Письма в "Крымскую правду"

Многонациональная семья в многонациональном Крыму

В эти дни наш многонациональный полуостров празднует четвёртую годовщину воссоединения с великой многонациональной Россией. Единство народов, братство, готовность разделить друг с другом и горе, и радость, не обращая внимания на национальность - главная отличительная черта наших людей. В каждом из нас, наверное, переплелись представители многих народов, в нашей семье уж точно. Мы бережно храним традиции и мирно уживаемся. Об этом и хочу рассказать на страницах «Крымской правды», газеты, которую всегда выписываем, а раньше, на улице Краснознамённой, во дворе на пять семей, передавали её, тогда «Красный Крым», друг другу - общее издание на двор.
Моя бабушка, русская, Мария Дмитриевна Симагина жила раньше в деревне Эльбузлы, ныне Переваловка под Судаком. Рано потеряв мужа, одна воспитывала 8 детей. К началу Великой Оте­чественной осталось пятеро: два сына и три дочери. Старший сын, Степан Иванович, любил играть на баяне и петь частушки, но, видимо, не те пел - на 20 лет осудили, отправили на поселение в Карагандинскую область, потом там и остался, женившись на казашке. Второй сын, Пётр Иванович, 1909 года рождения, главстаршина, пропал без вести в июле 1942-го при обороне Севастополя.
Моя старшая тётя, Анна Ивановна Симагина, вышла замуж за индуса - революционера, эмигранта из Индии Петман Алонсо Хуана, он же Гажан Сингх. Вырастили сына Валерия и дочь Светлану. Сын женился на немке, с которой познакомился в Поволжье после окончания института, родился у них мальчик Гажан, позже женившийся на украинке. Когда малыша спрашивали, кто ты, он всегда отвечал: папа - индус, мама - немка, а я - русский. Он потом нашёл себе жену украинку. А дочь Анны Ивановны - Светлана - вышла замуж за белоруса, бывшего директора симферопольского завода «Октябрь».
Средняя тётя, Елена Ивановна Симагина, вышла замуж за еврея Тимофея Григорьевича Каплуна, первого секретаря Карасубазарского райкома партии, в годы вой­ны - известного крымского партизана, комиссара отряда. Их дочь Людмила вышла замуж за русского.
Моя мама, Прасковья Ивановна Симагина, более 30 лет проработала в 6-й горбольнице Симферополя, вышла замуж за русского, одного из немногих выживших в Евпаторийском десанте 1942-го, Семёна Герасимовича Крючкова. У родителей моих два сына - Геннадий, работавший главным инженером СУ-9, зампредседателя «Крымоблпотребсоюза», 9 лет возглавлявший горадминистрацию Малоярославца, в жёны выбравший украинку. Я, Владимир, малолетний узник фашистского концлагеря, угнанный в Германию вместе с мамой за связь с партизанами и чудом выживший, в жёны взял полугречанку. Наша дочь Елена замужем за румыном.
Брат моего отца Евгений Герасимович Крючков был женат на крымской немке Эльзе, а двоюродная мамина сестра Лина замужем за татарином. С первого раза и не разобраться в хитросплетениях нашего рода, правда? Наверное, так и у многих в нашей стране, многонациональной. Когда мы собирались все вместе, было о чём вспомнить, каждый рассказывал об обычаях своих народов, готовили национальные блюда. Такая многонациональная семья. И очень надеюсь, что никогда в нашем многонациональном Крыму, многонациональной России не будет вражды между народами. Ведь правильно написано на гербе республики - «Процветание в единстве!».

Владимир КРЮЧКОВ.
Симферополь.

А как же мы выживали?

Всё чаще в газетах стали писать о плохом питании в школах и детсадах, о некачественном молоке и других продуктах, а на фото - сытые, не худые детки с тоской смотрят на тарелки с супом или овсянкой. Знаете, мне и моему поколению, «детям войны», больно смотреть на это, трудно понять, в чём же проблема, почему чванятся, иначе и не скажешь. Наверное, нас тоже сейчас многим не понять, кто-то даже обузой считает. Но мы не виноваты, что на наши головы падали снаряды и бомбы - до сих пор стоит в ушах этот противный зудящий визг. Мы не виноваты, что в концлагерях на нас ставили опыты, что мы голодали, видя во сне крошки хлеба, а студень из столярного клея в блокадном Ленинграде был высшим лакомством. Да и потом, после войны, несколько неурожайных лет были очень тяжёлыми. Помню, село в Днепропетровской области, небывалая засуха 1946-1947 годов. Голод страшный: макуха, жмых, полученный после отжима подсолнечника, рапса на масло, считались у нас деликатесом. Сегодняшние дети на него даже бы смотреть не стали. А мы радовались каждому кусочку! Помню, отец раскопал на окраине сбитый немецкий самолёт и золотой перстень фашиста поменял на небольшое количество зерна и сушёной рыбы - праздник был в семье. А ещё не могу забыть, как в школе от голода умер мальчик, как мы с братом по весне ловили сусликов, чтобы хоть как-то прокормиться. Мама не могла на это смотреть, но нам не запрещала, понимала, что надо выживать.
Как же больно читать о том, что нынешние дети и родители не ценят, что им дают. На мой взгляд, ничего трагичного с детским питанием в школах и детсадах у нас нет - надо радоваться уже тому, что кормят. Помнить, что бабушки и прабабушки этих деток и того не имели в детстве. Я могла бы рассказать о других премудростях выживания нашего поколения, но, поверьте, они ужасны.
И очень надеюсь, что никогда та трагедия не повторится.
А детям иногда полезно съесть и тарелку овсянки, ведь всё равно никого из них голодным в школу или садик родители не отправляют.

Е. ГРЕБЕНЬ.
Симферополь.

Мысли по поводу...

… пункта пропуска

После воссоединения Крыма с Россией, когда Украина заблокировала железнодорожное и автобусное сообщения, мне часто приходится ездить встречать и отвозить родственников с сопредельной стороны через пункт пропуска «Джанкой».
И всякий раз остаётся неприятный осадок: да, пункт обустроен неплохо, его территория благоустроена, сотрудники работают чётко, за что им спасибо, но вот территория перед пунктом - унылая. А ведь приезжают сотни машин, места для стоянки как такового нет - ставят по обочинам дороги с двух сторон и на площадку, в тёплое время года - нормально, а зимой грязь, не подойти. И туалет на дороге довольно примитивный, добраться сложно. Почему бы не обустроить нормальную стоянку, хотя бы разровнять территорию и подсыпать щебнем? Ведь такая ситуация портит общее впечатление.

П. ПЕТРОВ.
Раздольненский район.

… переходов на трассе

Много езжу на велосипеде для поддержания здоровья, вижу разные масштабные прекрасные стройки, по участку трассы Таврида - строящаяся объездная вокруг Симферополя с выходом на Левадки - тоже проехал, впечатлило. Но почему на всей трассе нигде не делают подземных переходов, даже там, где мосты при пересечении с другой дорогой, подземки не предусматривают? Если так и оставить, то дорога ведь станет местом массовых ДТП. Почему бы сейчас по ходу строительства не вмонтировать в земляную насыпь какие-то большие прочные железобетонные коробы, чтобы люди могли перейти, чтобы крестьяне могли коров перегнать. Не надо их отделывать и украшать, люди и тому будут благодарны. Тормозить светофорами на наземных переходах движение будет неудобно, значит, всё равно придётся потом тратить большие деньги, чтобы сделать «норы» под уже работающей трассой. Надеюсь, власти прислушаются к моему мнению.

Дед Василий.
Симферополь.