Герои с железной дороги

«Русский начальник»

По документам Виктор Кириллович родился на год раньше, в 1916-м, но, как рассказывает жена подпольщика Людмила Михайловна, мама его исправила в документах дату. Родился парень в Джанкое, потом семья переехала в столицу Крыма. Виктор работал заместителем начальника станции Симферополь.
Когда началась Великая Отечественная, пришёл добровольцем в военкомат, но его оставили: отправлять десятки тысяч отдыхающих, застрявших на полуострове с началом войны, и десятки тысяч мобилизованных на фронт, военные грузы на Армянск, Джанкой, Керчь, Севастополь. В ночь на 1 ноября отправил последний эшелон, с группой подрывников взорвал пути, мост и мастерские. Через несколько часов в Симферополь вошли фашисты - уйти в Севастополь не удалось. Скрывался дома, 26 января пришли гестаповцы - кто-то выдал, что у него жена - еврейка. Жену расстреляли, а железнодорожника под угрозой расстрела выгнали на работу сцепщиком вагонов. Но он твёрдо знал: «За всё отомщу, за станцию, которую своими руками взорвал, за жену, которую расстреляли».
Вместе со сцепщиком Иваном Левицким и стрелочником Владимиром Лавриненко Виктор Ефремов организовывал хищения вражеских грузов, особенно продуктов, которые передавались симферопольцам. Первая крупная диверсия - 3 апреля 1942-го, в канун Пасхи, когда фашисты отправили своим войскам, осаждавшим Севастополь, несколько вагонов с подарками. На Анатровской ветке (ныне район улицы Авиационной) от состава оторвались три вагона и с большой скоростью покатились на станцию. «Растерявшийся» Лавриненко перевёл стрелку на другой путь, где шла погрузка, вагоны ударились о платформу с орудиями и разбились, покалечило несколько немецких солдат». К счастью, отделались патриоты только штрафом «за небрежное отношение к работе». А работать продолжали, постепенно формировалась надёжная группа. Бороться стало легче, когда Виктор Ефремов стал «русским начальником станции». Новый фашистский начальник ничего в железнодорожной работе не понимал, а потому поручил ему «следить за русскими рабочими».

«Стрелочник» Люда

Рабочие - надёжные: коммунист бывший начальник станции Сирень Андрей Брайер, Николай Соколов, Иван Вейда, Фома Плотников, Михаил Наумов, Семён Федосеенко, Александр Сколотенко, Екатерина Баженова. Переводчиком устроил Надежду Усову, дружившую с учителями Александрой («Муся») и Иваном Волошиновыми, создавшими одну из крупнейших организаций подпольщиков. Надежда Семёновна познакомила Виктора Ефремова и с дочерью железнодорожника, своей любимой ученицей Людой Терентьевой.
Людмиле Михайловне сейчас - 95. На долю необычайно скромной, благородной женщины с добрым и мужественным сердцем выпало немало испытаний. Но они не сломили её, лишь профессию после войны пришлось сменить, врачом, как мечтала с детства, не стала - заочно окончила юридический факультет в Москве, работала следователем Железнодорожного райотдела, была судьёй в Киевском районе. У неё немало грамот и наград, но самые дорогие сердцу - «За боевые заслуги» и «За оборону Севастополя». В них - память о войне, о друзьях, о любимом Викторе.
- Надежда Семёновна преподавала у нас в железнодорожной школе №98 русский язык и литературу, была классной руководительницей, - вспоминает Людмила Михайловна. - Величайший, душевный, необычайно благородный человек, я её очень уважаю. В тяжкие дни оккупации она ходила по домам учеников, интересовалась их судьбой, помогла и мне, спасла от ареста и угона в Германию, устроила на работу на железнодорожную станцию.
Школу Людмила Михайловна окончила за год до вой­ны на «отлично», поступила в Крымский мединститут имени Сталина. В начале Великой Оте­чественной добровольцем ушла медсестрой в сформированную на полуострове 51-ю армию. Спасала раненых в боях на Перекопе, вместе с подразделением отходила на Севастополь, где вместе с другими пережила тяжелейшие дни 250-дневной обороны. Особенно трудно было в конце июня - начале июля 1942-го, сражались на легендарной 35-й батарее, до последнего спасала раненых, «но это с каждой минутой становилось сложнее - запасы медикаментов исчерпаны, раненые просили единственное - попить воды или убить». А воду пили морскую, солёную, что только добавляло мучений. После приказа временно оставить Севастополь, на последних рубежах обороны осталось немало бойцов - тяжелораненых, контуженых. Многие попали в плен, попала и Людмила Терентьева, но когда гнали в Бахчисарай, смогла убежать, с трудом добралась до дома.
Виктор Ефремов назначил Людмилу стрелочницей - именно так написал в её пропуске, хотя в послевоенных документах она значится переписчицей. Людмила Михайловна вспоминает, что была поражена, почему здоровый мужчина не бьёт фашистов на фронте, а работает на них, но потом узнала о его деятельности подпольщика, стала вместе с группой Хрена (кличка Виктора - он говорил: враг узнает, что такое русский хрен. - Ред.).
Ей был 21 год, ему - 25, симпатия переросла в любовь, перед новым 1943-м сыграли скромную свадьбу.

