Владимир Пивоваров: Жизнь крупным планом

- Стать тем, кем вы стали, заняв свою нишу в отечественном кинематографе, невозможно без крепкой физической подготовки. Путь в кино начался со спорта?

- И в кино, и на сцену - со спорта. Любовь к нему у меня с детства. Папа войну прошёл в кавалерии, потом был жокеем. Года в три посадил меня на лошадь. В школе мы постоянно участвовали в разных соревнованиях, а это вырабатывает стремление быть первым. Во всём. Стал профессионально заниматься лыжами, марафонским бегом, восточными единоборствам.

- С юности мечтали о кино?

- Скорее - о театре. После службы в армии окончил Саратовское театральное училище имени И. Слонова, в котором учился в своё время Олег Янковский. Работал в Саратовском театре драмы, в театрах Грозного, Астрахани, Иркутска, Братска. В кино пришёл позже.

- Сначала, насколько мне известно, каскадёром? И начиналось всё с фильма «И на камнях растут деревья», первой картины на нынче модную тему викингов?

- Да, повезло попасть в этот фильм и встретиться с замечательным режиссёром Станиславом Ростоцким. Там было много рискованных трюков, в которых надо было подменять актёров. Что и делал в группе каскадёров, которыми руководил Николай Карпов. Там впервые встретился с Андреем Ростоцким, Сергеем Лоздейским, с которыми потом снялся в фильме «Зверобой» по Фенимору Куперу.

- Кто имел особое влияние на актёра Пивоварова?

- Судьба подарила встречи с великими режиссёрами, знаменитыми актёрами. Станислав Иосифович Ростоцкий, Евгений Семёнович Матвеев, Павел Григорьевич Чухрай, у которого снялся в фильме «Вор» вместе с Володей Машковым. Никита Михалков, у которого в «Сибирском цирюльнике» террориста сыграл. В «Крестоносце» работал с очень близким мне человеком - Николаем Ерёменко. Личности, общение с которыми не прошло бесследно.

- Кино, что называется, затянуло. Но вы ведь ещё и профессор Российской академии театрального искусства. Что привело в педагоги?

- Желание передать опыт молодым. Пример у меня был - мой учитель, актёр Вахтанговского театра, основоположник школы сценического фехтования Аркадий Борисович Немировский. В 1980-1987 годах я учился у него в ГИТИСе, затем в аспирантуре. Аркадий Борисович привил любовь к театральной педагогике, помог развить педагогические задатки. В память о нём ежегодно провожу Всероссийский фестиваль сценического фехтования.

- Вы ведь и до Мексики добрались со своими уроками?

- Да, после окончания аспирантуры пригласили преподавать сценическое мастерство, фехтование, основы рукопашного боя в российско-мексиканском Институте театра и кино имени Сергея Эйзенштейна в Мехико. Современные театр и кино требуют от актёра хорошей физической подготовки, навыков владения телом. Учить этому должны не теоретики, а практики. Часто повторяю студентам фразу Анатоля Франса, которая стала моей любимой: «У искусства есть два врага: талант, не владеющий ремеслом, и ремесленник, не озарённый талантом». Я до сих пор выхожу на татами. В официальных соревнованиях не выступаю, но спаррингуюсь постоянно. Поэтому и ребята мои такие подготовленные.

- Кого из популярных актёров заменяли в опасных сценах?

- Да многих. Среди них - Александр Абдулов, Николай Караченцов, которому в сериале «Досье детектива Дубровского» пришлось принять мой внешний вид.

- В вашем творческом арсенале уже несколько моноспектаклей, в которых гармонично сочетаются поэзия и проза.
И все они отличаются необычным пластическим решением, каждый раз новым.

- Иначе и быть не может: у каждого своя тема, своя идея. Несмотря на то, что во всех использую произведения Василия Шукшина, Владимира Высоцкого и Сергея Есенина. Поэтому пытаюсь создать нечто новое в театральной пластике. Сквозная линия в спектакле
«Я пришёл дать вам волю» - душа человеческая, которая всегда стремится к воле, свободе.

- Крымским студентам вы показали «И моей души струна», в котором «ужились», но уже совсем по-иному Шукшин и Высоцкий. Кому он адресован, прежде всего?

- И тем, кто хорошо знает их творчество, и тем, кто дальше эстрадных шлягеров не пошёл. Я считаю, что место первого поэта России принадлежит Высоцкому. Именно ему, потому что его творчество по-настоящему глубоко национально. В прозе для меня эталон русского писателя - Шукшин. И мне захотелось поговорить с современниками словами их персонажей. То, что получилось, - это и моей души струна.

- С годами не пришла усталость от обилия стрельбы, понажовщины, крови в нашем кино, взявшем за пример американские боевики?

- Есть такое. Но работа есть работа. Моя задача - научить актёров без травм выходить из опасных ситуаций на съёмочной площадке. Всегда помню и учу молодых, что главная задача кино, как и любого искусства, - облагораживание нравов. Зло и добро всегда рядом идут. Злодеи нужны для контраста. Главное - отличить одно от другого. Коварство тоже надо так сыграть, чтобы отвратить от него, а не сделать примером для подражания.

- А как думаете, почему такое однообразие в нынешнем кино? Вот недавно прошёл сериал «Отцы», где и вы играете, - снова кровь, насилие, драки.

- Вся беда, что режиссёров достойных нет. Из любого сценария можно путное что-то сделать: телефонную книгу можно сыграть по-разному. Если талант есть. Режиссёров каждый год выпускается много, а зацепиться не за кого. Носятся, как с писаной торбой со Звягинцевым, Серебренникова подняли на щит. На мой взгляд, то, что они делают, - это не кинематограф. Я не за все роли берусь. Не лежит душа - отказываюсь. Лучше со зрителями напрямую пообщаюсь.

- В последнее время у вас прибавилось разноплановых ролей: в сериалах «Мент в законе», «Москва. Три вокзала», в спектакле «В бой идут одни старики». А что-то есть из неосуществлённого?

- Хотел сыграть отца Сергия из одноимённого произведения Льва Толстого. Поскольку я человек глубоко верующий, обратился за благословением батюшки, но не получил его - писатель, как известно, был отлучён от церкви.

- Были курьёзные случаи, связанные с вашими киношными образами?

- И не раз. Криминального персонажа Ахмета Рахметова, которого я сыграл в фильме «Криминальная Россия. Современные хроники. Погоня за призраками», стали отождествлять со мной настоящим. Я тогда ещё ходил в чёрной бандане и где бы ни появлялся, требовали документы. Даже в небольшом провинциальном японском городке сочли, что границу пересёк бандит из России.

- Кто-то из ваших близких связан с театром или кино?

- Жена, Людмила Сергеевна, - актриса, продюсер театральных проектов. Дочь, тоже Людмила, после окончания ГИТИСа служит в Московском академическом молодёжном театре. Сын Владимир мог стать артистом, но выбрал профессию юриста. Кем внуки станут - посмотрим, их у меня трое - Сонечка, Варя и Глеб.

- Нынче в театре много новаторства, поисков и экспериментов. Вам какое направление ближе по духу?

- Психологическое. Тот великий русский театр, который понимают и которым восхищаются во всём мире.