Маленькая хозяйка Чеховского дома

Теперь её должность - заведующая экспозиционным отделом. В свои восемьдесят три года она деятельна и энергична, разъезжает по разным городам с экспозициями, рассказывает о жизни и творчестве классика, о тех, с кем встречалась за годы работы. Помнит всё, до мельчайших подробностей. В том числе и день, когда переступила порог дома и попросилась на работу.

Одна любовь души её

- И подумать тогда не могла, что останусь здесь на всю жизнь, - признаётся Алла Васильевна. - В школе, а это, кстати, бывшая женская гимназия, в попечительский совет которой входил Чехов, увлекалась больше не литературой, а математикой и, наверное, в другое, менее трудное время выучилась бы в Симферопольском пединституте и преподавала бы этот предмет. Но тогда надо было думать о том, как выжить, вот и решила устраиваться на работу. Соседка посоветовала обратиться к Марии Павловне за помощью, что я и сделала.

- Вы, наверное, сразу приглянулись сестре писателя?

- Ответом на свой первый вопрос она осталась недовольна. А спросила, какой предмет в школе был любимым? Я ответила, как есть, конечно, и услышала разочарованное: «Тогда вы нам не подходите». На том бы всё и закончилось, но я неожиданно для себя выпалила: «Я читать очень люблю, просто учебник по литературе плохой». Мария Павловна удивилась, мы стали разговаривать о литературе, о «Войне и мире» Толстого, и закончилась беседа её удивлённым: «Да вы, оказывается, рассуждать умеете!». И она тут же отправила меня вести экскурсию - людей катастрофически не хватало, а посетители шли и шли весь день. Вот так благополучно всё и разрешилось.

- Что представлял собой тогда музей?

- Это был фактически единственный музей в　Ялте. Был ещё краеведческий, но такой скучный, что в него никто не ходил. Единственной светлой и радостной отдушиной был Чеховский дом. Особенно для тех, кто лечился в крымских санаториях после госпиталей. К нам приезжали из Алупки, Симеиза, Алушты, Судака.

- Сколько же человек было в штате?

- Вместе с Марией Павловной нас было шестеро. Чехова - директор, Елена Филипповна Янова - её помощница с 1934 года, она же - завхоз. Занималась не только многочисленными хозяйственными делами, но и ходила в банк, потому что у нас не было ни бухгалтера, ни кассира. Даже смотрителя штат не предусматривал. Второй непосредственной помощницей Марии Павловны была Пелагея Павловна Диева. Она жила в Чеховском доме с 1910 года, была сиделкой при матери Антона Павловича - Евгении Яковлевне. После её смерти осталась здесь. Когда в советское время дом стал музеем, её определили в технички. Но она нам помогала водить экскурсии, потому что было всего три экскурсовода. Пелагея Павловна приходила нам на выручку.

- Какие правила установила для посетителей Мария Павловна?

- Да никаких особых правил не было. Экскурсанты ходили по комнатам без тапочек, ковров на полах не было, и паркет в кабинете Чехова к концу дня совсем не был виден из-за густого слоя пыли. Приходилось натирать его каждый день - занятие не из лёгких. В 1947 году устроился на работу Николай Александрович Сысоев, который стал ещё одним помощником Марии Павловны: помогал составлять документы, печатал на машинке. А до этого я печатала, как могла, одним пальцем, освоив «Ленинград» - была такая громоздкая машинка. Я помогала Марии Павловне печатать ответы на письма, которых приходило огромное количество. Мария Павловна всегда сама отвечала на письма, диктуя текст.

- А ведь Чеховой было тогда уже много лет. Неужели не уставала?

- Знаете, возраст её совершенно не чувствовался. Она счастливо избежала старческих изменений в характере, обладала феноменальной памятью.

Судьба дома и его ангела-хранителя

- Было время, когда спасение музея в годы Великой Отечественной войны приписывалось то немецкому майору, который жил в доме во время оккупации, то актрисе Ольге Чеховой, которая жила в Германии......

- Спасителем была Мария Павловна, отказавшаяся от эвакуации, решив: какая судьба будет у дома, такая и у неё.

- А что за история с немецким офицером?

- Когда в город вошли первые немецкие части, стали искать жильё для высоких чинов. Пришла группа солдат и в дом Чехова. Вошли в кабинет, осмотрелись и заявили Пелагее Павловне Диевой по-русски: «За этим столом будет работать наш майор, а на той кровати будет спать». Тут спустилась из своей комнаты Мария Павловна, услышала и прямо с порога отчётливо объявила: «Это музеум!». И, указав на одну из фотографий, сказала: «Видите, это немецкий писатель и драматург Гауптман». Современники Гауптман и Чехов знакомы не были, но не знавшие об этом немцы по открытке могли сделать вывод, что их писатель посещал этот дом.
А Мария Павловна, не давая им опомниться, быстро сказала: «Это музей, а вашему майору я могу предоставить другое помещение». И, поняв, что деваться всё равно некуда, предложила занять чеховскую гостиную. А кабинет и спальню Антона Павловича она заперла, так что туда не входили. «Оккупация» дома продлилась недолго - около трёх недель.

- Как получилось, что было нарушено завещание Марии Павловны не забирать музей после её смерти у «Ленинки»?