Боевые дела

Их немало, лишь в Симферополе взорвано 9 эшелонов с боеприпасами, два - с горючим. У каждого в группе свои обязанности: Андрей Брайер отвечал за хранение мин на вокзале, Иван Левицкий и Владимир Лавриненко - совершали диверсии, Александр Сколотенко за ночь составил уточнённую карту станции, когда она понадобилась нашим войскам на Большой Земле, Катя Баженова распространяла листовки, Михаил Наумов доставал медикаменты для партизан. Жене Виктор поручил доставлять магнитные мины замедленного действия - «будильники», как называли их патриоты. Мины партизаны передавали Александре Волошиновой, а от неё с Феодосийской (ныне проспект Победы) Людмила носила их через весь город на улицу Рабочую, где хранила у мамы в доме. Перед тем как занести мину на вокзал через вражеский пост, делала разведку, каждую секунду рискуя жизнью! Причём уже не только своей, но и будущего ребёнка.
1 ноября 1943 года подпольщики услышали сообщение Совинформбюро: «…в районе между рекой Днепр и побережьем Сиваша наши войска продолжали преследовать отступающего противника». Члены диверсионной группы Виктора Ефремова стали готовиться к освобождению полуострова. Из донесений в подпольный обком партии: «16 ноября. На перегоне Богемка - Воинка произошёл взрыв. Сгорело восемь вагонов с бензином», «17 ноября. Поезд взлетел на воздух на перегоне Каранкут - Джанкой. Уничтожено 27 вагонов с минами и снарядами, убито 10 и ранено 18 гитлеровцев. Движение прервано на несколько часов».
Последнюю диверсию группа провела 27 февраля 1944 года - эшелон с боеприпасами и продовольствием взорвался у станции Воинка. Но потом кто-то начал планомерно выдавать подпольщиков: 7 марта арестовали Волошиновых. Надежда Усова успела предупредить Людмилу Ефремову, а вот мужа ей предупредить не удалось:  он уехал в Балаклаву на разведку. Связи не было, как ни старалась Людмила Михайловна, даже притворилась, что у неё начинаются роды, чтобы немец на станции передал кодовую фразу «ушла в роддом» («срочно скрывайся»). Виктора Ефремова, Владимира Лавриненко, Ивана Левицкого, Николая Соколова арестовали. Андрей Брайер бросился под поезд. Арестовали Людмилу, в застенках на Студенческой она в последний раз увидела мужа.
На стене одной из камер после освобождения города нашли надпись: «На 28-м году жизни здесь сидел Ефремов Виктор. Прощайте, дорогие друзья и товарищи! Умираю за дело нашей любимой Родины!». Виктора Ефремова, Владимира Лавриненко, Ивана Левицкого, Николая Соколова расстреляли в Дубках 10 апреля 1944-го, за три дня до освобождения Симферополя. Людмила Ефремова, которую, к счастью, после жестоких допросов всё же отпустили, нашла истерзанное тело любимого в одном из рвов 22 апреля. Сразу после освобождения города стали вскрывать места массовых казней, горожане от рассвета до заката разыскивали родных. 23 апреля Виктора Ефремова похоронили, а на следующий день Людмила Михайловна родила ему долгожданного сына, тоже Виктора.
Подпольщики-герои с железной дороги спасли город, и мы, нынешние, благодарны им за жизнь. Людмиле Михайловне, которая более 60 лет дружит с «Крымской правдой», желаем только здоровья.