Два линкора Черноморского флота

С разницей в 39 лет загадочные взрывы погубили «Императрицу Марию» и «Новороссийск»

24 Октябрь 2016 180
«Императрица Мария».
«Императрица Мария».

Почти двадцать взрывов различной мощности, около тысячи погибших, неразгаданные до наших дней тайны: почему же всё-таки с разницей в 39 лет и 9 дней в Севастопольской бухте погибли два линкора Черноморского флота - «Императрица Мария» и «Новороссийск».

Адмиральский флагман
На момент гибели «Императрице Марии» едва исполнилось три года. Главный линкор, названный в честь вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны, вместе с другими кораблями - «Император Александр III» и «Императрица Екатерина Великая» - заложили на верфи в Николаеве 17 октября 1911 года, а 19 октября 1913-го спустили на воду, продолжая строительство уже во время сражений Первой мировой. В конце июня 1915-го линкор прибыл в Севастополь, через год стал флагманским кораблём нового командующего флотом Александра Колчака. Линкор, оснащённый четырьмя 457-миллиметровыми торпедными аппаратами, двадцатью 130-миллиметровыми  орудиями и башнями 305-миллиметровых орудий главного калибра, значительно потеснил врага в Чёрном море. А в 6 часов 20 минут 20 октября 1916 года под носовой башней корабля, стоявшего в Севастопольской бухте, раздался мощный взрыв.
Ещё полтора десятка взрывов разной силы произошли в течение 48 минут, «Императрица Мария» затонула. Александр Колчак, руководивший спасением экипажа, телеграфировал императору Николаю II: «Сегодня в 7 час. 17 мин. на рейде Севастополя погиб линейный корабль «Императрица Мария». В 6 час. 20 мин. произошёл внутренний взрыв носовых погребов и начался пожар нефти. Тотчас же начали затопление остальных погребов, но к некоторым нельзя было проникнуть из-за пожара. Взрывы погребов и нефти продолжались, корабль постепенно садился носом и в 7 час. 17 мин. перевернулся. Спасённых много, число их выясняется». Экипаж линкора - 1386 матросов и офицеров: кого-то не было на борту, кого-то спасли, но точное количество погибших при взрывах, умерших позже, раненых и обожжённых - неизвестно до сих пор. Историки, говоря о числе погибших, ссылаются на секретную телеграмму Колчака в Генеральный морской штаб: «Из офицерского состава погиб инженер-механик мичман Игнатьев, нижних чинов погибло 320». Но вполне возможно, что цифра занижена.
Для расследования гибели корабля была создана комиссия Морского министерства, назвавшая три возможных причины: самовозгорание пороха; небрежность в обращении с огнём или порохом; злой умысел. Последнюю версию развил в повести «Кортик» Анатолий Рыбаков, приписав подрыв линкора его бывшему офицеру, по книге ставшему главарём банды, Валерию Никитскому. Персонаж, скорее всего, выдуманный, но в подтверждение версии об участии кого-то из офицеров в организации подрыва, по мнению историков, говорит факт, что в пятницу большинство офицеров отсутствовали на корабле. Хотя по распоряжению всё того же Колчака команда должна была проводить ходовые испытания после разгрузки носовой части - одной из недоработок строительства. Но сам адмирал в злой умысел не верил, гораздо больше склонялся к версии самовозгорания пороха, вызванного недостатком конструкции: ещё при сдаче корабля говорили, что система вентиляции и охлаждения артиллерийских погребов сделана неудачно, сохранялась высокая температура. Допускал Александр Колчак и простую халатность, упоминая, что дисциплина на линкоре «хромала»: кто-то мог просто уронить боезапас, перенося его в артпогребе, или случайно уронить свечу.
В итоге спецкомиссия решила: «Прийти к точному и доказательно обоснованному выводу не представляется возможным, приходится лишь оценивать вероятность этих предположений, сопоставляя выяснившиеся при следствии обстоятельства».
Ещё одну версию - подрыв террористами - особо не рассматривали. Хотя слухи такие ходили, вроде целью атаки был адмирал Колчак, но он почему-то покинул в этот день каюту на флагмане, что было редкостью. Террористы должны были быть немцами по национальности: шла война с ними, немецкий крейсер «Гебен» обстреливал Севастополь, а их подлодка могла прорваться в бухту. Косвенно «немецкую версию» подтвердили уже в советское время, когда следователи Объединённого государственного политического управления при Совнаркоме, раскрыли  группу резидентов германской разведки во главе с Виктором Верманом, сыном немецкого пароходчика. Их подозревали в подготовке диверсий на Николаевской судоверфи, на следствии Верман заявил, что в своё время собирал сведения об «Императрице Марии», мол, германское командование считало линкор угрозой. Но была ли диверсия - выяснить не удалось, а подозреваемого просто выдворили из страны.
В августе 1918-го линкор всплыл вверх килем - сработал проект судостроителя Алексея Крылова, предложившего загерметизировать отсеки корабля, подать в них сжатый воздух, чтобы вытеснить воду. «Императрицу Марию» удалось завести в док, потом предполагалось выровнять его, отремонтировать и вновь ввести на службу. Но шла уже Гражданская война, стало не до линкора, а в 1927-м его и вовсе разрезали на металл. И на долгие годы забыли о корабле, лишь в наши дни в память о погибших на воду спущены венки.
