Шмидты. Севастополь

«Корабельные мастера»

Первый из Шмидтов (в переводе с немецкого фамилия означает «кузнец») появился в России при Петре Великом - один из мастеров, создававших флот России. За свои успехи стал дворянином, поручив право передавать статус потомкам, большинство из которых по мужской линии стали морскими офицерами. И в каждом поколении Шмидтов обязательно сына называли Петром - в честь благодетеля императора. Дед будущего руководителя восстания, Пётр Петрович-первый, был капитаном первого ранга, его сын, Пётр Петрович-второй, после окончания Морского корпуса в Санкт-Петербурге служил на Балтийском и Черноморском флотах, почти всю оборону Севастополя прослужил на Малаховом кургане, командуя артиллерийской батареей - орудия были сняты с кораблей, затопленных у входа в Севастопольскую бухту, дабы преградить путь вражеским судам. На бастионах, сойдя с затопленного корабля «Флора», служил и его старший брат Владимир, в будущем адмирал имперского флота, командующий Тихоокеанской эскадрой, похороненный спустя годы в севастопольском Владимирском соборе - усыпальнице адмиралов. А в одном из гос­питалей работала с хирургом Николаем Пироговым сестра милосердия Екатерина Сквирских (добровольно приехав в Севастополь, девушка взяла девичью фамилию мамы, а по отцу - баронесса фон Вагнер, дочь генерала, участника Оте­чественной войны 1812-го Якова фон Вагнера). Она приехала, зная, что город защищает командир фрегата «Флора», её любимый Антон Скоробогатов, обвенчаться они не успели - офицер погиб на Малаховом кургане во время третьего вражеского штурма. Тогда же тяжело, в очередной раз, был ранен и Пётр Шмидт-второй, страдающая от горя девушка выхаживала его в гос­питале. Через несколько лет после окончания Крымской войны он разыскал её и сделал предложение. Пять девочек (троих не стало малышками) и долгожданный сын, по традиции - Пётр. Пётр Шмидт-3, как записано в метрической книге, родился в феврале 1867-го в Одессе. Когда мальчику исполнилось десять, он остался без мамы, потом новая женитьба отца, сказавшаяся на нервном состоянии подростка, поступление в Морской корпус и прозвище «магистр» за прекрасное знание математики, истории и талант музыканта. Пётр Шмидт-младший служит на Балтике, на Черноморском флоте, в Сибирской военной флотилии (будущий Тихоокеанский флот), даже в Русском обществе пароходства и торговли - без моря не мог, а болезнь не всегда позволяла военную службу, зато он много уделял внимания образованию матросов, «учитель Петро»... Избранницей офицера стала Доминикия Павлова, родившая ему сына. Женю, Евгения Шмидта - родовая именная традиция нарушена.

«Иртыш» - «Очаков»

«Иртыш» - транспорт, что в 1904-м сопровождал нашу эскадру на Дальний Восток, где началась Русско-японская война. Пётр Шмидт служил на нём старшим офицером, но к месту назначения так и не попал - обострение болезни помешало, а по сути - спасло тогда: «Иртыш» погиб в Цусимском сражении. В ту войну погибли и сводные младшие братья офицера - Владимир и Лев, на броненосце «Петропавловск». А наш герой, когда стало полегче, вернулся на Черноморский флот, чтобы создать в Севастополе «Союз офицеров - друзей народа».

