Если бы не Крым...

Госпитальная закалка
До осени 1870 года право заниматься лечением царской семьи давалось только иностранным врачам, принимавшим российское подданство. Всё изменилось при Александре Втором, доверившим заботу о себе и близких Сергею Боткину. Позже он стал и лейб-медиком семьи следующего императора - Александра Третьего. Императоры ценили врача, а настоящим медиком он стал на нашем полуострове.
Отцом-купцом ему была уготована воинская служба - Пётр Кононович, известный тем, что завёз в Россию чай с Цейлона, считал «мальца неспособным к наукам». Но помог старший брат Василий - талантливый публицист, прививший любовь к литературе, нашедший учителей: историка Тимофея Грановского и математика Аркадия Мерчинского. Первый писал: «Следил за развитием Сергея, он поражал огромной любознательностью». А второй настолько привил парню любовь к математике, что тот решил поступать на математический факультет Московского университета. Но в 1849 году приём на все факультеты, кроме медицинского, был прекращён. Пришлось поступать на него, а по окончании - уехать в Крым.
Уже шла Крымская война, оборона Севастополя, и тысячи раненых - в Бахчисарайском лазарете. В Симферопольском госпитале оперировал Николай Пирогов. Сергей Боткин стал помощником, а вскоре известный хирург назначил его ординатором Симферопольского госпиталя, что находился в здании Дворянского собрания - ныне улица Горького, 10. Очевидцы вспоминали: «Сергей Петрович, если и уходил из операционной, то для того, чтобы пройти в палату, посмотреть раненых и больных. Ночью спал не более трёх-четырёх часов, отдохнув, возвращался в операционную и, видя усталость хирургов, становился у операционного стола. Во время операций работал спокойно, его движения были быстры». Но близорукий Боткин понимал, что не должен быть хирургом - большая ответственность, а зрение порой подводит. Поэтому занимался послеоперационным лечением, помогал больным солдатам и симферопольцам - в городе вспыхнула эпидемия тифа. Именно тогда в походном дневнике он записал: «В условиях военного времени хорошо известные заболевания могут протекать не так, как это обычно наблюдается в мирной обстановке. Изучение быта солдатского должно быть первым основанием деятельности военного врача: предупредить развитие болезней, уменьшить число заболевающих ещё важнее, чем вылечить захворавшего». Много позже Боткин разовьёт это в теорию военно-полевой терапии, которой пользуются и сейчас. Помимо врачевания, он следил на кухне, чтобы раненых не объедали, организовывал военно-медицинские службы, изучал влияние контузий на возникновение болезней. Похвала Николая Пирогова и крымский опыт окончательно убедили Сергея Боткина посвятить жизнь медицине.
В 29 лет он защитил в Петербургской медико-хирургической академии докторскую диссертацию и почти 30 лет руководил кафедрой академической терапевтической клиники. Создал первые в России лабораторию для изучения действия лекарств на организм и бесплатную амбулаторию, чтобы врачебная помощь стала доступной. По его инициативе было положено начало и бесплатной медпомощи на дому, открыта в Петербурге первая в мире высшая медшкола для женщин.
В Крымскую войну Сергей Боткин пробыл на полуострове четыре месяца, а став придворным доктором, бывал здесь часто и подолгу. Члены императорской семьи настолько доверяли Сергею Петровичу, что позволили не только слушать об ощущениях болезни, но и применять для постановки диагноза анализы, ощупывание, прослушивание дыхания через трубку. А ещё прислушались к его рекомендациям о посещении «больничной станции, имеющей большую будущность». Так он говорил о Крыме и «намекал» на необходимость его развития: «Живописность Крыма, прелестный его климат, блистательное действие морских купаний стоят в неимоверном контрасте с отсутствием всего похожего на комфорт для злополучного путешественника. Как больничная станция он имеет большую будущность, лишь бы появились необходимые удобства».
Пройдёт время, и в созданные «удобства» приедет семья Николая Второго и их лейб-медик Евгений Боткин - сын Сергея Петровича. От отца он перенял преданность долгу: после свержения самодержавия вместе с императорской семьёй отправился в ссылку и погиб вместе с ними. В 1981-м Русская православная церковь канонизировала Евгения Боткина, а в Крыму в память о Сергее Боткине существует именная тропа и улица в Ялте.