Вмешательство
боевых пловцов
О гибели «Новороссийска» и более 650 моряков забыть не позволили друзья и родные погибших, хотя факт смерти стольких человек с линкора официально предпочитали замалчивать. «Прости, линкор, что 33 года молчали. Единственное, что смогла сделать для увековечения подвига и трагедии, - собрать вместе часть погибшего экипажа, показать их прекрасные лица и тем вырвать из ила забвения». Это - строки сайта novorossiysk-linkor.ru, появившегося благодаря семье Ольги Васильевны, Евгении и Ирины Матусевич из Севастополя, чей муж и отец Ефим Михайлович, инженер-капитан III ранга, временно исполняющий обязанности командира БЧ-5, - один из тех, кто ценой жизни спасал «Новороссийск». Он, как и многие из погибших, прошёл Великую Отечественную.
Линкор, накануне вернувшийся из похода, пришвартовался в Севастопольской бухте, а в 1 час 31 минуту 29 октября 1955 года раздались два мощных взрыва. В 16 часов корабль перевернулся, в 22 часа ушёл под воду. Погибли, по разным данным, от 655 до 720 человек. На момент гибели «Новороссийску» исполнилось 40 лет, в состав Черноморского флота он вошёл в мае 1955-го и до конца октября несколько раз выходил в море, отрабатывая задачи по боевой подготовке. Всего же в составе ВМФ СССР прослужил шесть лет - Советский Союз получил его в счёт послевоенных репараций в 1949-м. До этого корабль, спущенный на воду в 1915 году, служил на итальянском флоте и носил имя «Джулио Чезаре». На борту «Новороссийска» по штатному расписанию находились 1576 человек: часть экипажа сошла на берег, но несколько сотен других поднялись на борт - курсанты Одесской мореходки, прибывшие на практику, солдаты береговой охраны, переведённые служить на флот, матросы-призывники. Не менее тысячи моряков было на линкоре в ту ночь. Вместе с «новороссийцами» погибли моряки крейсеров «Михаил Кутузов», «Керчь», «Дзержинский», «Молотов», «Куйбышев», эсминца «Бессменный», спасательного судна «Карабах» и других подразделений флота, пришедших на помощь экипажу, героически боровшемуся за живучесть. Первыми после взрыва погибли примерно 180 человек, столько же ранены. Была возможность спасти людей, но начатая буксировка была отменена вышестоящим начальством. И приказ оставить корабль не был отдан, наоборот - бороться за живучесть: командующий флотом Виктор Пархоменко «до последних минут надеялся, что корабль будет спасён». Многие из моряков оказались запертыми в отсеках. По воспоминаниям водолазов, они вначале стучали морзянкой просьбы о спасении, а потом, поняв, что спасения не будет, пели «Варяг». Тела погибших продолжали всплывать до конца года. Но обо всём этом власти молчали: «погиб при выполнении боевого задания» - получали извещения родные. Лишь в 1990-м на мемориальных плитах в Севастополе появились имена почти шестисот погибших, а спустя девять лет удалось добиться награждения «новороссийцев» (большинство посмертно) орденами Мужества.
Официальной версией гибели назвали подрыв на донной немецкой мине, оставшейся со времён войны, хотя этот район регулярно тралили, там постоянно швартовались линкоры, да и если бы пропустили какую мину, то за 11 лет, прошедших после освобождения Крыма от фашистов, их взрыватели пришли бы в негодность. Версию о диверсантах-террористах, по известным данным, даже не рассматривали, но именно она получила подтверждение уже в наши дни. Ветеран итальянского секретного подразделения боевых пловцов «Децима МАС» 10-й флотилии штурмовых средств, которой командовал князь-антикоммунист Джунио Валерио Боргезе, Уго д’Эспозито признался, что взрыв «Новороссийска» - это дело рук его подразделения. Во-первых, месть за то, что итальянский корабль достался СССР, а во-вторых, реакция Запада на будущее включение в боекомплект линкора 320-миллиметровых снарядов с ядерным зарядом - их разработку прекратили после гибели «Новороссийска». Итальянские боевые пловцы вполне могли попасть в СССР на одном из торговых судов - их несколько было в то время в Чёрном море, все ушли сразу после 29 октября. Да и подобраться к кораблю, чтобы прикрепить мины, было несложно - охраны не было.
В пользу версии с диверсантами говорит и информация о том, что после трагедии на линкоре  группа итальянских военнослужащих получила награды за выполнение спецзадания.
Через полтора года после гибели «Новороссийск» подняли, в перевёрнутом виде отбуксировали в бухту Казачью, разрезали на металл. Предали ли земле останки моряков, остававшихся внутри корабля, - неизвестно. Два линкора Черноморского флота - российский «Императрица Мария» и советский «Новороссийск». Около тысячи погибших с разницей в 39 лет и 9 дней, похожие версии взрывов и попытки забыть о трагедии. Венки на воду и поминальные свечи в память о моряках, чьи жизни оборвались в 1916-м и 1955-м годах.

«Новороссийск».

Наталья ПУПКОВА.