Старинная фотография

«Сколько помню, в нашей семье всегда читали «Крымскую правду» («Красный Крым»). Студенткой впервые написала в газету, рассуждала о вечных ценностях, любви и дружбе. Скромно подписалась «Лариса 3.», но друзья, которые тоже читали «Крымскую правду», меня рассекретили. Сейчас ношу другую фамилию, волны жизни прибивали меня к разным берегам: Новосибирск, Красноярск, Москва, Таллин. И вот уже 20 лет как вернулась в родной Симферополь, трижды бабушка, но не перестала размышлять о вечных ценностях и читать любимую газету. Вот и решила рассказать о реликвии, о вечных ценностях нашей семьи.

Жизнь моих предков - это история моей страны. Вера и честь - вот то богатство, что они оставили внукам, да ещё одна фотография. Ей более ста лет, бесценное сокровище. Пережив революцию, коллективизацию и раскулачивание, голод, разруху и фашистскую оккупацию, снимок сохранил образы моих прадеда и прабабушки. Прадед Григорий - сильный, спокойный, широкоплечий. Умный взгляд широко открытых глаз, прадед внимательно смотрит в объектив, с детской наивностью простого человека, как будто ожидает, что «вылетит птичка». Прабабушка Пелагея - статная и надёжная. Миловидное лицо со спокойным взглядом женщины, которая знает: её предназначение - выполнить долг матери и жены. Трое красивых здоровых детей: Анна, Григорий и Домна - годовалая кроха на коленях у прабабушки. Домна - моя будущая бабушка. Снимок сделан в 1909 году. Прошло много лет, и я, старшая внучка, девочка восьми лет, впервые услышала историю жизни моих предков. Бесхитростный рассказ бабушки Домны, как необыкновенная сказка, тронул душу и запомнился навсегда. Прадед Григорий Гливанский родился в селе Первоконстантиновке (Чокрак) на Херсонщине. Имел огромный дом, амбары, мельницу, табун лошадей, стада коров и овец, более 100 гектаров земли, пасеку, зернокосилку, молотилку. Простая патриархальная жизнь, тяжёлый крестьянский труд, в котором кроме наёмных работников принимала участие вся семья. Праздники - Пасха и Рождество.

Бабушка Домна особенно любила Рождество. Она прекрасно пела, и, когда собирались парни и девчата колядовать, её всегда брали запевалой. Деньги и часть еды, которую давали колядовщикам, они отдавали в церковь, а с остальным молодёжь устраивала посиделки с танцами, песнями, шутками, играми. Бабуля моя не знала устали ни в работе, ни в веселье. Ухажёров у неё было много, но когда высокий, статный парень Семён Божко сказал, что под Покров пришлёт сватов, бабушка просто ответила: «Присылай». Она давно заметила, что Семён хоть и не из богатой семьи, но работящий, спокойный, добрый, светлый. Словом, будет ей надёжной опорой и защитой. «Когда пришли меня сватать, - рассказывала бабушка Домна, - я как была в повседневной одежде, в которой с коровами управлялась, так и вышла, только руки и лицо умыла». На мой недоумённый возглас: «А почему же ты не нарядилась?» ответила: «Полюбил меня нарядной, пусть полюбит и неприглядной. Как же иначе, ведь мне с ним всю жизнь жить, а в жизни чего только не случается». На Покров сыграли свадьбу. Родня помогла построить молодым дом. Через год родился первенец. Был 1929 год, начинались коллективизация и раскулачивание.

Прадед Григорий пришёл в сельсовет сам и сказал, что отдаёт своё добро в колхоз. Потом погрузил пожитки на две подводы, привязал к одной корову, на другую посадил маленьких дочерей Надежду и Меланью и с сыном Григорием и женой Пелагеей уехал на Кубань. Бабушке Домне и старшей дочери Анне, которые в то время уже были замужем и жили отдельно, объяснил своё решение так: «Не хочу, чтобы у вас из-за меня были неприятности с новой властью, чтобы кто-то пострадал. Нагими мы приходим в этот мир, нагими и уйдём. Что за добро держаться: руки есть, всё остальное наживём и на новом месте».
И действительно, и дом построили, и хозяйством обзавелись. Единственный сын, Григорий, стал лётчиком. Погиб в войну с белофиннами.

Когда в 1941 году началась Великая Отечественная война, всё оставили на Кубани и вернулись в Чокрак. «В такое время вся семья должна быть вместе», - сказал прадед Григорий. Моего дедушку Семёна мобилизовали в первые дни войны. В боях под Киевом он попал в плен, бежал, долгие месяцы шёл ночами по оккупированной Украине в родное село. Когда пришёл в Чокрак, семья жила в однокомнатной пристройке, а в доме был немецкий штаб. Бабушка Домна вырыла в земляном полу пристройки схрон, где прятались дедушка и бабушкина сестра Меланья, которую хотели угнать в Германию. Там они просидели почти год, пока не пришла Красная Армия. Затем дедушка вновь воевал, День Победы встретил недалеко от Берлина.

А прадедушка Григорий и прабабушка Пелагея умерли после войны. Достойно прожив свою земную жизнь, они ушли в вечность, оставив нам память о себе и эту фотографию. Но мы, живущие сейчас, знаем, как пел Владимир Высоцкий: «Наши мёртвые нас не оставят в беде, наши павшие - как часовые...».