Гимназист из Ялты
«Пела ночью мышка в норке:/ - Спи, мышонок, замолчи!/ Дам тебе я хлебной корки/ И огарочек свечи», - «Сказку о глупом мышонке» Самуил Маршак написал 93 года назад ради Крыма. Точнее, ради того, чтобы привезти сюда шестилетнего сына Иммануила.
«Летом 1923 года по настоятельному совету врача меня повезли в Евпаторию, - вспоминал Иммануил Самуилович. - Денег на дорогу у отца не было, и он, считая, что поездка во что бы то ни стало должна состояться, усилием воли и полный вдохновения заставил себя за ночь написать новую стихотворную книжку. Это была «Сказка о глупом мышонке». Желая развеселить и ободрить меня во время болезни, отец проявлял необыкновенную изобретательность. Семья была превращена во флотский экипаж. Всем были присвоены морские чины, дисциплина в экипаже была неукоснительная. На приказ следовало ответить: «Есть!» - и беспрекословно его выполнить. Помню, как на пляже в Евпатории скомандовал тетке: «Выйти из воды, приказ!» И бедная взрослая Юдифь Яковлевна, поддерживая задуманную отцом воспитательную систему, отрапортовала: «Есть!» - и, к удивлению окружающих, безропотно повиновалась шестилетнему мальчику». Кстати, Иммануил Маршак стал физиком, в 1947-м получил Сталинскую премию за разработку способа аэрофотосъёмки.
В 1923-м Самуил Маршак впервые привёз на полуостров семью, а сам побывал здесь впервые в 17 лет - по приглашению писателя Максима Горького и оперного певца Фёдора Шаляпина. С ними познакомился в 1904-м: «Узнав, что часто болею, Горький предложил мне поселиться в Ялте. И тут же обратился к Шаляпину: «Устроим это, Фёдор?» - «Устроим, устроим!» - весело ответил Шаляпин. Через месяц от Горького пришла телеграмма: «Вы приняты ялтинскую гимназию». Здание её стоит до сих пор - корпус института винограда и вина «Магарач». Поселился парень «сначала на углу Аутской и Морской в семье жены Горького - Екатерины Пешковой, а потом на горе Дарсан, на даче художника Ярцева». «Жизнь в Ялте текла размеренно, - вспоминал Самуил Яковлевич. - Зимой на верандах полулежали укутанные в пледы и шали больные, а весной и осенью беспечная приезжая публика каталась на катерах и лодках, сидела за мраморными столиками на бульварах или скакала во весь опор по набережной на горячих татарских лошадях». Но не прошло и полгода, как «начались массовки и митинги. Ждали вестей из Севастополя - о начинавшихся волнениях в порту и на флоте. Вскоре в Ялте начались повальные аресты и обыски» - революция 1905 года докатилась до Крыма. Довелось поучаствовать в событиях и юному поэту: «После подавления восстания во флоте поручили отвезти в Феодосию двух черноморских матросов, которым удалось избежать ареста. Я был очень горд, что мне, гимназисту, дали такое ответственное поручение». Но обернулось всё неприятностями: «зимой 1906 года вызвал директор гимназии. Предупредил, что мне грозит исключение из гимназии и арест, и посоветовал покинуть Ялту».
Уезжал с полуострова Самуил Маршак уже как настоящий поэт: сочинять стихи начал в раннем детстве, а опубликованы они впервые были в крымском альманахе еврейской учащейся молодёжи «Песни молодой Иудеи». В Советский Крым поэт, писатель и переводчик приезжал почти каждый год, был гостем и в редакции «Крымской правды». В Крыму Самуил Яковлевич написал автобиографию для сборника избранных стихов: «Пишу лирические стихи, написал новые детские книги в стихах, перевожу Бернса и Блейка, работаю над новыми статьями о мастерстве, а в последнее время вернулся к драматургии - написал комедию-сказку «Умные вещи».
«Вот набережной полукруг/ И городок многоэтажный,/ Глядящий весело на юг,/ И гул морской, и ветер влажный./
И винограда желтизна/ На горном склоне каменистом - / Всё, как в былые времена,/ Когда я был здесь гимназистом». Эти строчки Самуил Маршак посвятил любимой Ялте, а одна из улиц города уже полвека носит его имя.

Сергей Боткин.

Самуил Маршак.

Это некоторые крымские события и люди, без которых мировая история развивалась бы иначе. Ждём ваших писем: 295000, Симферополь,
ул. Генерала Васильева, 44, или pisma@с-pravda.ru