Ситуация в Сирии остаётся сложной и непредсказуемой

Однако последующие переговоры в Астане и Женеве показали, что конфликтующие стороны пока не готовы перейти к решению других ключевых вопросов повестки дня: созданию временного коалиционного правительства, которое бы пользовалось доверием всех сирийцев и включало бы в свой состав представителей различных политических, этнических и конфессиональных групп населения страны, обсуждению основных положений новой Конституции, а также подготовке свободных и справедливых выборов в высшие законодательные и исполнительные органы власти под наблюдением ООН.
Низкая эффективность межсирийских переговоров объясняется рядом объективных и субъективных факторов. Во-первых, конфликтующие стороны по-прежнему избегают прямых контактов и предпочитают вести диалог через посредников (ООН, Россия, Турция, Иран). Во-вторых, делегации внешней и внутренней сирийской оппозиции весьма разношёрстны и пока не имеют единого мнения по многим вопросам повестки дня. Внешняя оппозиция состоит из многих групп (каирская, московская, эр-риядская, стамбульская и т. п.), внутри страны насчитывается не менее сотни отрядов вооружённой оппозиции. Их объединяют лишь требования немедленных политических реформ в стране и безусловного отстранения Башара Асада от власти. В-третьих, интересы курдского меньшинства  (около 12% населения Сирии) пока игнорируются обеими сторонами конфликта и рядом иностранных государств (Турция, Иран). В-четвёртых, на ситуацию в Сирии оказывают большое негативное влияние внешние силы (спонсоры участников конфликта). Каждый из них преследует свои узкоэгоистичные, так называемые национальные интересы.
Подтверждением сохраняющихся противоречий между Дамаском и оппозицией явился провал попыток правительственной делегации включить в повестку дня Женевы-4 вопрос о совместной борьбе с терроризмом. Представители оппозиции  усмотрели в этом угрозу поставить под удар ряд оппозиционных организаций, которые правительство Б. Асада относит к радикальным исламистским группировкам и требует продолжения вооружённой борьбы с ними, как и с общепризнанными террористическими организациями типа «Исламское государство» (ИГ) и «Джабга ан-Нусра».
Не только сами участники конфликта по-разному подходят к борьбе с терроризмом, но и стоящие за ними внешние силы. И если Россия и Иран поддерживают легитимное сирийское правительство и сосредотачивают свои усилия на борьбе с упомянутыми выше террористическими группировками, то Анкара считает террористами в первую очередь режим Башара Асада и Партию демократического союза (сирийские курды). С исламистами-террористами турецкие власти предпочитают не воевать, а договариваться. Вашингтон и Тель-Авив (Иерусалим) относят к террористам Иран и ливанскую военно-политическую группировку «Хизбалла». Правящие круги и неправительственные организации Саудовской Аравии, Катара, других монархий Персидского залива, Иордании продолжают оказывать помощь и поддержку радикальным исламистским группировкам (салафиты, ваххабиты), их не смущают террористические методы ведения войны этими организациями. Для руководителей заливных государств, как и для подавляющего числа представителей сирийской оппозиции, главным врагом остаётся режим Башара Асада.
В этих условиях ожидать прочного и долговременного мира на сирийской земле не приходится. Не исключаются новые масштабные провокации и попытки сорвать с таким трудом достигнутое перемирие. Состояние «ни войны, ни мира» может сохраняться в Сирии неопределённо долго. Борьба с силами международного терроризма в таком случае может затянуться.
Проблематичным станет и достижение скорого консенсуса по обозначенным выше ключевым вопросам повестки дня и, соответственно, переход к решению насущных и жизненно важных гуманитарных проблем, восстановлению разрушенной инфраструктуры, жилого сектора, экономики, созданию условий для возвращения миллионов беженцев. Сирия может остаться ареной военного противостояния в регионе между Ираном, монархиями Персидского залива и Турцией. Власти каждого из этих государств хотели бы видеть в Дамаске своё марионеточное правительство или сохранить влияние хотя бы на отдельные анклавы этой страны.

Станислав ИВАНОВ,
ведущий научный
сотрудник Центра
международной безопасности ИМЭМО РАН,
кандидат исторических наук.