Павел Грейсер. Украсивший наши города

Не все крымчане, а гости полуострова тем паче, проходя ежедневно мимо его ярких, приковывающих внимание работ на шумных улицах городов, знают фамилию автора более ста мозаик, рельефов, росписей, витражей, композиций из металла в архитектурных ансамблях. Но если назвать некоторые из них, многие непременно вспомнят, как они выглядят. Симферопольский Дворец культуры профсоюзов украшает металлопластика «Фанфары», вход в офис «Артека» - композиция «Хоровод деревьев», эмблема завода «Фотон» - броская «Телеорбита», до сих пор украшаю­щая здание, выразительная мозаика на фасаде судакского санатория «Звёздный», рельефы «Встреча» и «Прощание» на Евпаторийском вокзале, лирические «Паруса над морем» над главным корпусом пансионата «Профессорский уголок», созданные волшебной рукой мастера. 

Классик современного искусства

Так талантливого Мастера по праву называли при жизни, и он действительно был таковым. Взгляд со стороны на творчество художника - это всегда интересно, но важно знать позицию творца. Об этом мы с Павлом Грейсером говорили много и часто. И в мастерской, и во время совместных поездок по городам и весям. Лёгкий на подъём, прекрасно чувствовавший себя за рулём, он любил отправляться на выставки, на пленэры с компаньонами, и они с супругой и музой прекрасной во всех смыслах акварелисткой Людмилой Мироновной Грейсер частенько брали меня с собой. По дороге он любил читать стихи, байки мастерски рассказывал, но и на серьёзные разговоры времени тоже хватало. 

 - В каждой работе стремлюсь как можно доходчивее передать свои мысли, ощущения, - заметил он в одной из наших первых бесед, по сути, знакомств. - Не для того, чтобы заявить о своей персоне, а потому, что каждый человек - часть природы, образ и подобие её создателя. Как природа неповторима, так неповторим и человек. И эту неповторимость того, что видит, творческий человек выражает через собственное восприятие. Помогая другим пробудить их чувства, их способность воспринимать то, что видит.

- Частенько можно прочитать, услышать определение «настоящий художник», «настоящее искусство». Что вы вкладываете в эти понятия?

- Настоящий - тот, кто делает то, чего до него никто не делал. Не только никого, но и себя не повторяет. Лишь тогда из-под кисти, резца рождается то, что мы называем настоящим искусством. Настоящее - вызывающее восторг, будоражащее чувства, рождающее диалог с автором. Главное, чтобы употреблялись определения эти не для красного словца, как частенько бывает, не затаскивать их, знать цену.

С той стороны зеркального стекла

Такое впечатление возникло на его персональной выставке в Феодосийской картинной галерее перед полотнами с оригинальными образами, идущими от сущности автора, не только обладающего недюжинным, что называется, воображением, но и способного «включить» воображение зрителей. 

- Ассоциативное искусство увлекало, сколько себя помню, - признался художник в ответ на моё восприятие увиденного. - Пытался выразить себя в нём ещё во время учёбы в Московском высшем художественно-промышленном училище. Тогда это, правда, не только не приветствовалось, но осуждалось. Можно было запросто вылететь из училища. В реферате по эстетике, тему которого придумал сам: «О некоторых принципах абстрактного искусства, применение которых возможно в декоративно-прикладном искусстве», попытался обосновать собственную концепцию: поводом для создания произведения могут стать кора дерева, нефтяные круги на воде, крыло бабочки, клетка, увеличенная под микроскопом. Крупных неприятностей счастливо избежал, но понимания у педагогов не нашёл. Всё же дали завершить учёбу, начатую на факультете обработки металла, продолженную на дизайнерском отделении.

- И нашли применение своим творческим порывам в монументально-декоративном искусстве? 

- Именно. Два года работал в Феодосийском отделении «Укржилремпроекта» старшим архитектором. Здания не проектировал, а оформлял их. Но и тогда уже занимался станковой живописью - это самое сокровенное, от души и для души.

- Ваши станковые работы не имеют аналогов. Иначе и быть не может, если в мастерской художника рядом с мольбертом сварочный аппарат, дрель, приспособления для обработки металла, мастики, эмали, керамика. Такого сочетания техник, материалов не видела ни у кого. 

- Есть, конечно, и заимствованные технологии - не будешь же уже изобретённый велосипед придумывать. А вот усовершенствовать - дело другое. Так что и уже известное модернизирую обязательно. Есть и чисто мои технологии. Ноу-хау, как говорится.

Пластика мыслей и чувств

Возникло у меня на одной из выставок и такое определение, когда в глаза бросилось сочетание эмоционального и рационального в его картинах, вызвавшее всплеск чувств, восхищение безупречной гармонией, построенной на контрасте линий и цвета. Он умел насыщенно красный уравновесить чистотой белого, как на полотнах «Взлёт на закате», «Птица белая». Или усилить его же оттенками, и у таких работ названия соответствующие: «Лобовая атака», «Протест», «Раздвоённость чувств», «Развал структуры». Другие, с небесно голубым фоном, дарят покой и умиротворение.

- Всё, как в нашем мире, - замечает автор. - Борьба противоположностей была, есть и будет. Главное, чтобы было и равновесие. К этому надо стремиться, чтобы не «грузить» ни себя, ни зрителей, гармонизируя свои ощущения и посылая их в мир.

Посыл этот улавливаешь в работах, выполненных на Кип­ре, даже когда рассматриваешь их репродукции в альбоме. Теплом, радостью, покоем веет от мозаики «Въезд Христа в Иерусалим», выполненной Павлом Павловичем вместе с сыном Егором для Музея православия в Кикосе. Бронзовые и из мягкого камня рельефы, продолжающие старинные традиции византийской резьбы с соблюдением иконографических канонов, отстраняют от житейской суеты. Такого гармоничного сочетания благородства формы и утончённого духовного строя, погружающего в космические, музыкальные ритмы, может достичь только настоящий мастер. Который и сам живёт в мире образов, и побуждает других ощутить свободный полёт над бездной, не пугающей, а напоминающей о многомерности мира, с которым надо жить в ладу и согласии, а не в противоречиях. В работах Грейсера не надуманное философствование, а выражение его оригинального мышления, высокой профессиональной и человеческой культуры, разносторонней эрудиции, которые он никогда не выставляет напоказ, но и утаить невозможно.

По завету великого Леонардо

Эпиграфом к одной из экспозиций в республиканском Доме художника Павел Грейсер выбрал слова флорентийского гения эпохи Высокого Возрождения: «Живописец должен быть всеобъемлющим. О, художник, да будет твоё разнообразие столь же бесконечно, как явление природы. Продолжая то, что начал Бог, стремись умножить не дела рук человеческих, но вечные создания Творца. Никогда никому не подражай. Пусть будет каждое твоё произведение как бы новым явлением природы».

Это наставление Павел Грейсер, сибиряк по рождению, наш земляк по сути, воспринял душой и сердцем, и следовал ему всю жизнь.

Его труды по достоинству оценили искусствоведы и ценители изобразительного искусства при жизни мастера. Картины украшают государственные музеи, частные галереи и коллекции в Англии, Венгрии, Польше, России, на Кипре.

К сожалению, уникальные уличные мозаичные произведения подвержены разрушительному действию природных явлений. И только понимание их ценности может восстановить утраченное и спасти то, что не должно исчезнуть из культурного пространства. Быть достойными хранителями достояния - дело чести тех, кому оно досталось.