- Да просто было принято решение передать нас в подчинение Министерству культуры СССР. Умирая, Мария Павловна не случайно адресовала своё завещание Ленинской библиотеке. Ведь ещё в 1912 году родные Антона Павловича обратились в дирекцию Румянцевского музея с просьбой создать в Москве музей Чехова. Сестра Чехова и другие наследники выражали желание передать для этого многочисленные материалы, находившиеся в их распоряжении. Дирекция охотно пошла навстречу этой инициативе. Но гражданская война внесла свои коррективы. По распоряжению Советской власти шло изъятие ценностей из сейфов Румянцевского музея, где находились личные вещи и бумаги Чехова. Только в 1921 году Мария Павловна с большим трудом добралась до Москвы, чтобы их высвободить. Сейчас мы - на балансе Министерства культуры и искусств Крыма. Музей - национальное достояние Украины.

Какие имена!

- За годы работы вы встречались со многими известными актёрами и режиссёрами, деятелями искусства и культуры. О ком остались самые яркие воспоминания?

- Конечно, никогда не забуду общения с племянником Антона Павловича Сергеем, сыном младшего из братьев, Михаила. Он, кстати, написал очень интересные воспоминания в 1947-48 годах в Ялте, куда Мария Павловна вызвала племянника для составления завещания. Черновики рукописи он передал в музей. С Ольгой Леонардовной Книппер-Чеховой мы не просто встречались, а дружили многие годы, до самой смерти вдовы писателя. Многолетняя дружба связывала меня со знаменитым певцом Иваном Козловским, с Константином Паустовским и Самуилом Маршаком. Но самые тёплые отношения были, конечно, с Марией Павловной, ведь мы встречались не только по работе, но и в часы отдыха, во время её общения с друзьями и близкими, то есть в те моменты, когда полностью раскрываются характер человека, его привычки и поступки. Она мне доверяла, часто делилась очень личным, самым сокровенным.

- Как бы вы охарактеризовали отношения между братом и сестрой, свидетелем которых не были, но наверняка знаете не только из разных источников, но и от самой Марии Павловны?

- Лучше, чем сказал Чехов, не скажешь: «Мария Павловна у нас главная. Я полагаюсь во всём на неё»!

- Женитьба на актрисе Ольге Книппер не отдалила брата от сестры?

- Никоим образом! Антон Павлович заверил её: «К тебе у меня останутся отношения неизменно тёплыми и хорошими, какими были до сих пор». Совместно проведённое лето 1901 года в Ялте подтвердило это. Позже в Москве Мария Павловна и Ольга Леонардовна жили вместе, летние месяцы проводили в Ялте и Гурзуфе. Кстати, дачу в Ялте брат завещал сестре, гурзуфский дом - жене.

- В Москве вы встречались и с Ольгой Леонардовной?

- После 1953 года только в Москве и встречались - Ольга Леонардовна уже не приезжала в Крым. После смерти вдовы Антона Павловича я отправилась решать судьбу вещей, принадлежавших писателю, и мебели, которую супруги покупали вместе, многое выбирал Антон Павлович. К счастью, удалось убедить племянника Ольги Леонардовны Льва Книппера (композитор, автор известной песни «Полюшко-поле». - Л. О.), что бесценные реликвии должны находиться в Ялте, и обстановка из московской квартиры актрисы была перевезена на Белую дачу. Мебель разместили в пустовавших комнатах первого этажа, после чего мемориальная экспозиция приобрела законченный музейный вид.

- Чеховеды нынче неоднозначно толкуют роль Ольги Леонардовны в судьбе Чехова. А как вы её оцениваете?

- Для меня важны слова самого Антона Павловича, которые сводят на нет все предвзятые толкования: «Я тебя люблю - и больше ничего»! или «Я ведь тебя люблю, знай это, жить без тебя мне уже трудно», «Мое сердце всегда тебя любило и было нежно к тебе». В своих воспоминаниях Ольга Леонардовна писала: «...все мы были захвачены необыкновенным, тонким обаянием его личности, его простоты, его неумения «учить», «показывать». И с этой встречи начал медленно затягиваться тонкий и сложный узел моей жизни»... Чехов и Книппер любили друг друга, и это - главное!

Разговаривать с Аллой Ханило можно сутками. Её память - бесценный кладезь, из которого черпаешь сведения о былом, связанном с писателем. Хочется надеяться, что поддастся Алла Васильевна уговорам и напишет книгу воспоминаний, ведь материалов для этого предостаточно, одних её публикаций в разных изданиях на увесистый фолиант хватит. Времени пока на это не хватает: старожил Белой дачи до сих пор проводит экскурсии, забыть которые просто невозможно. Её знают и любят чеховеды, все, кому дорого имя великого русского писателя. Вот если бы нашёлся спонсор, сказавший: «Деньги даю, через месяц книгу можно печатать»...... Ещё ни одно задание, поставленное перед Аллой Васильевной, не осталось невыполненным.

Служение

65 лет, отданных Чеховскому дому и любимому делу, - это тысячи экскурсий, сотни конференций, командировок, создание интереснейших выставок и экспозиций, написанных статей.

Раритеты

На одной из книжных полок у Аллы Васильевны стоит собрание сочинений А. П. Чехова, на первом томе которого аккуратным почерком написано: «Дорогой Алле на добрую память твоего приезда в Москву 22 окт. 1958 г. О. Книппер-Чехова». Через пять месяцев, 22 марта, актрисы не стало. Стоит на видном месте фотография Ивана Козловского с посвящением: «Алла, милая, ты наша надежда и упование». Есть в её личном архиве автографы Юрия Гагарина, чилийского барда Виктора Хары, Иннокентия Смоктуновского.