Таки in vino veritas!

Винификатор  прочие хитрости

- История нашего предприятия началась в 1824 году, - рассказывает винодел-экскурсовод. - Тогда Александр I пожаловал французскому графу Баде большое имение из феодосийских земель императорской короны. На этих землях впоследствии раскинулись виноградники и производственные мощности винного дома, в котором мы находимся.

Мы слушаем. А он говорит о том, что на предприятии происходит полный цикл производства (завод самостоятельно выращивает и перерабатывает виноград, самостоятельно разливает вино в бутылки и продаёт через собственную дистрибьюторскую сеть), о том, что технологи до сих пор хранят старинные секреты виноградарства и продолжают старинные традиции виноделия семьи Баде, и о том, что на всех этапах производства осуществляется скрупулёзный контроль качества.

Подводит нас к современным итальянским линиям розлива мощностью 6000 бутылок в час, которые сокращают до минимума вмешательство человека в процесс производства, показывает уникальную установку, предназначенную для обработки вин холодом в потоке. И неоднократно повторяет, что существует несколько стадий обработки вина, это позволяет производить продукт высокого качества. И всё хвалит, хвалит. Экскурсия всё-таки.

Ну а мы ходим, рассматриваем диковинные агрегаты и слушаем: «После того, как виноград собран, его доставляют на завод. Ягоды давят, отделяют гребни. Мезга помещается во французский винификатор, где происходит настаивание. «Огромные земельные владения на склонах холмов, на высоте 400-600 метров над уровнем моря», «виноградные лозы из Европы», «почти триста сотрудников», «за сезон перерабатывается более восьми тысяч тонн винограда».

Вертикальные и горизонтальные резервуары из нержавеющей стали, сортовые вина и купажные, сусло и различные этапы фильтрации, отправка вина на «отдых», цех розлива... - всё это, конечно, интересно. Но куда интереснее дегустационный зал.

Под градусом дегустации

- Итак, начнём, - командует винодел-экскурсовод. - Вино полусухое, ординарное, красное. Цвет его нарядный, праздничный. Рубиново-красный, с гранатовыми оттенками, но прозрачный. Нюхаем образец, пробуем. Делаем глоток и «жуём» его, гоняем по рту. Чувствуете терпкость, кислинку? В аромате образец чистый, во вкусе - полный и гармоничный. В нём можно «нащупать» сухофрукты. Но визитная карточка «Мерло» - это аромат полевого мака......

- Вино ординарное, полусладкое, белое - «Шардоне крымское». Особенность аромата - яркий тон полевых цветов, - говорит винодел, вдыхая аромат следующего образца. - Цвет солнечно-соломенный, если взболтать, появляется красивая игра света.

Кто-то соглашается, кто-то пытается спорить. Но все дегустируют. Вслед за «Шардоне» пришла очередь шампанского, брюта. Лёгкое, свежее, будто цветочное. За его игрой в бокале интересно наблюдать: вот оно вспенилось, вот - оседает, мелко пузырясь.

Среди бочек с мадерой

Ещё в 1879 году врач-офтальмолог Эдуард Юнге купил в Коктебеле несколько десятин земли и построил винодельню. Хотел поднять на промышленный уровень производство вина, но не успел, умер. Всё пришло в упадок и возродилось только к 1944 году.

Сейчас на территории завода марочных вин и коньяков тихо. Идут ремонтные работы: к процессу переработки винограда нужно быть готовым задолго до созревания ягоды.

Нам рассказывают, что завод располагает 2200 гектарами земель, напоминают о полном замкнутом цикле производства вина, показывают цехи, лаборатории, ёмкости, вмещающие 200 декалитров бродящего сусла, площадку, где проходят обработку дубовые бочки, хвастают подвалом, который находится на макушке горы, и ведут... на самую большую мадерную площадку в Европе. Она в экскурсионной программе «на десерт», мадера всё-таки.

Вино, получившее своё название от острова Мадейра, имеет многовековую историю. И, как всё гениальное, получилось случайно. С острова Мадейра парусник, гружённый бочками, полными вина, отправился в Индию. Суэцкого канала тогда не было, а потому корабль, обогнув Африку, дважды перешёл экватор и добрался до Индии. Там вино ещё несколько месяцев находилось в закрытых бочках, ожидая решения индийского заказчика. Но, увы, тот умер, а его наследники отказались оплачивать заказ. И пришлось везти вино обратно на остров. Когда хозяин винной партии, узнав, что груз возвращается, а значит, безнадёжно испортившись на обратном пути, превратит его в банкрота, решил застрелиться. Но перед смертью захотел глотнуть винца... Оно оказалось превосходным! Чудо «возрождения» заинтересовало виноделов. Сначала они думали, что дело в качке, но потом поняли, что в тропическом тепле, то бишь в солнце.

Ну а знаменитая коктебельская мадера рождается на самой большой мадерной площадке в Европе: обращённые к солнцу деревянные бочки (около пяти тысяч, в каждой - по 450 литров) лежат под открытым небом. Вино в них вызревает почти четыре года. На пятый его фильтруют и разливают в бутылки.

- Тридцать процентов вина испаряется в процессе вызревания, - говорит, улыбаясь нашему недоумению, экскурсовод. - То, что испаряется, называют «долей ангелов». Лето - это не только сезон отпусков у людей, но и ангелов. Они живут на облаках, над мадерной площадкой, в Коктебеле, потому что это - божественное место.

И никто не спорит. Все наслаждаются. Марочным белым крепким вином 2004 года урожая. Мадеру хочется пить лениво: взглянуть на цвет, насыщенный, янтарный, вдохнуть аромат жареного миндаля, грецкого ореха и дубовой бочки, хорошо нагретой на солнце, сделать два маленьких глоточка. И ощутить медово-ореховое, согревающее послевкусие. Своеобразная она, сложная. В ней и приятная терпкость, и жгучесть, и мягкость, и неимоверной силы тепло.

На фото: Мадерная площадка.