Вечером 17 ноября 1905 года, после сообщений о Высочайшем манифесте императора Николая Второго «Об усовершенствовании государственного порядка», когда были провозглашены свобода совести, слова, собраний и неприкосновенность личности, Пётр Шмидт с десятками севастопольцев пошёл к местной тюрьме требовать свободы политзаключённым. В ответ раздались ружейные залпы, восемь погибших, полсотни раненых. На прощании с убитыми офицер поклянётся: «Никогда не уступим никому ни единой пяди человеческих прав». Рабочие выберут его «пожизненным депутатом», а император прикажет называть «лейтенантом, выгнанным с флота». С флота не выгнали, просто удовлетворили поданное ранее прошение об отставке, а вот в традицион­ном присвоении при этом следующего звания - капитан второго ранга - отказали. Но он всё равно прикрепил новые погоны, тем более что Совет матросских, солдатских и рабочих депутатов от имени восставших в конце ноября севастопольцев просил возглавить Черноморский флот. Первым мятеж подняли на крейсере «Очаков», потом миноносец «Свирепый», броненосец «Пантелеймон» (бывший «Потёмкин»). Совет матросских, солдатских и рабочих депутатов решил поднять восстание на всём флоте и просить стать командую­щим Петра Шмидта. 27 ноября капитан второго ранга поднялся на «Очаков». К мятежному крейсеру присоединились миноносец «Свирепый», броненосец «Пантелеймон» (уже бунтовавший летом «Потёмкин»), минный заградитель «Буг» - всего 15 судов подняли красные флаги, а над «Очаковым» ещё и флотский сигнал - «Командую флотом. Шмидт». Но большинство кораблей осталось под командованием императорского вице-адмирала Григория Чухнина, предъявившего восставшим ультиматум о сдаче. В ответ - отказ, спустя почти час начался обстрел мятежных судов. Более полусотни снарядов попали только в «Очаков», где начался пожар… Точное число погибших так и не известно, спустя несколько дней восстание в городе полностью подавлено. Большинство мятежников сослано на каторгу, Петра Шмидта, Александра Гладкова, Никиту Антоненко и Сергея Частника - моряков, сумевших спастись с горящего крейсера, расстреляли 19 марта 1906-го на острове Березань…

В ноябре 1905-го вместе с отцом успел прыгнуть за борт и 16-летний Женя Шмидт, тоже сидел в тюрьме, но потом отпущен под попечительство тёти Анны Избаш, сестры мятежного офицера. Жил в Керчи, окончил институт и школу прапорщиков инженерных войск, а в мае 1917-го подпоручик (по-современному - лейтенант) сапёрной роты, с разрешения нового командующего Черноморским флотом Александра Колчака прибавил к фамилии «Очаковский» - останки моряков с острова тогда перевезли в Покровский собор Севастополя. Спустя три с небольшим года один из кораблей навсегда увёз Евгения Шмидта-Очаковского из России: он не принял Октябрьскую революцию, воевал в Белой гвардии и вместе с её остатками покинул Севастополь во время «Русского исхода». Сына одного из первых революционеров не стало в парижском приюте для бедняков 28 декабря 1951-го, быть может, он так и не узнал, что для Советской России его отец стал героем. Останки мятежников с «Очакова» вновь перезахоронили - на севастопольское кладбище Коммунаров.
И улицы Шмидта появились по всей стране.

Кстати

Крейсер «Очаков» после пожара был восстановлен и в 1920-м стал одним из 126 кораблей, что увёз из Севастополя остатки Белой гвардии. Тогда он назывался «Генерал Корнилов», в честь первого главнокомандующего Добровольческой армией Лавра Корнилова, имя получено в ноябре 1919-го за успехи в боях против Красной Армии. На этом корабле покинул Россию последний главком армии Пётр Врангель.

Крейсер построили в Севастополе в 1902-м, пос­ле восстания он стал именоваться «Кагул», участ­вовал в Первой мировой. Когда на полуострове шла Гражданская война и власть переходила из рук в руки, корабль то вновь становился «Очаковым» (у красных), то снова «Кагулом (у белых). В 1933-м во Франции распилен на металл. Но Андреевский флаг «Очакова», «Кагула», «Генерала Корнилова» всё же вернулся в Россию, в Центральный Военно-Морской музей Санкт-Петербурга его в 2004-м передали потомки ушедшего лейтенанта корабля Яна Нелавицкого.