Сергей Резников: Милиция не должна за всеми хвосты заносить

«Есть определённый рост преступности»

- С какими трудностями после назначения начальником крымского главка милиции вам пришлось столкнуться?

- К сожалению, трудностей оказалось больше, чем предполагалось. И заключаются они не столько в недостаточном материально-техническом обеспечении, сколько в недостатке профессиональных сотрудников, которые могли бы занимать руководящие должности в крымском главке и территориальных УВД. Ещё одна достаточно серьёзная трудность существует - необходимость сбить криминальную волну. Мы - я заявляю это с полной мерой ответственности - ушли от постсоветской практики укрывать преступления. Есть определённый рост преступности - это объективная картина, особенно в летний период. В курортный сезон сюда приезжает и преступный элемент, так называемые «гастролёры». Они совершают преступление и уезжают. Равно как и их жертвы. Оттого возбуждённые по этим фактам уголовные дела очень сложно расследовать, когда объект преступления, допустим, убыл в Российскую Федерацию, а преступник - в Киев.

Но, несмотря на рост, у нас с начала года значительно увеличилось количество раскрытых преступлений по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, больше уголовных дел направили в суд.

- Вместе с тем власти курортных городов, например, Евпатории, позволяют себе критические замечания по адресу милиции из-за недостаточно эффективной, как они считают, борьбы правоохранителей со стихийной торговлей.

- А с чего вы взяли, что к функциональным обязанностям милиции относится ликвидация стихийной торговли? Мы только порождаем коррупцию, давая сотрудникам милиции задание ликвидировать стихийную торговлю. Некоторые из них, чего греха таить, вступают в сговор с торговцами, и начинаются всевозможные коррупционные деяния.
Я считаю, что ликвидация стихийной торговли - задача фискальных органов. Это и налоговая служба, и управления торговли при исполкомах, и СЭС, и всевозможные организации, которые наделены разрешительными функциями для законной торговой деятельности - начиная с патента и заканчивая контролем качества товара и характера ценообразования. При чём здесь милиция? Милиция должна раскрывать преступления и обеспечивать охрану общественного порядка. Всё! Каждый должен заниматься своим делом. А люди у нас привыкли, что милиция должна за всеми хвосты заносить. Например, на приёмах граждан, которые я регулярно провожу, девяносто процентов посетителей приходят с вопросами, абсолютно не касающимися функциональных обязанностей милиции. В основном это гражданско-правовые отношения либо споры хозяйствующих субъектов, которые должны определяться в судебном порядке.
А люди во все свои вопросы хотят вплести милицию, как в косу красную ленту. Государственная служба борьбы с экономическими преступлениями должна выявлять преступления в органах власти и управления и контролировать использование расходной части бюджета, то есть следить за тем, чтобы не разворовывались деньги государства. А заставлять сотрудников милиции ходить по рынкам и проверять патенты у людей пожилого возраста - дискредитация милиции. Во-первых, как я уже сказал, коррупционирует, а во-вторых, надоело, честно говоря, читать ёрничанья по поводу милиционеров, «гоняющих бабушек с семечками на рынках». Вот и давайте уходить от этого стереотипа.

- Тем не менее власти тех же самых городов нередко сетуют, что у них нет необходимых полномочий для ликвидации стихийной торговли.

- У городских властей и нет полномочий. Но они есть у целого ряда контролирующих органов, деятельность которых городские власти координируют. Но если в горисполкоме не ставят таких задач перед контролирующими службами, их никто и не выполняет. А если местные власти недовольны работой милиции, то, к примеру, городской голова должен направить мне письмо со своими претензиями. И мы сразу же проводим служебное расследование, привлекаем того или иного руководителя к дисциплинарной ответственности. А если от органов местного самоуправления не исходит никакой инициативы, но при этом выражается недовольство, то тому же городскому голове нужно спросить себя, какую претензионную работу он провёл и обращался ли к руководителю главка.
И если не было ни того, ни другого, то какой тогда ты руководитель города и какие ты можешь иметь претензии, когда свою несостоятельность просто прячешь за чужими спинами?

«К решению проблемы нужно подходить комплексно»

- Как сегодня обстоят дела с обеспечением сотрудников органов внутренних дел жильём?

- Очень сложно. Ранее этот вопрос решался в виде совместных инвестпроектов. То есть УВД отводился участок земли. Оно в свою очередь находило коммерческую структуру, которая строила жилой дом, в нём 15% жилплощади отводилось сотрудникам милиции. И если раньше была неадекватная цена за квадратный метр, а наши крупные коммерческие структуры, которые занимаются жилищным строительством, получали сверхприбыли, то сейчас за реальный процент никто не хочет работать. Мы готовы попросить участок земли, и нам дадут, но нет серьёзных компаний, которые бы построили дом. И у нас тысячи сотрудников нуждаются в получении жилья.

- Всё чаще выявляются случаи насилия над детьми и педофилии. Как часто проводят психиатрические обследования тех, чья вина в совершении такого преступления впоследствии оказывается доказанной в суде?

- Результаты психиатрических обследований, как правило, указывают на вменяемость педофилов, что, конечно, вызывает недоумение. Но это вопрос психиатрии. Когда это в отношении своей малолетней дочери совершил деградирующий алкоголик, здесь всё понятно: он просто пропил свои мозги. Другое дело, когда этот человек - непьющий, с виду ведущий нормальный образ жизни, нередко положительно характеризующийся семьянин, для которого педофилия является второй стороной жизни. Здесь налицо психологический фактор, какие-то не понятные неспециалисту глубины сознания этого человека.

