успели, и море сожрало почти все пляжи. А заодно и лестницы, которые к этим пляжам вели. Торчат из воды остатки.

Рыбки уснули в пруду

Базы отдыха и детские лагеря отдыха функционируют, но многие уже в новом качестве. На их территориях нашлось место для частных пансионатов, мини-гостиниц, примет нового времени. Свободного места на прежде пустом пространстве от Песчаного до Берегового практически не осталось. И роскошные виллы, и тихие отели, и скромные пансионаты, и даже для «дикарей» место нашлось. В соснах, за забором (куда ж без него?) рядами - палатки. И чуть ли не на каждом дереве - объявление, запрещающее разводить костры, лить под деревья мыльную воду, сорить, курить и прочие запреты.

Недавно брюхом вверх всплыла рыба в одном из прудов у села Вилино, что неподалёку от Песчаного. Хороший был пруд, чистый. Там любители рыбной ловли отдыхали, оттуда воду для полива садов и огородов брали. Детишки купались в этом пруду. А руководство одного из пансионатов туда вывело трубу, по которой отходы и пустили в пруд. Клянутся и божатся, что стоки очищены, и вообще это не канализационные стоки, это что-то очень чистое, практически целебное.
И что не понравилось рыбам и ракам, чего это они вдруг все передохли, непонятно.

Конечно, тех, кто нанёс вред экологии, накажут. И снова поднимут вопрос о строительстве нормальных очистных сооружений в курортных посёлках. И, может быть, эти очистные когда-нибудь даже построят. Но что сейчас делать с имиджем побережья?

В самом Песчаном практически прямо на пляже кафешки, барчики, ресторанчики - на каждом шагу. Туалетов куда меньше, чем заведений питания. И лучше не думать о том, куда стекают отходы жизнедеятельности курортников и гостеприимных хозяев.

Цены в заведениях - не просто высокие, а очень даже высокие. Качество приготовления пищи, что называется, на любителя. И казалось бы, немного найдётся любителей в такую жару потреблять сомнительное мясо и морепродукты. Но находятся. Особенно вечерами, когда жара спадает и лучше сидеть на берегу в кафе, чем в душной комнате «частного сектора» или в номере пансионата.

Там уже кто-то живёт

Устроиться в какой-нибудь пансионат в этой местности даже в разгар сезона совсем не сложно. Можно забронировать места по Интернету. Что мы и сделали. Туроператоры определили базу как пансионат семейного отдыха, заверили, что никаких дискотек, громкой музыки и прочих «прелестей» курорта не будет. Не обманули. Место действительно тихое, территория ухоженная, вся в цветах. Двухместный номер полулюкс стоил не то чтобы дёшево, но и не запредельно дорого, учитывая непосредственную близость к морю, трёхразовое питание и опять же тишину.

Как-то сразу напрягло, что подниматься в номер нужно было по лестнице на второй этаж, а когда бронировали, нам сказали, что это отдельный однокомнатный домик. Не предполагали мы, что в отдельном однокомнатном могут быть какие-то этажи. Ладно. Зато до столовой три шага, а до моря - пять. Всё близко. Не было в номере ни кондиционера, ни вентилятора, ни даже бра какого-нибудь над кроватью. Ну, может быть, на отдыхе и не нужно это всё? Зачем кондиционировать чистый морской воздух? Зачем читать ночью в постели? Отдыхай давай.

Утром следующего дня пошла к администрации заведения. Объяснила терпеливо, что я, конечно, дама с причудами, но не настолько же, чтобы спать на крылечке, оплатив проживание в полулюксе. Стены и крыша, раскалившиеся днём, ночью не давали возможности не то что заснуть, даже просто сидеть в номере.

Претензии были терпеливо выслушаны, и нас повели показать другой номер. Такой же, но на первом этаже. Предполагалось, что внизу не так жарко. Возможно. Но удостовериться в этом не удалось. Едва горничная открыла дверь номера, мы увидели, что по занавеске карабкается крыса. Довольно большая.

Администратору сказали, что номер не посмотрели, там уже кто-то живёт.

- Не может быть! - не поверили нам.

- Точно живёт, - упорствовали мы, - крыса. На занавеске.

-Вы уверены, что это крыса? Может быть, мышь?

Далее, из соображений цензуры, я не стану приводить, как склоняла по всем падежам существительное, обозначающее огородное растение, применяемое как приправа, а потом спрягала глагол, произведённый от этого существительного. Результатом лингвистических изысков, самый приличный из которых был «совсем охренели», стали ключи от номера в аэрарии.

О, это было совсем хорошо. Море жило в этом номере. Сопело, постанывало, ворочалось под боком. Брызги залетали прямо на балкон и даже в номер. Какой тут кондиционер, к чему? Открыть двери на балкон и на улицу, и ветром морским вынесет тебя со всем имуществом. Не хочешь экстрима? Спускайся по лестнице, делай несколько шагов и плещись, и загорай. А можно медитировать в тихой бухточке, образовавшейся после того, как море сожрало галечный пляж и оставило только такие вот сухие во время отлива местечки под укреплёнными бетоном берегами.

Отсюда, с балкончика аэрария, мы наблюдали ночную грозу над морем. Феерическое огненное шоу. Сюда, на балкончик, приносило ветром брызги и чаек во время шторма. Отсюда можно было видеть паруса на горизонте во время тишайшего штиля.

И можно было любоваться святым семейством. Батюшка одного из московских приходов приезжает сюда каждое лето. Привозит свою семью. С каждым годом прирастающую. Сейчас рядом с ним - пятеро деток и снова беременная матушка. Они чинно спускаются на пляж. Батюшка идёт в море, дети копошатся в песке, матушка вышивает на пяльцах гладью. Ну благодать, да и только.

За счёт постоянных отдыхающих они и держатся, местные курорты. Приедет человек один раз, и снова его сюда потянет. Забудет он и крысу на занавеске, и отсутствие фруктов-овощей в меню столовой в разгар сезона. И даже как-то с умилением будет вспоминать вопрос горничной «Не нужна ли уборочка?» и её почти детскую обиду на лице, когда окажется, что нужна-таки уборочка. А вот вопросов таких не нужно бы.

Будет помнить нереальные по цвету закаты, шорох гальки, шум волн, тишину, воздух, настоянный на соснах и морских брызгах. Куриного бога на память привезёт. И будет ему молиться, веря, что исполнятся желания.

Хозяева курорта, который, по замыслу властей, должен стать настоящей жемчужиной, куриным богам не молятся. Ну разве что тайно. Когда никто не видит. Просят, чтобы очередной сезон был не хуже нынешнего. И чтобы для этого ничего не пришлось делать, ничего кардинально менять. И так ведь всё хорошо. Ну а кому не нравится...... На этих ваших заграничных курортах то акулы кусачие, то алкоголь палёный, то водители автобусов сонные, то ещё какая напасть. А у нас - тишь да гладь, да Божья благодать. Приезжайте, чего уж там.