Я считаю, и это сегодня, кстати, поддерживается в России, что необходимо ужесточить наказание за такие преступления, вплоть до химической кастрации и пожизненного заключения. И степень наказания должна быть абсолютно адекватна подобным деяниям и вызванным ими последствиям. Рецидивность совершения таких преступлений пугает.

- Сегодня говорить о разгуле организованной преступности, как в 90-е, к счастью, не приходится. Однако в земельной сфере проявляется организованная преступная деятельность. Как с этим борется крымская милиция?

- Очень активно, даже были созданы целые программы. В этом году управлению по борьбе с экономическими преступлениями был определён приоритет в выявлении фактов самозахвата сельхозземель. Эта тема была поднята на одном из совещаний тогдашним председателем Совета министров Крыма Василием Джарты, потому что очень много «в тени» находится сельхозпредприятий, занижающих урожайность. По результатам работы управления было возбуждено около семнадцати уголовных дел. В целом в Крыму было захвачено и незаконно засеяно около 850 гектаров земли. Чего мы добились? Того, что остальные сельхозпредприятия начали оформляться, то есть добровольно выходить «из тени», не дожидаясь возбуждения уголовного дела.

- В Крыму проводится оснащение улиц камерами наблюдения.

- Чем больше видеокамер будет установлено в общественных местах, тем легче будет потом устанавливать личность преступника, восстанавливать обстоятельства преступления или правонарушения, а также своевременно реагировать на преступление. Лучше всего ситуация обстоит в Евпатории и Ялте, что является в большей степени заслугой городских властей, нежели милиции. Больше всего видеокамер в Евпатории, власти которой передают их нам на содержание. Но у нас нет соответствующей статьи расходов, как нет её и в городском бюджете Евпатории.

«С трезвой головой и чистыми руками»

- В 2010 году за укрытие преступлений от регистрации к дисциплинарной ответственности были привлечены 317 сотрудников крымской милиции, в том числе 43 руководителя. Изменилась ли ситуация в этом году?

- Да, и в лучшую сторону.
С начала года за нарушение учётно-регистрационной дисциплины привлечено к ответственности 189 сотрудников милиции, из них пять руководителей. В главке есть летучая группа, которая оснащена всеми необходимыми средствами. Её сотрудники отслеживают время реагирования, то, как заносится сообщение в книгу учёта.

- То есть принятые меры дали эффект?

- Да мы просто выгоняем за такое. Это очень серьёзное нарушение, которое граничит с преступлением.

- В крымских городах нередко неизвестные разрисовывают фасады зданий. Известно, что подобные действия квалифицируются как мелкое хулиганство. Насколько активно крымская милиция борется с такими хулиганами?

- Такая проблема есть, и это проблема больше, наверное, правосознания молодого поколения и степени воспитанности молодых людей. Ситуация обстоит не лучше и в Париже, Риме, во Франкфурте-на-Майне. В конце концов если бы только это было самое страшное правонарушение, которое совершают нынешние молодые люди!.. Но если кто-то испортил памятник или над святыней надругался, тут почти всегда присутствует идеологическая подоплёка. К примеру, недавно граждане сообщили в милицию, что у них на доме красуется надпись, оскорбляющая их национальные чувства. При этом жильцы дома уточнили, что накануне вечером надписи не было. Выходит, появилась она ночью. Но уже на рассвете на месте работала съёмочная группа одного из телеканалов, вещающего на нескольких языках. Ну скажите мне как здравомыслящий человек, что это было? Журналисты случайно прогуливались там ночью или ранним утром с аппаратурой?

- Похоже на заранее спланированный пиар.

- Или кому-то нужно таких роликов наделать? Это делают либо для разжигания межнациональной вражды, либо для того, что показать мировому сообществу: вот, посмотрите, мол, что у нас происходит.

- А существует ли сегодня в Крыму проблема религиозного экстремизма?

- У меня нет информации о каких-то имеющихся группировках. Есть подобные проявления со стороны отдельных радикально настроенных лиц. Но все вуалируют мотивацию своих выступлений общечеловеческими ценностями либо национальными аспектами. Один и тот же вопрос, который можно решить законодательно просто и быстро, почему-то муссируется, ему придаётся политическая составляющая, возникает много узоров вокруг. Но, оказывается, решение проблемы никому не нужно, а нужно создать «бурю в стакане воды».

- Наша газета писала о том, что в симферопольских магазинах продают курительные смеси, вызывающие эффект, сравнимый с наркотическим опьянением.

- Насколько я знаю, сегодня нигде легально в Крыму курительные смеси не реализуются. Хотя уголовным законодательством не предусмотрена ответственность за реализацию курительных смесей, так как в реестр наркотиков они не внесены. Нелегально, из-под полы - это вполне может быть.

- Почему вы выбрали эту профессию?

- Вообще-то я хотел быть шахтёром и по первому образованию я - горный инженер и электромеханик. И работал на угледобывающем предприятии.
В начале 90-х угольной промышленности просто не стало: задерживали зарплату, началась повальная реструктуризация угледобывающих предприятий. И мой сосед, который работал в прокуратуре, предложил пойти работать в уголовный розыск. Думал, дай попробую. Я никогда не был, что называется, «идейным» милиционером, который с детства мечтал об этой профессии.

- Как вам удаётся оставаться подтянутым и находиться в хорошей физической форме?

- Просто я хожу в спортзал минимум три раза в неделю, если график работы позволяет. И мне хотелось бы видеть работников милиции со спортивной фигурой, трезвой головой, здравым рассудком и чистыми руками.